Ицхак Скородинский
Мой Профиль
Моя Игротека
Моя Фотоландия
Имя:Ицхак Скородинский
Пол:мужской
Дата рождения: 22-июл-1944 
Место жительства: Харьков виртуальный
   
<< мар >>     << 2024 >>
ВсПнВтСрЧтПтСб
     12
3456789
10111213141516
17181920212223
24252627282930
31      
Все записи



Вы когда-нибудь видели, как бьют птицу на взлёте?
Ицхак Скородинский

Вы когда-нибудь видели, как бьют птицу на взлёте?
Так вот, сейчас, очень многие литературные сайты, пикируют с вершин ноосферы в тмутаракань, а мы все смотрим, не в силах помочь
Но в этом случае, Вы можете, и я прошу это сделать.
Есть такой сайт в сети – Ристалище, я не знаю по каким причинам, его сковырнули на какое-то время с небосвода, а когда он смог вернуться, то, как это часто бывает, с изменённым адресом.
Сайт, достойный внимания любителя весёлого стиха, авторы там со всех точек глобуса планеты Земля, включайтесь, очень рекомендую
Вот его новый адрес –
www.ristalishe.com
 Комментариев : 2, Просмотров : 3980
Профиль Комментарии 

Галина Польски. …И этот час – навсегда.
Ицхак Скородинский

Галина Польски. …И этот час – навсегда.



Итак, новый сезон я начинаю с заметки о Галине Польски. Живёт она в Израиле, пишет прекрасные, на мой вкус, классические стихи и оригинальные японские сонеты. Тем более, что…


Уходя - уходи, назад не смотри на город,
то не бабье дело - спасать от огня и злобы,
на дома седые упал челобитной - морок,
чтоб пропало зло и стёрлось из памяти чтобы.

Жизнь не стоит и половинчатой лиры звонкой,
что тебе до весны и до суженых глаз в окне.
Уходи босой, прижимая к груди ребёнка
и молись, чтобы он никогда не искал корней...

Уходя - уходи, твой город больной и бренный,
мчится к солнцу в объятия, выпив дурман вражды,
пусть от млечного страха твои холодеют вены,
не проси напоследок ни хлеба кусок, ни воды.

И пусть пеплом сыта и дымом полна Гоморра,
и пусть тонет в чернушной крови и во лжи Содом,
пусть огнём полыхает дом - колыбель и опора,
уходя - уходи, не жалей ни о чём, ни о ком.

2. театр

Кисейных берегов ажурные полоски
и бархатного леса живые лоскутки,
поплиновые маки, велюровые осы
и две смешных фигурки у шёлковой реки.

У Бога на коленях - раскроенное лето,
лекалами и мелом он сделал всё, что смог -
с любовью и терпеньем он сшил марионеток,
ну а с людей, скажите, какой в хозяйстве прок?

В придуманном театре одни остались куклы,
играющие роли, поющие на "бис".
А в них бросают розы, протухшие продукты,
их не волнует "браво!" или позорный свист.

Мы - две марионетки в разрушенном театре,
среди цветов лоскутных у потускневших вод,
цитируем Шекспира, участвуем в поп-арте,
нас дергает за нитки уставший кукловод.

3. дождь серебристый

дождь серебристый...

Дождь серебристый лил и лил,
и лужи пенились шампанским,
и не хватало больше сил
противоборствовать шаманским,
призывным крикам журавлей,
спешивших к солнечному югу,
и за Весами Водолей
пророчил холод, снег и вьюгу.

И день грядущий был не мил,
как вечно-красная калина.
Уставший вечер заходил
погреться в доме, у камина,
но в нём огонь давно погас,
и только тени одиноко
бродили в полуночный час,
пугая глупую сороку,
что примостилась у окна
отведать кислых, сочных ягод.
Среди теней была одна
живая тень... Стояла рядом,
перебирая нитку бус
из эпизодов жизни старой,
где счастье было, как Эльбрус,
недостижимо... Словно кара
дождь серебристый лил и лил,
хлестали ласковые плети.

И не хватало больше сил
ни умереть, ни жить на свете.

Что касается японских сонетов, то многие профи, здесь, в наших святых Палестинах, цыкают на этот жанр через губу. А вот я, читаю с удовольствием. И вот ещё что. Все любители стихов, которым я показывал книжку этих самых сонетов, которую выпустила Галина, тоже читали с интересом, а потом все, как один, говорили мне:
- Ну, да. Это ж Россия, настоящие русские стихи.
Вот такой парадокс. А Вы, конечно, помните, чей он друг.

горстка морошки…

Горстка морошки
сдобрит безвкусный пирог
раннего марта.

Вестник хороший –
пролески возле дорог,
белым на карту.

Плачет весенний ручей,
голубь на крыше...
Нежных и тёплых речей
мне не услышать.

          *    *    *

крепкие корни

                            Е.С.

Крепкие корни
дуб приковали к земле –
знак постоянства.

Воздухом горним
радостно дышится мне –
дочери странствий.

Страсть к переменам пустым.
в путь зовёт снова...
Но среди льдин и пустынь
запахи дома.

          *    *    *

побег

Ночь вполнакала.
Светит печально торшер,
беглые тени.

Счастье и в малом –
в слове, в улыбке, в душе,
полной сомнений.

Можно сбежать от тоски
в край сновидений,
там где щекочет виски
запах сирени.


А вот, и новые сонеты, которые Галина прислала мне, чтобы я мог закончить эту заметку поэткорра.

1. камешек

Камешек в речке
звонкой разбужен водой,
жизнь на пороге.

Будет ли встреча?
Что суждено нам с тобой?
Небо? Дороги?

На перепутье судьбы
камни и стрелы.
Много прольется воды
красной и белой...

2.мысли

Три черепахи
держат приплющенный шар,
ноша не давит.

Радость и страхи,
жизнь без забот - хороша,
сон станет явью.

Воздух прозрачен и чист,
солнце согреет,
мысли прольются на лист,
станем мудрее.

3. вышивка

Нитка с иголкой
ходят одна за другой,
жизнь вышивают.

Прожить бы с толком,
радугой яркой дугой,
с края до края.

Кто выбирает сюжет,
мы или свыше?
Просим у неба совет,
только не слышит.

4.музыка ветра

Старому кедру
солнце не снилось давно,
только дороги.

Музыку ветра
людям услышать дано,
только немногим.

Звуки и краски вплелись
в раннюю осень.
Памяти скомканный лист
падает оземь.

5. дюны

Жёлтые дюны,
до горизонта - пески,
далее - скалы.

Прожита юность,
белыми стали виски,
дело за малым.

Сколько не выпьешь воды -
впрок не напиться.
К вестнику скорой беды
подняты лица...

6.голубь

Голубем белым
слово сорвалось в полёт,
тянется к небу.

Острые стрелы
с ядом неверия шлёт
лучница Феба.

Правда от лжи далека,
но уязвима...
Лук натянула рука.
Спят херувимы.

7.
венок

Волн седых ропот,
воды несёт виадук
с севера к югу.

Все пути-тропы
к Риму в конце приведут
или друг к другу.

Сколько бродить суждено
в поиске истин?
Время вплетает в венок
жёлтые листья.

Волн седых ропот,
воды несёт виадук
с севера к югу.

Все пути-тропы
к Риму в конце приведут
или друг к другу.

Сколько бродить суждено
в поиске истин?
Время вплетает в венок
жёлтые листья.

И, как всегда, в заключение – стихи, из-за которых я и пишу эту заметку.
Стихи надежды, что у Галины всё ещё впереди.



Листочек мяты тонет в тёплом чае,
А с ним печали, горе и невзгоды,
И слово чести, бывшее в начале,
И дело жизни, занявшее годы...

Настойкой с горьковатым вкусом лета
Запить тоску и залечить разлуки
Вприкуску с затвердевшею галетой,
не из мукИ, а, видимо, из мУки.

И день начать с мажорного аккорда,
Улыбкой осветить соседний столик,
Расправить плечи, и походкой гордой
Пойти к соседу за щепоткой соли...


    *    *    *

Она ждала его час, и час тянулся как год,
и выяснялось потом, что этот час навсегда,
и выяснялось потом - сегодня он не придёт,
а дверь в квартиру её покрылась коркою льда.

Она гадала на картах и глядела в окно,
и вечера пролетали за безделием дел,
она себя уверяла, что ей теперь всё равно,
здесь нечем горю помочь - он так решил, так хотел.

А ожидание крепло и росло как трава,
и оплетало корнями её ночи и дни...
Да был бы, Господи, жив, была б цела голова,
пускай он будет не с ней - да только Бог был бы с ним.

Она ждала его век, она закрыла свой дом,
а время лезло сквозь стены, умирало в углах,
и между пальцев текло сухим, колючим песком,
и оседало тоской в её усталых глазах,

и отражение лгало новой сеткой морщин,
что ей казалось - видна всё чётче день ото дня,
она себя утешала - у неё как у вин,
которым выдержки срок лишь добавляет огня.

Но всё кончается. Рвётся полусловом строка.
И наступает обычный, очень быстрый финал -
рванулась в небо душа, ступила на облака,

и оказалось тогда -
он здесь давно её ждал.

А здесь Вас ждёт подборка стихов Галины Польски
Читайте, пишите ей, этот сайт даёт возможность высказаться читателям.
http://45parallel.net/galina_polski/
 Комментариев : 0, Просмотров : 3006
Профиль Комментарии 

Послеощущения предвкусий
Ицхак Скородинский

Мне теперь даже смешно вспоминать, как старательно и почти пятьдесят лет своей жизни, я, совершенно необоснованно, изображал из себя советского еврея.
А зарывшись для мирного доживания в библейские пески и став впоследствии истинным руситом, я как-то не сразу, но всё же прочувствовал все послеощущения предевкусий пышущей местным жаром тамошней всеобщей и полной мимикрии.
Иудеем? Нет, не пришлось мне влиться в ряды избранных и переизбранных…
Тут дело было в том, что никакой жестокости в моём теперешнем псевдославянском характере так и не образовалось. Зато, шею я здесь наработал чугунную, а совсем недавно ещё и с ужасом понял, что выя моя совсем перестала сгибаться.

До того, как в застывшие пальцы последнюю вставят свечу,
и лицо озарится, и близким покажется – дышит душа,
я ещё напишу,
я чего-то такого всем вам напишу,
сам не знаю о чём…
Как накатит…


…Чего-то такого из звёздного выпью ковша,

И за это я с Вас
не возьму,
не возьму,
не возьму…
Ну, ни грушика
с
Вас
не
возьму…



Ни гроша…
 Комментариев : 15, Просмотров : 4197
Профиль Комментарии 

Марсианская рыба – Светлана Борщенко
Ицхак Скородинский

Марсианская рыба – Светлана Борщенко



Эту заметку мне было радостно писать. Обычно я мучаюсь, подбирая подборку, как пасьянс, составляя стихи таким образом, чтобы одно поддерживало и объясняло другое.
Здесь этого не нужно было. Единственное ощущение – стойкий поэтический оловянный солдатик. Такой же, как я. Такой же!




Закат залился краскою стыда —
Полсолнца откусил, и ни себе, ни людям...
Предсумеречье туч — небесная руда
Над печью, раскалившейся в июле.

Восток уже облеплен теплой сажей.
Распахнуто балконное окно.
В затылок дышит ночь. Почти темно.
Почти безветренно, и как-то грустно даже...


Про дождь

Третьи сутки шуршит за окном целлофановый дождик,
Истончая весны аромат, и без этого тонкий...
Вызывая у листьев березовых приступы дрожи,
Переходит проспект постепенно в разлив Амазонки.

Мокнет город. И мокнут коты из упрямства и страсти
К вечной опере марто-апрельского зова природы.
Так написано в книгах — влюблённым плевать на ненастье,
Злые чары и даже летальные вовсе исходы.

Пухнут лужи. А мокрой вороне голодной остаться,
Так досадно, что волглый сухарь провалился в решетку.
В недрах нашего дома святое подвальное братство
Без прописки и паспорта — пьёт партизанскую водку.

И качается дом, будто болен морскою болезнью,
На лучах фонарей к придорожным столбам пришвартован.
В темном море небес, напитавшихся капельной взвесью,
Налетев на осколок Луны, тонет лодка Харона...

Спущен на воду город-ковчег допотопного Ноя,
На воздусях, под ветром измятою туч парусиной
Терпит бедствие... шлюпки балконов качает волною...

Третьи сутки льёт дождь, так отчаянно кем-то просимый.


    *    *    *



Булыжник сердца маленький и гладкий
Устала я за пазухой хранить,
Из кружева, сплетённого прабабкой,
Жестокую выдёргиваю нить...
А горький дух парит под потолками,
Я вешаю над окнами полынь,
Октябрь паровозными гудками
Предвосхищает слякотную стынь...
И крик далёкий отзовётся стоном,
Смыв маску отрешенности с лица,
Когда старик, плетущийся с бидоном
Напомнит мне покойного отца...
Я оборву увядшие соцветья,
И разложу в бокалах лепестки
Ушедшего как сон, тысячелетья...
Любви, покоя, нежности, тоски...

Обняв как чьи-то плечи, спинку стула,
Взгрустну о том, что может быть, как знать...
Того, кого при жизни оттолкнула,
Я буду после смерти обнимать...


Опыты дуры
Свернулось время капелькою льда,
Божественная пустошь в голове...
Вселенная в тиши, и ждет, когда
Святое семя прорастет во мне...

Мой крест и пояс зрением незримы,
Хрусталь доспехов отражает тьму.
А тело, как на крыльях херувимов,
Парит, непостижимое уму...

Когда б возможно не сорваться вниз,
Остаться там, растекшись по эфиру...
Но — миг! И зацепившись за карниз,
Я падаю в убогую квартиру...

Валяюсь на полу в нелепой позе,
Всем телом сознавая шмяк и бряк.
И думаю себе — «Рожденный ползать,
Когда летать научишься, червяк?..»


Страсти
А солнце пялится
В расплавленные стёкла.
Страстная пятница
Умаялась, и взмокла...

Храм. Черный день...
Я — белая ворона,
Стою как пень.
А надо мной икона...

Зачем пришла я?
Да еще с поклажей?
Сама не знаю...
Не мыслю даже!

«Прости мне, Отче,
Дерзость обращенья,
За всё, короче,
Жду твоёго прощенья!

За то, что ржавчина
Пожрала крест нательный,
Что я лукавчива,
Как идол самодельный...

Что толку нет с меня,
И вот явилась — здрасьте!
Творить не ведая —
Христовы страсти...

Ты мною был судим,
Избит и коронован —
Я — шип ещё один,
В твоем венце терновом!»

Но светел был прищур,
Когда Он молвил строго:
«Оставь... авось, прощу...
Ступай своей дорогой...»

    *    *    *


Я падший ангел, потерявший дом,
Небесный бомж с печатью на затылке.
С подрезанным для верности крылом,
Я на земле в изгнании. Я в ссылке.

И часто просыпаюсь хмурым утром,
Свершив во сне свою мечту – побег,
Безумствую… а после, взглядом мутным
На зеркале пишу –» Я ЧЕЛОВЕК»

Я смертен, оттого и одинок,
И сотни раз проверил аксиому,
Что у земной любви короткий срок,
И тягостно длинна дорога к дому..

Я мучусь искушением полёта,
Гуляя в полнолунье по карнизу,
И жду, когда мой друг, апостол Пётр
Мне вышлет, наконец, въездную визу.


    *    *    *

Снежно-предновогоднее

Всю ночь моргали ослепшие фонари,
Метель им швыряла хлопья в лицо и за ворот.
Зима, как в сказке, сказала: «Горшочек, вари!»,
И манная каша обильно покрыла город…

Должно быть, какой-то ангел замолвил словцо –
У южной зимы непросто выпросить снега…
И лужи застыли как блюдечки с холодцом,
И падают в них последние крошки с неба.

А утром над миром солнечный мандарин
Покатится кругом и брызнет лучистым соком,
И ёлки призывно выглянут из витрин,
Напомнить о чем-то радостном и далёком.

Ах да, Новый год, он, конечно уже в пути,
И скоро мальчишкой ворвётся в город с разбега,
Проедет по льду и, смеясь, в сугроб угодит!
А нашей зиме для него не жаль будет снега…


И вот, ещё стихи, присланные Светланой для моей заметки



ВЕТЕР
                   " Ветер кармы гонит листья....."
                                           Олег Блажко

Мы упали наземь по осени,
То ли павшими, то ли падшими.
Нас сюда как десант забросили
И мы ожили - опоздавшими...
Погружаясь в тихие омуты,
Там, где бесы ныряют с визгами,
Мы, простуженной болью тронуты
Окликали друг друга издали...
Поскользнувшись на мокрой паперти
Закружились водоворотами,
И ушли по немытой скатерти
Неопознанными сиротами...
Ветер кармы нас гонит листьями,
Разнося по вселенной клочьями...
А потом собирает чистыми,
Нерождёнными, непорочными...            

2006
МАРСИАНСКАЯ РЫБА
А ты мне в глаза не смотри,
Не для тебя их глубь.
А хочешь рискнуть - нырни,
Только не смей тонуть!
Коль сможешь построить плот,
Поверь мне, я буду рада-
Мне среди черных вод
Утопленников не надо!
Ведь я - марсианская рыба-
Нездешней фауны зверь.
Нырнешь разок - и спасибо,
Я тут же закрою дверь.
В моих «морях по колено»
Стихией бушует стих.
И никому нет дела,
Кого я купаю в них.
Ведь я - марсианская рыба,
Снимай свой фиговый лист!
Нырнёшь разок - и спасибо,
А вынырнешь - будешь чист....

Август 2005

***
Сколько шагов до искупления...
Сколько ступеней лестницы...
Здесь земля бела
И похожа на известь.
Холки.*
Часовня на вершине холма.
Солнце сквозь тяжелые тучи.
Раскаянье. Каин.
Случайность созвучий.
Вышний промысел.
Чужого греха не смыть...
А свои так привычны,
И кажутся безобидными.
«Я умываю руки»...

2007

*Холки – подземный монастырь в
Белгородской области,


***
Две реки, два моря-океана,
Золотые рыбки на песке,
Две руки, два жеста, два стакана,
Две мечты на общем волоске,
Две гранаты на одном запале,
Два ума, два сердца, две души...
Мы с тобой друг друга исчерпали,
И на гвоздь повесили ковши.

2007


***
Береги себя
Для прицелом захваченной цели,
Береги себя
Для отметин на стонущем теле,
Для чьей-то постели...

Береги себя
Для удушливой страсти угара,
Леденящего спину удара,
Для Божьего дара..

БЕРЕГИ!
Для возлюбленных ныне и присно,
Для свободы, что в петле повисла
Без веры и смысла.
Для идущего Судного Дня...
Для меня.

2007
   
Саркастический блюз

Не жалей ни о чем! Это просто
Кто-то делит жизнь на отрезки.
Эволюшн. Болезни роста.
Оттого переходы резки.
От тепла души батарейной
До точёной иглы цинизма
Чувства пишутся светотенью
В духе постимпрессионизма...

И для каждой прогорклой каши-
На заказ эксклюзивно - ложка.
И для каждой разбитой чаши-
В кровь изодранная ладошка.
Где споткнёшься? О, если знать бы...
Лишний шаг – синяк непрощения...
Ни фига! Заживет до свадьбы.
И... продолжится обучение.

***
Сердце- маленький мускул,
Стиснутой боли крик,
Черный венозный сгусток.
Зеркало. И двойник –
Ревностный исполнитель
Воли сварливых муз.
На перетёртой нити
Тяжковисящий груз.

Сердце- сосуд с иголкой
Битый на части – две.
Каждым своим осколком
Плачущий о тебе...

И, как всегда, ссылка на творческий сайт Светланы –
http://my-art.net.ru
 Комментариев : 0, Просмотров : 2797
Профиль Комментарии 

Грязнилище и в ад…
Ицхак Скородинский

Моя виртуальная жизнь – это лабиринт, выход из которого я стараюсь обходить, как только могу. Тут и «не пить, не курить, по-английски говорить» и многое, многое другое. Потому что и я, и Вы, мой просвещённый читатель, все МЫ – отчетливо осознаём, что нас ожидает на выходе.
Грязнилище и в ад…

    *    *    *

Самое неприятное, что может произойти с человеком, живущим в Израиле – это, если он превратится в лицо славянской национальности.
Вы не понимаете – о чём это я?
Тогда присмотритесь, каково таджикам в Москве…
Но это, к счастью, несмертельно.
У нас и пока, не очень смертельно…
За это и у нас уже убивают.
Но, к счастью и далеко, не всех…

    *    *    *

Вариация на тему стихов Ольги Ильницкой

Как точно написано – вот, болит и болит, и болит, а тебе уже точно, что невтерпёж, и только и если уже, ну, совсем невыносимо, ты кладёшь, пусть даже и вправду, что-нибудь этакое под язык...
...И боль вместе с правдами и неправдами рассасывается потихоньку.
И ты об этом не вспоминаешь.
…Пока снова не заболит.
 Комментариев : 22, Просмотров : 3792
Профиль Комментарии 

Михаил Дынкин. Вот и всё. Мимикрирует лето
Ицхак Скородинский

Михаил Дынкин. Вот и всё. Мимикрирует лето

«А ты всё снишься каменному льву,
чтоб чёрным ходом в прошлое вернуться»

Это двустишие Михаила Дынкина появилось сейчас перед Вами, чтобы прояснить суть этой заметки.
Вот восьмистишие из его новой книги «Не гадай по руке» Это мои любимые стихи.

Молодая луна. Чарли Паркер.
В зазевавшихся комнатах дым
сигаретный, причёскою панка
череп мрака украсивший. Льды

Одиночества или в стаканах
звякать тающим кубиком звёзд…
Спотыкается мимика пьяных
на поверхности звуков и слёз.

Я понимаю, что представлять в Инете Михаила уже не нужно. Кроме всего, он уже пролился живительным дождём из ноосферы на бумажные листы.
Тогда зачем?
И тут становится виден тот самый - черный ход в прошлое. Волею судеб, я оказался на доживании в Израиле. И почти десять лет полагал, что время в русской поэзии остановилось, а нас всех навсегда победили демократизированные монстры.
Но звёздный ветер в конце концов занёс и меня в ноосферу русской поэзии. И, батюшки-светы!!! Я неделю летал по серверу Стихи.Ру, наслаждаясь самим фактом поэтических чувствоизлияний.
А на качество стихов не обращал никакого внимания.
И, вдруг, налетел, как голубчик, на поэтический утёс Михаила Дынкина. И отрезвел. Потому что понял, что современная русская поэзия продолжается.


Иероглиф


Жёлтый рог ив,
опущенный рощей
в голубую спокойную заводь.
"Иероглиф
созвездия проще
освистать, чем по воздуху плавать..." -
думал скептик, снимая на память
с ветра кожу растраченной мощи.

У ограды сидящие белой
обнимали колени и как-то
становилось вдруг не по себе нам,
оттого что смотрели на карту,
по которой ползли наши тени,
города накрывая бестактно.

Брал перо гриф
в колючие когти.
Пишет: "Бык поднимает испанца
на рога жёлтых ив..."
Иероглиф
в чернозём забытья закопал царь.

Золотой головой оцелота
покачал и пошёл восвояси.
Синий вой оторочил болота.
Ночь кидалась комочками грязи
в разоряющих гнёзда. И кто-то
собирал голубику фантазий.

У ограды сидящие белой
(подбородки в подставках ладоней)
увидали изрезанный берег,
поделённый на равные доли
меж тюленями и корабелом,
ждущим смерти в ветшающем доме.

Милый друг, что останется, кроме
иероглифа в чепчике пены?

Вот так. Нет уже этой великолепной подборки. Из того, что я могу порекомендовать в Инете, то, что я нашёл –
http://dostaliuze.livejournal.com/5571.html

И ещё стихи. Я так люблю его удивительные стихи с неповторимыми эпиграфами


Запад

И вчерашнее солнце на чёрных носилках несут
О.Мандельштам

Журавлиные сны на изломанных крыльях приносят
то ли осени свет, то ли строгую музыку зим.
Все парят и парят сквозь холодную дымку березы –
белый танец ветвей над глухой чернотою низин.

Тихо стонет трава.
Каменеет дорога покато.
Далеко-далеко, опустив подбородки на грудь,
в гимнастерках ночных, виснут красные кхмеры заката
на скрещенных лучах, Сатане озаряющих путь.

Там на самом краю, за горами из пыльной бумаги,
в изумрудных мирах, где луна дрессирует тунцов,
оставляют следы горьковатые капельки влаги
на прозрачных щеках погрузившихся в транс мертвецов.
 Комментариев : 0, Просмотров : 2814
Профиль Комментарии 

не в рифму
Ицхак Скородинский

1
Нанороман о том, как полезно жить счастливо и умирать в один день.

О, как трогательно она его любила!
До бесчувствия и космических изосостраданий своей возвышенной души!!!
Как любила…
И он её…
Тихо так
НЕНАВИДЕЛ.
Так они и жили.
Долго и несчастливо…
А потом умерли.
…И не в один день.
Нет, не в один.

    *    *    *

Как горилла из моего же детства.


И вот, я, как бы приехал в свой родной Харьков.
В мечтах.
А жить негде.
И пустили бы меня пожить в мой любимый Харьковский Зоопарк, в отделении приматов, естественно.
А на клетке повесили бы табличку – «Сетератор обыкновенный». И сидел бы я целый день неподвижно и небритый, и смотрел бы на проходящих мимо задумчиво и с интересом.
Как горилла из моего же детства.

    *    *    *

Как жадно он смотрит на губы её, а она…
Каждой своей выпуклостью тянется к нему, захватывает горячий воздух в беззвучном крике, и рисует, рисует ему бесконечность своей любви к ещё не родившемуся ребёнку.
И оба покачиваются в такт словам, рубят пространство вокруг себя руками, а потом вдруг показывают своё недоумённое оскорбление, повернувшись спинами друг к другу, уходят, договаривая возмущёнными жестами что-то на ходу, а через несколько шагов оборачиваются и продолжают своё, самое главное в их жизни объяснение, и тут уже точно становится понятным, что это диалог слепоглухого с глухонемым. И никакие физические ограничения здесь не при чём. Люди они, просто они - люди!

    *    *    *

А вот, представьте себе на очень, очень короткое время, что Вы – мой читатель – хорошо развитый бегемот. И супруга Ваша тоже. Смотрите, как она топает туда, сюда, собирается, цепь золотую на шеищу нацепила. И теща….
А уж детки – такие очаровательные бегемотики, как они резвятся на лужайке перед Вашим болотом, ух, какие кренделя выделывают. С грацией бегемота, естественно. И я спрашиваю Вас, поехали бы Вы тогда сегодня в Большой – слушать, как одни приматы пилят и пилят несколько часов струны своих смычковых инструментов. А в это время, их приматки отвратительно растопыриваются ногами и без конца трясут своими недоразвитыми молочными железами прямо перед Вашими глазами?
И к тому же, вообразите на секундочку невообразимый ужас примы-приматки, которая смотрит через щёлочку занавеса в зал, а там – ОДНИ БЕГЕМОТЫ.
 Комментариев : 0, Просмотров : 2507
Профиль Комментарии 

Ицхак Скородинский

Ицхак Скородинский

Бродскизмы по кудымкарски.

Почему по кудым, а не просто по карски. Дак, я там родился.
Но не пригодился.
А я этой заметкой, отвергая всяческие измы, хочу показать, что гениальный предшественник всех современных сетераторов вошёл в моё сознание навсегда.
Почему самые первые стихи гениев так завораживают нас?
Февраль, чернила, плакать у Пастернака…
И в двухтомнике Иосифа Александровича я нашёл такое…
Речь о первом стихотворении – Стансы.


Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад тёмносиний
я впотьмах не найду,
между выцветших линий
на асфальт упаду.

Не получилось. Не упал…

Но вот, окончание стиха. И это 1962 год.

И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой,
- словно девочки-сёстры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.

После этого той же ночью я написал свои впечатления.

               Пережил рыжего…

Ну, и кем я стал, на век почти, пережив стриженого…

И почему,
даже с его высоты,
снова, как и он,
ни хрена не вижу я,
кроме
…голошкурости обезьяньей,
тупости и тщеты.
Ну, почему?!
Если я понимаю, ЧТО
СНОВА –
яйцеголОвы готовят нам
очередную Мировую Бойню –
только и могу, что –
ПРО ЭТО,
слов полову,
пережёвывать,
грудью своей волосатой упираясь в ихнее барное стойло…

* * *

А мир навсегда стреножен во имя собственности частной,
сбит
в стаю
народ мой
во славу процента прибыли,
а я –
фантомом поэта
складным паяцем,
наблюдаю в экран Интернета,
как будущее наших детей –
заложили и тибрят.

А мне там рисуют картины,
аж,
ух,
какие
ино и странные,
призывая идти,
и голую руку свою совать
в дерьмо их кратий,
а я,
вместо этого,
сунув башку
в Беер-Шевский
мешок целлофановый,
веселящим газом травлюсь,
становясь
всё более и более
…аляповато-придурковатей.


…Господи!
Боже ж мой,
стыдно то как,
как стыдно…
Ведь я уже,
на десятилетие
и рыжего тоже…

Пережил….

Рыжего…

И чего я доказать-то хотел. А вот чего. За много, много лет до того, я вдруг прочитал свои строки у Бродского. Я когда их писал, никак не мог бы до них добраться, время было такое…
Так что, всё входит в сознание и без всяческих измов.

«…как некто в ледяную эту жижу
обмакивает острое перо…»
             Иосиф Бродский

Что же ты, нежность, за горло?!
Ведь больно же, больно,
сердце от крови горячей заклинит….
Уймись….
Жизнь проклиная, мечусь….
Но при чем… же… здесь… жизнь….
Нежность за горло!!!
И…, боже, как больно же…, боже!
Как больно!

Память, как птица в ладони –
клюётся…. Пищит….
В небо её!
Я костер разжигаю –
вот ведь банальность какая –
я письма сжигаю,
письма твои я бросаю, бросаю, бросаю….
Письма твои я бросаю….

В КОСТЁР!

* * *

Перед тем, как исчезнуть – в огне проступают слова,
вспоминая всё разом…
о них обжигаясь – кричу!!!

Эхо, гулкое эхо меня задевает едва….

Тишина….

И слова сквозь огонь, те слова,
что так трепетны были для нас до сих пор.
- Здравствуй, милый мой! – в пепел, а в небо – Прощай!
Разлетелись в огне, словно стая дерущихся птиц.
- Обещай… навсегда… быть моим…

- Обеща-а-ай!!!

Обещай же – к костру наклоняюсь и вижу,
как светло исчезает.

- Навеки….

- Любовь….

И как корчится в том же огне.
- НЕНАВИЖУ!!!
 Комментариев : 0, Просмотров : 2372
Профиль Комментарии 

Вести с поэтических огородов России
Ицхак Скородинский

Ицхак    Скородинский.

      

А вот, как Вы думаете, – с чьего поэтического огорода и с чьей помощью вытащила, как бабка за репку, своё гениальное стихотворение о том, что стихи должны расти, не ведая стыда, наша дражайшая Анна Андреевна. Ну, во-первых: в конце позапрошлого уже века все предшественники её, не на шутку увлеклись созданием своих собственных поэтических огородиков.
А главным поэтическим огородником России я, конечно же, считаю Сашу Черного. Его замечательное стихотворение «Огород», живи он во времена недоосуществлённой продовольственной программы, получило бы Госпремию СССР.
Вспомним, как это звучало.
«За сизо-матовой капустой
Сквозные листики укропа…»

«Гигантский лук напряг все силы
И поднял семена в коронке…»

«Кругом забор, седой и хилый»

«Смотри! Петрушка и пореи
Как будто созданы поэтом»
И всё это написано в год, когда была развязана Первая Мировая Бойня….
А за три года то того, как наша царственная только начала свои великие ТАЙНЫ РЕМЕСЛА – Сашенька написал такое….
«Для души купил сирени,
А для тела – чёрной редьки.
В гимназические годы
Этот плод благословенный,
Эту царственную овощь
Запивали мы в беседке
(Я и два семинариста)
Доброй старкой – польской водкой, –
Янтареющем на солнце
Горлодёром огневым…»
И выпалывая беспощадной своей поэтической рукой, лопухи и лебеду у седого забора, выращивал закусочку, предвосхищая появление в прозе конца прошлого века двух великих наших алкоголистов….
И не будем забывать, что цитируемое стихотворение все критики, и критикессы, в частности, начинают почему-то со второго четверостишия. Но оно ведь начинается так:
«Мне ни к чему одические рати
И прелесть элегических затей.
По мне, в стихах всё быть должно некстати,
Не так, как у людей.»
А как у людей? Вот, например, Сергей Александрович…. Уж, кажется, у него должно было быть этих сорняков навалом….
«Вот уж вечер. Роса
Блестит на крапиве….»

«Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
козленочек маленький матке
Зелёное вымя сосёт.»

Но это в самом начале, а перед революцией….
«Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.»

И после всех этих потрясений….
«Душа грустит о небесах,
Она нездешних нив жилица.
Люблю, когда на деревах
Огонь зелёный шевелится.»
Что касается моего любимого Пастернака, то у него даже сорняки приобретают прямо-таки космические очертания….
«Гроза близка. У сада пахнет
Из усыхающего рта
Крапивой, кровлей, тленьем, страхом.
Встаёт в колонны рёв скота.»

«Плакучий Харьковский уезд,
Русалочьи начёсы лени,
И ветел, и плетней, и звезд,
Как сизых свечек шевеленье.»

«Я тоже любил, и дыханье
Бессонницы раннею ранью
Из парка спускалось в овраг, и впотьмах
Выпархивало на архипелаг
полян, утопавших в лохматом тумане,
В полыни и мяте и перепелах.»

«За окнами давка, толпится листва,
И палое небо с дорог не подобрано.»
Я сознательно искал стихи начала века, чтобы показать, как развивалась бы русская поэзия, не устрой обожравшиеся золота и земель пипловоды всем нам Первой Мировой ….
Но вернёмся к дражайшей нашей. Вот она, двадцатидвухлетняя.
«Я на солнечном восходе
Про любовь пою,
На коленях в огороде
Лебеду полю.»
А это она уже в зрелом возрасте….
«Пока не свалюсь под забором
И ветер меня не добьёт,
Мечта о спасении скором
Меня, как проклятие жжёт.»

«Почернел, искривился бревенчатый мост,
И стоят лопухи в человеческий рост,
и крапивы дремучей поют леса,
Что по ним не пройдет, не блеснет коса…»
И блеснула…. И прошла….

Это четверостишие знают наизусть все пишущие и читающие. Но я не могу не привести его здесь, уж очень велик соблазн, набрать эти стихи собственными пальцами….
«Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как жёлтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.»
И не буду Вас томить, привожу без комментариев стихи Фёдора Сологуба, написанные весной 1895 года в России, которой казалось тогда, что она беспредельна. А это слово – беспредельна – не имело ещё своего теперешнего, современного звучания.
«На серой куче сора,
У пыльного забора,
На улице глухой
Цветёт в исходе мая,
Красою не прельщая,
Угрюмый зверобой…»
Но и это ещё не всё. Не будем забывать, что цикл стихов «Тайны ремесла»
Анна Андреевна писала с тридцать шестого по шестидесятый год, и, что своё знаменитое стихотворение, она закончила так:
«Сердитый окрик, запах дегтя свежий,
Таинственная плесень на стене…
И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне…»
Предчувствовала, ведь точно, предчувствовала зелёный огонь, который шевелится теперь, с приходом свободы в России, по всему русскому поэтическому Интернету.
 Комментариев : 0, Просмотров : 2478
Профиль Комментарии