Очаровательные КСП-шницы№ 1
Борис Либкинд

Проверено: если человек талантлив, то талантлив многогранно. Яркое тому подтверждение – живущая с 1990 года в Иерусалиме женщина, для простого перечисления профессий которой (не говоря уже о пристрастиях) требуется даже не длиннющее предложение, а целый абзац. Судите сами:

Марина Львовна Меламед – "известный бард, автор песен на слова российских поэтов, поэт, прозаик, кукольник, режиссёр, актриса - короче говоря, лицо без определённых занятий", - сказал о ней как-то юморист Марьян Беленький. Кроме этих занятий, она не раз бывала лауреатом и членом жюри фестивалей авторской песни в России, Украине и в Израиле. По основной своей специальности Марина - арт-терапевт (терапия посредством искусства), ведёт треннинги по раскрытию голоса («Интонация»), по работе над собой («Путь к себе», "Коммуникация" и др.) - в первую очередь, для подростков.



В 2007 году Марина выступала в Кнессете (израильском парламенте) на вечере, посвящённом 40-летию объединения Иерусалима с песней на свою музыку и на стихи Игоря Бяльского "Я возвращаюсь в Иерусалим", являясь таким образом первым (и пока единственным) бардом, выступавшим в Кнессете. Лауреат международного поэтического турнира «Пушкин в Британии» (2005) в номинации «авторская песня»; лауреат национальной премии "Олива Иерусалима" (2007) в номинации «проза». Песни Марины Меламед исполняют: Алексей Брунов, Александр Медведенко, Татьяна Синицина, дуэт Екатерина и Михаил Хаеры (Германия) и другие. Марина - организатор единственной в Израиле детской бардовской студии и детского бардовского фестиваля "Песочница" (2008).

А вот что говорит о своих пристрастиях она сама:

"Неужели биографические подробности могут сказать что-то большее?..
Мы давно уже не такие, как тогда. И обычно не такие, как всегда... О чём это я...
Короче говоря, диск "Своими словами", на мой посторонний взгляд, значительно больше похож на оригинал, чем внешний вид (очень хочется добавить "хотя пою я там не своим голосом". Добавляю...)
Да, а книжка "Перекрёсток желаний" говорит обо мне как о хорошем собеседнике, чутком и местами остроумном. Так вот, не верьте глазам своим. Это всё написано, когда рядом никого не было. Потому что, когда есть, то очень всё мешает остальному... Ну вот, а вообще-то я, как сказал М. Беленький - "кукольник, сказочник, музыкант, поэт, актриса, режиссёр... короче говоря, лицо без определённых занятий". Вообще-то я не собиралась всем этим быть, но организм, как выяснилось, любит ходить в разные стороны и плохо переносит однозначные сюжеты. Прямо беда...
Ещё я люблю собак, ходить пешком по городу Иерусалиму, мороженное, сидеть молча у компьютера и отключать телефон.
А также Довлатова, Кима (тут пришлось задуматься так надолго, что оказалось ненужным продолжать) и других хороших людей. А, да, Давида Самойлова, это обязательно. Друзей. Город Харьков. Хотеть в Париж (то есть бывать там для этого не обязательно). Обращать на себя внимание, стоя на сцене. Строить из себя. И так далее.
Ну, и, конечно, многоточия, как же без них...
Ещё обитаю в ЖЖ."


Не могу удержаться от соблазна привести выдержку и оттуда:

”Здравствуйте, люди!
Заходите, присаживайтесь! Чаю, кофе, слов и предложений, звуков - по вкусу. Если вкус совпадает, конечно. Люблю чёрный кофе без сахара, Джо Дассена, босанову, Юлия Кима и Моцарта, включая джаз, Окуджаву, Довлатова, Давида Самойлова, Михаила Щербакова, поэта Бяльского, Фазиля Искандера, Игоря Губермана не считая всего остального. Иногда об этом пишу.
Так, вкусы мы сравнили. Теперь предпочтения: ходить пешком, мороженое пломбир, мелкий дождь и когда неожиданно звонят во-время, а в дождь приходит немедленный тремп (для несведущих – попутка); писать словами и говорить иногда; очень люблю петь песни - и не люблю не петь их. Прямо ненавижу... Об этом не пишу, страдаю молча либо пою вслух. А валять дурака люблю больше всего, хотя по первому впечатлению так и не скажешь”.


__



Марина – член Союза русскоязычных писателей Израиля с 2000 г., печаталась в местной периодической печати, а также в "Иерусалимском журнале" в №6 и №13 . В 2003-м году вышла первая книга её рассказов — "Перекресток желаний". Марина руководит Иерусалимским КСП "Шляпа" (даже когда оно — КСП — впадает в летаргический сон), а также ведёт гостиную литераторов и художников Иерусалимской Антологии. Любит слушать Визбора, Джо Дассена, Моцарта или кого-нибудь ещё. Увлекалась чем ни попадя — йогой, эзотерикой, делала кукол... Но что-то должно быть в жизни постоянным — например, гитара, друзья, чашечка кофе. Некоторые увлечения (не собака) стали профессией.

Ну и, наконец, подробнейшая биография Марины Меламед (источник – википедия):

Марина родом из Харькова, её образование составляют музыкальная семилетка и музыкальное училище по классу виолончели; курсы для гитаристов; харьковский университет - филфак и Иерусалимская театральная школа. Детский хор "Скворушка" Харьковского Дворца пионеров, КСП (клуб самодеятельной песни) ДК железнодорожников И КСП ХГУ, которые, несомненно, явились для неё дополнительным источником образования, и не только вокального.

Первую песню Марина написала в 10-м классе на стихи Переца Маркиша. Тогда же эта музыка прозвучала в виде виолончельной пьесы в Харьковской филармонии, в исполнении виолончелистки Е.С. Шапиро. Марина Меламед преподавала гитару в музыкальных студиях, в 1985 году организовала детский КСП «Товарищ гитара» (первый песенный клуб для подростков на Украине). Клуб «Товарищ гитара» был известен далеко за пределами Харькова, его участники неоднократно становились лауреатами фестивалей авторской песни, проводили детский фестиваль. Кроме того, Марина была одним из руководителей харьковского КСП в ДК железнодорожников и КСП ХГУ, вела КСП «Бригантина» (песенный клуб на физтехе).

В 80-е годы Марина работала солисткой студенческой филармонии (при харьковской консерватории), выступала по НИИ и клубам, исполняя бардовскую классику. В те годы Марина была единственной певицей в Харькове, исполнявшей песни на иврите и идише. Одновременно Марина преподавала иврит в 80-е годы, состояла в «Игуд аморим» (союз преподавателей иврита в бывшем СССР) и продолжала петь, - в 80-е в Харькове был известен дуэт под гордым, но неофициальным названием "Склероз" (Марина Меламед и Ирина Фёдорова).

А в Израиле (Хайфа, 1990-1993) Марина Меламед организовала самый первый КСП . В первые годы жизни в новой стране ей пришлось освоить профессию уличного музыканта, выступая в старом Яффо (Тель-Авив). Затем она поступила в Иерусалимскую четырехгодичную театральную школу "Визуального театра" по специальности "Театр одного актера","авторская режиссура" ). Выпускной спектакль «Колыбельная для шляпы» стал призёром театрального фестиваля во Вроцлаве (1998) и удостоился самых лестных отзывов местной прессы.

Живя в Израиле, Марина выпустила более десяти музыкальных альбомов, где выступила как певица и автор музыки. Сочиняет песни она в соавторстве с Игорем Бяльским, Лориной Дымовой, Александром Файнбергом, Юлием Кимом, Дмитрием Кимельфельдом, Вадимом Левиным). На стихи поэтессы Лорины Дымовой Марина написала около ста песен, на стихи Юлия Кима – около сорока. С 2002-го года стала писать стихи и сочинять песни теперь уже на свои слова. Стихи её публикуются в различных литературных альманахах. Диск «Иерусалимский альбом» разошёлся очень быстро и стал раритетом.



В своих моноспектаклях Марина работает в синтетическом жанре: куклы-авторская песня-стенд-ап-комеди в сопровождении гитары, в этом стиле созданы спектакли "Джаз в стиле идиш", "Как найти принцессу", "Мистер Шляпа", "Под созвездием лягушки" и др. В юношеском театре Маале-Адумим работала в качестве режиссёра, поставила около 10 спектаклей. Регулярно выступает в Израиле, а также в Германии, Франции и России; с сольными программами, в дуэте с Дмитрием Кимельфельдом, Юлием Кимом и Игорем Бяльским, в дуэте с гитаристом Витом Гуткиным. В 2002-м был создан ансамбль "Меурав Ерушалми" ("Солянка сборная по-Иерусалимски" ) под руководством Марины Меламед. В ансамбль входили Вит Гуткин, Константин и Анна Лиин. Кроме того, она состоит в худсовете всемирного слёта Бард-Тур. Дважды в год Марина ведёт «Песочницу» - концерты для детей и их родителей на фестивале «Дуговка» (Израиль), (ныне - фестиваль «Сахновка» (Израиль)).

Марина Меламед – член Союза писателей Израиля, её рассказы публиковались в Израиле, России, Украине, США. В Иерусалиме вышли книги прозы Марины «Перекрёсток желаний» и «Под созвездием лягушки». Стихи и рассказы публикуются в литературных журналах - «Иерусалимский журнал» «Nota bene», альманахах «Литературный Иерусалим», "Иерусалим улыбается" и других. Её произведения вошли в сборники «120 поэтов русскоязычного Израиля», Антологию юмора русского Израиля «Государство! Это мы...» и др. Песни Марины вошли в Антологию израильской авторской песни (2002). В Израиле Марина выступает в проектах «Иерусалимской Антологии», вместе с Инной Винярской она создала проект «Наоми Шемер - русская версия» - классика израильской эстрады на русском языке.
Марина Меламед - постоянный гость программ 9-го израильского телеканала - передач "Открытая студия" и "Без границ". В 2007-м году она организовала и провела бардовский фестиваль, посвящённый Иерусалиму - "Иерусалим-2007". А в 2008 году провела первый в Израиле бардовской фестиваль "Песочница". Руководит детским бардовским ансамблем "Киндер-сюрприз".

А в заключение этого информационного материала – стихотворение, отобранное самим автором:

    Кофейный блюз в Иерусалиме
                  Игорю Бяльскому

    Кофейня, пальмы и звон мобильных на переходе
    Во двор направо. Ты одеваешься по погоде,
    Но вырастают - как кипарисы и даже росы -
    На тему "кто ты?" твои сомнения и вопросы.
    Ну, натурально, ты бог и царь, и простой садовник,
    Плати налоги, люби семейство, сажай крыжовник,
    Смотри на небо, не забывая смотреть под ноги.
    Хотя убоги, но есть надежда, что мы - как боги.

    И зажигаем такое пламя, что ночь бледнеет,
    Смотри - меняет свои одежды небо над нею.
    А по субботам, когда звезда за собой поманит, -
    Задёрни шторы - и лампа светится как в тумане.
    Кофейня, пальмы, земля, песочница и качели.
    Весна начнётся как на картине у Боттичелли -
    В стране, где вечно растут оливы, цветы и цены,
    Весна приходит в кофейной пене обыкновенно.

    Обычно спросит: "Ну что, дружище, сегодня - как ты?
    Устал, наверно, от бесконечной осенней вахты?
    Тут и зима превратилась в осень, февраль ноябрьский,
    Ты завари из кофейных зёрен напиток райский.
    Кофейной чашечке даже блюдце не помешает
    И, если ложечка пену нежно перемешает,
    Тогда забудешь, что осень ждёт на твоём пороге
    На красно-жёлтой, на бесконечной своей пироге.

    Пока играет вечерним светом весна в бокале,
    Дорогой этой идти к рассвету мы не устали.


Впервые опубликовано здесь и здесь .
 [ 27-07-08, Вск, 19:07:52 Отредактировано: Борис Либкинд ]
[ 27-07-08, Вск, 19:09:02 Отредактировано: Борис Либкинд ]
[ 27-07-08, Вск, 19:30:49 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 2
Борис Либкинд

Ирина Маулер - поэт, автор-исполнитель, художница, живет в Ришон ле-Ционе (Израиль).



- Вы автор нового израильского суперхита « Ма рацита».Эта песня на ваши слова в исполнении известной московской группы " Балаган лимитед" буквально покорила израильскую публику - она звучит на всех музыкальных каналах радио и телевидения. Группа "Балаган лимитед" с этим шлягером впервые была приглашена в Тель- Авив на концерт " Из России с любовью". Расскажите, как у это у вас получилось?

- У меня все в жизни случается как бы случайно. Конечно , песни я пишу давно, но записывать их в музыкальные альбомы я начала всего три года назад. Сначала вышел " Летний листопад", который сразу нашел своего слушателя, а потом стал известным – совершенно неожиданно для меня - и второй альбом "Желтая роза", который выпустила известная израильская музыкальная компания NМС. Как раз в это время у меня в Москве был концерт, после которого администратор предложил передать альбом "Желтая роза" на конкурс международного фестиваля "Здравствуйте, люди". Каково же было мое удивление и радость, когда мне позвонил руководитель этого фестиваля Юрий Гарин ( как потом оказалось, это - известный в Москве бард, очень талантливый и многогранный), поздравил меня с тем, что я стала лауреатом фестиваля и пригласил выступить на сцене концертного зала " Россия" в большой программе, где принимали участие как лауреаты, так и гости фестиваля: Бичевская, Митяев, Ким, Городницкий. Даже дух захватывает. Могла ли я об этом мечтать еще год назад!

Тогда же, после концерта, я познакомилась с продюсером группы "Балаган лимитед", Сергеем Хариным. Показала ему свои альбомы, он внимательно их прослушал и неожиданно предложил сделать песню"Хава Нагила" на русском языке для их группы. С этим я и уехала в Израиль. Сначала я никак не могла понять, что же хочет от песни Сергей: все, что я присылала, он браковал. В какой-то момент мне показалось, что я не смогу написать то, что им надо, и я сказала об этом. Но спасибо Сергею за веру в меня - он не отказался, а наоборот, прямо заявил, что готов ждать до тех пор, пока песня не получится. Вот так родилась первая песня - "Хава нагила", которая сегодня живет в Росси своей полной жизнью, ее поют в клубах, крутят по тридцати трем радиостанциям России, она вошла вместе со следующей нашей совместной песней "Чирибом" в музыкальный диск "Народный суперхит". А дальше я написала еще две песни, "Балаган" их записывал, и все это продолжалось полтора года. Когда мы закончили эту совсем не простую, но страшно интересную работу, Сергей предложил мне сделать обратное - перевести известную русскую песню "Че те надо" на иврит. Песню я перевела, проверила качество иврита на своих друзьях и в следующую поездку в Москву взяла ее с собой.

Ребята в "Балагане" оказались очень толковыми , все ловили на лету, и поэтому работа над произношением была не в тягость ,а в радость. Песня была записана и я забрала ее с собой в Израиль. Вот тут начинается самое интересное, то , что подтверждает мою веру в судьбу. Отнесла я "Ма рацита" на Первое радио. Послушал ее Павел Маргулян - главный музыкальный редактор и сказал, что ему очень даже нравится. Недели через две песня вошла в двадцатку лучших на хитпараде и через неделю в пятерку, а еще через неделю попала на первое место, где и продержалась около двух месяцев. Одновременно с этим я отправила песню на ивритское радио - известную всем нам станцию «Галей цааль», где главный музыкальный редактор Йорам Ротем с удовольствием принял ее , что незамедлительно привело песню к тем же успехам. В ближайшие же месяцы ее полюбили на всех ивритских радиостанциях, а потом последовательно на 2-ом ( Гиди Гоф), и 10-ом телеканалах.

Газеты "Едиот ахронот" и "Маарив" тут же откликнулись на любовь народа к песне, сделав со мной несколько интервью, после чего и наши русские издания и телевидение тоже заинтересовались и присоединились. Она была обьявлена суперхитом, а группа "Балаган лимитед", неизвестная до сих пор ивритской публике, на сегодняшний день стала очень популярной и любимой. Но на одной песне мы с Сергеем, конечно, не остановились, и я сделала вольный вариант его песни " Дождь", которая у нас проходит под названием " Став", то есть "Осень". Пока судьба этой песни намного скромнее, чем у ее предшественницы. Но это и понятно: медленная, серьезная песня не вызывает такого мощного отклика у современного слушателя. К моему большому сожалению. Но тут видно ничего не поделаешь- время сейчас такое, стремительное, не хватает нам его, чтобы прислушаться к серьезным словам.

- Ирина, а как получилось, что ваш музыкальный клип « Лето» одновременно появился на двух языках- русском и иврите? Сегодня его можно увидеть и на русском "Мюзикбоксе" и на израильском 24-ом музыкальном канале.

- После того , как я закончила записывать альбом " Облако- дым", возникла идея сделать клип на песню " Лето" из этого альбома. Работала я с замечательным коллективом профессионалов своего дела и поэтому я уже убедилась - клип удался. Я счастлива, что жизнь ведет меня такими интересными дорогами. Неожиданно клипом заинтересовалось и израильское телевидение, попросило сделать песню на иврите. Поэтому у клипа теперь «двойная» жизнь.

- А какую жизнь ведете вы - человек пишущий русские стихи в стране иврита?

- Я отвечу словами из моей песни «Эмиграция»:
«Эмиграция, слово горькое, на родной земле лет уж сколько я, вот цветок горит - все без имени, а мне кленовый цвет, да рябиновый. На родной земле все без отчества, все с отечеством, и язык один, как пророчество, мне его узнать - делать нечего». Я пишу по-русски в стране, где все меньше и меньше читают на русском языке. Наши дети читают на иврите, если читают вообще. Это грустно, но ведь по-другому и быть не может. Поэтому я очень тесно сотрудничаю с Москвой, где русский язык- это сама жизнь. А еще пишу песни на иврите не только для «Балаган Лимитед», но и просто для себя. Скоро будет большой концерт в Рош Айне, который организовывает радиостанция «Галей цааль», и куда меня пригласили выступить с песнями на иврите и на русском. Думаю, это и есть путь взаимопроникновения культур.

- Ирина, вы не только поэт и бард, у кого вышло две книги стихов, три музыкальных альбома, - кстати, последнему альбому "Облако- дым", выпущенному московским музыкальным издательством " Восточный ветер", всего несколько месяцев, - вы еще и прозаик. Год назад в престижном московском издательстве "Водолей" вышел ваш роман " Любовь эмигрантки". О чем он?

-Это мой первый опыт в прозе. Но я всегда была уверена, что придет время и я буду писать не только поэзию. Книгу эту я писала девять месяцев- урывками, когда выпадала такая возможнось. Рождалась она тяжело. Ведь у прозы есть большой недостаток- она очень требовательна, герои открывают себя только тогда, когда автор растворяется в них. Персонажи претендуют на все его свободное время. Мои герои - это мы с вами, люди, приехавшие в Израиль из разных городов бывшего Союза. У каждого своя судьба, свой характер, свои проблемы. Но есть что-то общее, что называется ментальностью, то , что обьединяет всех нас. Моя героиня Лена, молодая и красивая москвичка репатриируется в Израиль с дочкой. И уже с самого начала с ней начинают происходить чудеса. Не буду рассказывать нашим читателям подробно, о чем книга. Думаю, будет правильнее, если они прочтут ее сами. Могу только добавить, что я до сегодняшнего дня слышала только благодарные отклики. Люди узнают в героях себя, своих соседей , знакомых. И мне радостно, потому что это и есть писательское счастье- совпадение автора с читателем.

С Ириной Маулер беседовал Михаил Юдсон.

ЖИЗНЬ СЫЗНОВА

Ирина МАУЛЕР, "Под знаком перемен, или Любовь эмигрантки". - М.: "Водолей Publishers", 2005. - 192 с.

Это любовный роман об эмиграции - нынешней, бархатной (да жестко спать, ибо горошины вечны, а грабли те же), об обыденном уже, вне ОВИРа и Воланда, перемещении из Москвы в Иерусалим, с Земляного вала на Святую землю. Сочный, солнечный, временами смачный (NotaBena) реализм прозы Маулер наложен на неизбывный сюр Израиля - где вечен полет вокруг гранаты и над гнездом вражьей "кукушки", твердь вельдт левантизма, крепка кость в горле от готики с тангейзерами, развесисты шумящие кроны русских корней (навскидку фамилии тель-авивских улиц: Орлов, Соколов, Жаботинский, Арлозоров, Дубнов, Усышкин). Добавим горячий ветер из застывшей пустыни и влажный бриз шевелящегося моря - Средиземье!

Сказочность этой земли, апокрифичность и тут же знакомые отроду, привычные московские люди, отважно (а по фиг!) прыгнувшие, перелетевшие в иную жизнь, в волшебную страну Из. Целое поколение, популяция «принесенных ветром» - как домик девочки Элли. Вживание, врастание в каменистую почву новой жизни - вот сюжет. Московская «женщина-с-ребенком» спускается с неба на плиты аэропорта Бен-Гуриона. Ее страсти, маленькие муки и радости, ее движение по жизни под знаком Весов судьбы - и доводится нам наблюдать. "Перемена участи", вздохнул бы Федор Михайлович, царствие ему небесное.

Главы в книге носят имена героев: Лена (главная), Таня, Света, Люба - это нежное, женское, желанное, русское; Эди, Габи, Нахум, Фред – это местное, мужское, чужеродное (вначале), только слезшее с Марса. По-нашему, по-простому - "изеры". Лене, совсем недавно жившей в Москве на обсаженном липами проспекте своего имени - Ленинском, и чувствующей, как выражался чаровник Борис Леонидович "счастливое умиленное спокойствие за этот святой город", поначалу приходится несладко в беспокойной ближневосточной Касриловке, в вечно горящей избе, да еще - после родимых-то интеллектуалов – меж израильских жлобразованцев, каковых приходится укрощать на скаку.

Но зато очень нескучно! Эмиграция ведь, братцы и сестры, - это побег в следующую жизнь, с сопутствующим треском кустов и ангельскими окриками вохры и кармы. "Эмиграция - всегда приключение", отмечал то ли Иваск, то ли Оцуп. Приключений же в книжке хватает. Читать легко, текст течет и захватывает, тащит по течению. Этакая питательная смесь постукивающей на стыках метро-прозы, очень женской (взгляд не «из-под глыб», а из-под ресниц), и романа "воспитания чувств", где в одном бокале – пряность горьких трав праздника Исхода и хвойная, елочно-манадариновая (заесть ореховым пирогом!) московская радость Рождества. Новой жизни. Тут к месту пряничная цитата из Давида Кнута:

"Особенный еврейско-русский воздух - блажен, кто им когда-нибудь дышал". Повсюду же по тексту разлита ностальгия - не только по златоглаво-белокаменной, но и просто по детству: "по голубиному уханью по утрам, запаху жженых осенних листьев, несмываемому вкусу незрелого крыжовника на руках", и вслед - по сладкой пиитической юности, тверской литинститутности (пусть со второго захода), ведущей, как обещала, не обманывая, к традиционной тетради героини: «Эмиграция – слово горькое, на родной земле лет уж сколько я, вот цветок горит - все без имени, а мне б кленовый цвет, да рябиновый». А лечение, господа, от тоски и горечи сроду одно - любовь ("Ларами клянусь! - буркнул бы пятый прокуратор Иудеи. - Доктор, яблочек!" ). Да-да, верный осовелый читатель, любовь-Спаситель идет-гудет, и будит посильнее будильника, и конечно же, она побеждает - не только Смерть (кстати, Гиппиус писала в поздних дневниках о "загробном парижском существовании", плюс ремарка: тени в раю), но и Эмиграцию. Так что, взмахнем рукой - поехали! Будем как солнце!

Источник: http://www.informprostranstvo.ru/N1_2007/book_N1_2007.html

Как уже было отмечено ранее, Ирина Маулер, ещё и художник. Рассуждать на эту тему не будем - думайте сами над её картинами:

__



__



__





Впервые опубликовано здесь и здесь
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 3
Борис Либкинд


Геля



Горожанская (Коваленко-Вайсман) Гелена Владимировна рассказывает о себе так:

Однажды весной я взяла и родилась. Случилось это в Виннице, 16 апреля 1970 года, с тех пор забот в семье прибавилось. Отец мой военный хирург, и я мечтала быть врачом, как папа. Мама инженер, но я мечтала, чтобы и она была врачом, мне кажется, у неё бы это здорово получилось.

Учиться я не любила, это как-то ограничивало мою свободу, поэтому школьные учителя хорошо меня помнят, они тоже со мной намучились. Зато безграничным авторитетом для меня был дедушка, мамин папа, он знал всё на свете, и добрей человека я не встречала.
Не помню себя непоющей, зато как не умела ходить - это помню, так что пела в очень раннем возрасте. Слушала на бобинах и пластинках Окуджаву, Высоцкого, Веру Матвееву...

"Ах, Арбат, мой Арбат..." - это, конечно, о каком-то очень добром человеке, вроде моего дедушки, только имя другое, не Абрам, как у него, а Арбат. Тоже красиво. И уж совсем отпадная песня: "Альпинистка моя, СКАЛОГЛАЗКА моя..." - я представляла лучезарную, белозубую улыбку этой женщины, и смеющиеся глаза. Это был восторг! Но всё кончалось плохо: "Мы теперь с тобой одной верёвкой связаны СТАЛЕДРОБАМИ, СКАЛОГЛАЗАМИ..." Наверное, ОН не понравился её братьям, они их связали, и... И что? Я старалась не думать об этом. Тогда я поняла, что любовь - это очень серьёзно, раз люди так рискуют.
Согласитесь, у детей железная логика.

Что дальше? В 8 лет начала писать стихи, пишу до сих пор, никому их не показываю и не читаю, не рвусь в печать. Получаю удовольствие от процесса.
В 17 лет научилась играть на гитаре, первых 3 аккорда показали в Киеве, в гостях. Оказалось, что любимые песни ложатся на них ну почти все.
Занималась до отъезда в Израиль альпинизмом и скалолазанием, пела друзьям самозабвенно сутки напролёт, тогда казалось, что могу спеть всё... Чувство меры пришло позже и постепенно.

1 января 1991 года с 10-месячной дочкой оказалась на исторической родине, встретившей нас достаточно не по-детски, родными советскими Скадами, нежным отношением чиновников... вообще, первые годы было весьма душевно, очень хотелось обратно. Серьёзную помощь мне оказало собственное чувство юмора.

Сегодня у меня три профессии: я компьютерный график, я тренер по подготовке к родам, и я певица.
Детей у меня тоже трое - дочка, и два сына.
Нет смысла рассказывать о литературно-художественных пристрастиях, это обо мне ничего не говорит. В Живом Журнале есть такой раздел, где человек просто перечисляет то, что ему нравится. Мне показалось уместным закончить именно таким образом.

Мне нравится: быть нужной, видеть, встречать рассвет, говорить с человеком, гулять под дождём, дарить подарки, дети, дружить, есть вкусное, животные, жить, заплетать косички на скатерти, идти по снегу, испытывать сильные чувства, летать, любить, мечтать, осень, плавать, помочь и убежать, принимать ванну, путешествовать, радоваться, рассказывать смешное, рисовать, русская баня, письмо от любимого человека, свобода, слушать сказки, смеяться, смотреть на огонь, сны, стрелять косточками от вишен, читать, танцевать, умные обаятельные мужчины.


Впервые опубликовано здесь и здесь .
 [ 28-07-08, Пнд, 11:55:37 Отредактировано: Борис Либкинд ]
[ 29-07-08, Втр, 06:39:59 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 4
Борис Либкинд

Нежный, грустный голос наполняет холодную комнату, в разных углах которой замерли, прислушиваясь, две женщины - взрослая и совсем юная. У взрослой - воспоминания, у юной - пока лишь мечты, но голос все поет и поет им о лучшем на свете - о любви. Каждая песня - о любви, а еще - о детстве, о Сретенке, о расставании и падающем снеге: Когда пластинку заедает, осторожная рука - в синих прожилках или в пятнах цветных фломастеров - аккуратно переставляет иголку, и чудо продолжается. Мы с мамой слушаем Веронику Долину. А еще она однажды взяла да и приехала к нам в школу. Помню, в зале не хватило мест, и весь концерт пришлось стоять. Зато видно было прекрасно. Хрупкая фигурка с большой гитарой.

"Эта маленькая женщина поет, эта маленькая женщина - поэт". Поэзия во всем, в каждой житейской подробности преображает будничный мир - и принц влюбляется в лесничиху, и дом летает, вместе со всеми своими обитателями, медленно проплывая над Таллином и Нью-Йорком, Парижем и Клином и тихонько приземляется на одной из московских улочек, недалеко от Патриарших прудов.

- Вероника, как чувствует себя ваша героиня в нынешней Москве, такой изменившейся, непохожей на город вашего детства?

- Конечно, той Москвы уже нет, и мне здесь не так уютно, как прежде. Я даже написала об этом, хотя не очень-то хотелось. Но то, что говоришь, а тем более пропеваешь на публике, может отозваться самым волшебным образом, и пространство иногда откликается, делаясь снисходительней к тебе и твоим ближним. Да и благодаря детям все кажется не таким уж грустным - с их точки зрения все в порядке, а для матери это очень важно.



- Вы поете о старой Москве, о своей няне, о детстве:Что за песни окружали вас тогда? Не с них ли все и началось - ведь писать стихи вы начали очень рано?

- С четырех лет меня начали учить музыке, но нельзя сказать, что песнями был полон дом. Дом был суровый, медицинский, бабушка была директором Института педиатрии, мама - врач, папа - инженер. Родители очень рано уходили на работу и поздно возвращались, и никто мне, кроме советской эстрады, песен не пел. Просто чувственное начало рвалось наружу, и я стала писать стихи - хотя могла бы заняться чем угодно, языками, например, как мой брат, знавший и английский, и французский. Но отыскивались какие-то "козьи тропы", где другой не пройдет. Брат увлекся японской поэзией, а я - сочинением не самых тривиальных стихов. И был еще некий природный нонкомформизм, призывавший уйти от общей дороги. Он так во мне и живет до сих пор, и покоя это не прибавляет.

- Ваши кассеты разлетаются по всему свету. Люди увозят с собой ваши песни, как частицу дома, частицу самих себя. Вам доводилось не раз выступать за пределами России - в Канаде, Соединенных Штатах, Израиле, Западной Европе. Чем зарубежный русскоязычный слушатель отличается от нас здешних?

- Отличия есть, но они чисто человеческие. Что касается отношения ко мне, то люди все те же. У них хватает сил преодолевать разные расстояния, космические или крохотные, от своих домов до зальчика, где я выступаю, и хватает немножко денег для моего пропитания. Эта трогательная, тесная связь с публикой невероятно поддерживает в повседневной жизни. Хотя, конечно, они немного другие - спокойнее, благополучнее, гораздо живучее, чем мы здесь. Ностальгические ноты исчезают почти полностью - через пять лет их уже не различить.
Тех же, кто очень свеж и пока еще нервничает, я давно не встречала - все уже пообжились. Кроме того, цивилизация еще никому не вредила - это как чистый воздух, как набор первостепенных книжек в доме. Я объезжаю гнездовья моей публики и вижу, что многим эмиграция на пользу. А в основном, это те же милые наши люди, чувствующие, тонкие. Мне вообще как-то не приходится сталкиваться с пошлостью, хамством - так получилось, что человечество повернуто ко мне своей лучшей стороной, и о другой стороне я знаю очень мало - и, признаться, не жалею.

- Слушая ваши песни, никак не удается подыскать им подходящую полочку. Русской, еврейской, советской ли культуре они принадлежат? Да и нужны ли эти полочки?

- Знаете, полочки - это все-таки атавизм. Наше общество очень сословно. Хотя, может быть, мне и нашлась бы подходящая ниша - где-нибудь в Европе. Здесь мы, похоже, ни к селу ни к городу, предоставлены сами себе. Но, боюсь, что мы всюду - ни к селу ни к городу. Беспокойная творческая натура всегда неудобна! Государство предоставило еврейству какие-то совершенно немыслимые роли. Конечно, можно найти утешительные примеры во всех областях, но это все, скорее, исключения. Слишком выпирает фактор еврейства, и это худо. Я очень люблю все здешнее, но подлинного уровня культуры, при котором мне было бы уютно здесь и сейчас, нет.

- Вы не раз бывали в Америке. У нас много говорят об этой стране, много пишут. В последнее время все чаще сталкиваешься с образом агрессивного гиганта, насаждающего свою культуру. Неужели это так?

- Неблагодарное дело - спрашивать меня об Америке. Я страшный американофил. Можно, наверно, представить себе этакую хитрую сверхдержаву, которая старательно приспосабливает своих рабов к тому, чтобы им хорошо жилось, всласть работалось, со вкусом отдыхалось, и каждый был бы в порядке во всем, что касается человеческого достоинства. Слепили где-то в Филадельфии совершенно немыслимую конституцию, и все получилось почему-то удачно: Впервые я приехала в Америку десять лет назад. За эти годы что-то, наверно, стало хуже: например, попортились задвижки в дверях туалетов, кое-какие квитанции стали невнятными, в кое-каких магазинах не хотят обменять купленную тобой вещь.
Это очень не по-американски! Но зато сделаны невероятные шаги в области музыки, кинематографа, книжного дела. Такого еще не было, чтобы за новым романом Полуостера приходилось охотиться, надеясь прочитать его если не на английском, то хотя бы на французском! Или чтобы свежий фильм не просто понравился, а стал событием для тебя и твоих близких! Америка с ее космизмом сделала колоссальные шаги навстречу России и "старушке Европе". Многие из нас ей жизнью обязаны. Это место моей работы, где бываю дважды в год, и я очень привязана к ней - огромной частью сердца.

- Авторская песня - жанр некоммерческий. Ей нужен подготовленный зритель, способный не просто потреблять готовые формы, а вслушиваться и сопереживать. В этом есть некое сходство с театром. Наше время - не самое благоприятное для глубоких поисков, но мне приходилось наблюдать, как современные подростки - мои воспитанники в летнем лагере, поклонники рейва и техно, - замирали, когда я пела им, как умела, ваши песни, и просили: еще, еще! Что их притягивало? И чего не хватает громкой музыке в их наушниках?

- Мне кажется, человеку просто свойственно увлекаться хорошей музыкой. Вдруг на полуслове оказаться пронзенным свежей, крепкой стихотворной строкой: И стоять в очереди на хорошую выставку, не толкаясь, а перемигиваясь. Вкус, слух - это же естественно! А все другое - черствость, тупость - наносное, я в этом глубоко уверена. А что касается эстрады: Она никогда не была так назойлива, но теперь попса у нас заменяет столько всего! Конечно, она вредна и ядовита. Российская эстрада действует с позиции силы, в космическом масштабе ее влияние ничтожно, но для данного кусочка времени, отрывка карты - ужасающе. Кстати, нигде на Западе вы не найдете такого, чтобы эстрадный исполнитель был уравнен по заработку и рангу с классическим. А то, что человечество в состоянии отличить черное от белого, имеет вкус - для меня несомненно.

- А чем можно объяснить такое явление, как израильская авторская песня? В пустыне проходят слеты, вырастают палатки, люди приносят с собой привычную, любимую форму творческого общения и оставляют ее практически неизменной - в абсолютно других условиях. Почему?

- Когда в Россию из местечек пришло еврейство, мы очень много перенесли сюда из Европы - привычку учиться, лечиться, такие простые заветы предков. А ведь еврейская музыка - это скрипка, ее тоже легко переносить, взяв под мышку, с места на место. И песенки, которые наши привезли в Израиль, - та же скрипка, протяженная во времени и ставшая гитарой. Хотя, мне кажется, время этого жанра пройдет - Израиль овосточится, Россия обособится: Конечно, каждый берет с собой, что ему нравится, но, уверяю вас, никто там Пушкина с Мандельштамом под подушкой не держит.

- Однажды после концерта вам задали вопрос, почему вы не бываете на слетах КСП. Вы ответили, что посиделки у костра вам неинтересны. Таково отношение ко всем формам "клубного общения"?

- Это совершено безразличная для меня сфера жизни. Она меня не подпитывает, ничего не дает. Понимаете, все это очень непрофессионально. А мне интересны только профессиональные вещи. Если концерт - то настоящий, подлинно авторский, если выставка, то с очень сильным зарядом индивидуальности, если книга, то с особенной биографией, со своим художественным языком. Я чуждаюсь тусовки - песенной ли, литературной: Меня очень сложно куда-то вытащить. Ну, а если уж изо всех сил зазывают, то я могу, конечно, сломав гордыню, прийти. Потопчусь немного у порога и домой.

- А как домашние относятся к вашему творчеству?

- По-разному... Есть поклонники, есть те, кому это менее важно. Мой младший, пятилетний сын недавно сказал: "Мама, дай твою кассету послушать". Я считаю, что, во-первых, рановато, во-вторых, Москва - город, где моим детям, к счастью, есть что послушать и посмотреть, кроме меня. Но, наверно, когда-нибудь время придет и для маминых песен.

- У вас "женские " стихи, с совершенно особой интонацией. Мужчине трудно их понять, они словно из другого мира. Но для вашей героини и сам мужчина - существо непонятное, обитающее где-то на втором плане. На первом же - образ любви, придуманный женщиной.

- Конечно, лучше любить образ. Он всегда выручит, а реальный человек может ведь и подвести. Надо учиться романтизировать. Наша житуха такая - в любой момент тебя - раз, лопатой по голове: тут обидели, там не заметили: Да и с мужчиной то же самое. Поэтому область фантомов самая надежная.

- Что дает "маленькой женщине" силы оставаться такой открытой, искренней и смелой в нашем жестком и не очень-то уютном мире?

- Откровенно говоря, это что-то вроде слуха. Если у тебя есть такая волшебная штука, то вслушиваясь, можно попытаться сотрудничать: с миром, со страной, с ребенком, с мужчиной, с незнакомым человеком: А закрытым быть неудобно.

- Вероника, вы поете удивительные песни о вещах обыденных и узнаваемых. Как вам удается превращать человеческий быт в сказку?

- Есть некоторые правила, существующие и в музыке, и в живописи, и в стихосложении, хотя, конечно, у каждого художника свой инструментарий. Но рассказывать, как все замешивается и что в каких пропорциях добавляется: Об этом - когда-нибудь потом, на излете.

Сайт: Алеф
Дата публикации на сайте: 09.03.2005

Впервые опубликовано здесь и здесь
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 5
Борис Либкинд

Новелла Матвеева

Родилась 7 октября 1934 года в Царском Селе (ныне - город Пушкин) Ленинградской области. Отец - Матвеев-Бодрый Николай Николаевич, был историком-краеведом Дальнего Востока, действительным членом Всесоюзного географического общества. Мать - Матвеева-Орленева Надежда Тимофеевна, поэтесса. Супруг - Киуру Иван Семенович (1934-1992), поэт.
С 1950 по 1957 год Новелла Матвеева работала в детском доме в Щелковском районе Московской области.



Писать она стала под влиянием матери. Надежда Тимофеевна была личностью незаурядной во многих отношениях, человеком большой культуры и большого артистизма. Она очень любила поэзию, прекрасно читала стихи. Именно из ее уст, в ее удивительной декламации впервые Новелла услышала стихи Пушкина. В доме Матвеевых не всегда было радио, тем не менее благодаря матери музыка звучала постоянно. У нее был романсовый звонкий голос. Она пела цыганские, русские и итальянские песни.



Вообще Новелла Матвеева происходит из знаменитой литературной семьи русского Дальнего Востока: ее дед Николай Петрович Матвеев-Амурский, был поэтом и автором первой "Истории города Владивостока". Ее мать, младший брат Роальд Николаевич, ее дядя Венедикт Николаевич, супруг - тоже поэты...

Свои первые стихотворения Новелла Матвеева сочинила еще ребенком, во время войны. Это было в Монинском госпитале, где она лечилась от острого авитаминоза, подействовавшего ей на глаза. Она показала стихи отцу, который работал там же, в госпитале, политруком. В детстве же пыталась сочинять музыку на свои стихи, а также на стихи А. Гладкова, В. Агнивцева, У. Шекспира, М. Лермонтова, А. Фета...



Первой ее публикацией в 1957 году стала пародия на песенку "Пять минут" из кинофильма "Карнавальная ночь". Вскоре последовали публикации стихов в газете "Советская Чукотка" (1958) и журнале "Енисей". С 1959 года ее стихи стали регулярно печататься в центральных газетах и журналах. В продвижении первых больших подборок стихов Новелле Матвеевой помогли поэты Игорь Грудев и Давид Кугультинов, а также работники ЦК комсомола Виктор Бушин и Лен Карпинский. Далее в судьбе поэтессы принимали участие С. Маршак, К. Чуковский, М. Атабекян, В. Чивилихин, Н. Старшинов, Б. Слуцкий, Ю. Воронов. Корней Иванович, когда ему прочитали "Солнечного зайчика", даже прыгал от радости через стул.
У Новеллы Матвеевой - счастливая творческая судьба.



Ее вовремя заметили и сразу полюбили. Девушка из провинции с необычным завораживающим голосом и гитарой в руках завоевала в начале 1960-х годов столицу, а затем и всю страну. Ее песни, зазвучавшие на любительских магнитофонах, довольно быстро воплотились в пластинку "Песни" (М.: Мелодия, 1966). То была первая бардовская пластинка в Советском Союзе, впоследствии неоднократно выпускавшаяся, но так и оставшаяся раритетом.



С 1972 года Новелла Матвеева стала сочинять песни также и на стихи поэта Ивана Киуру. Наиболее известными и популярными песнями Новеллы Матвеевой стали: "Песня погонщика мула" ("Ах, как долго, долго едем..." ), "Ветер" ("Какой большой ветер..." ), "Водосточные трубы" ("Дождь, дождь вечерний..." ), "Девушка из харчевни" ("Любви моей ты боялся зря..." ), "Окраина" ("Летняя ночь была..." ), "Капитаны без усов" ("Вот передо мною море голубое..." ), "Страна Дельфиния" ("Набегают волны синие..." ), "Фокусник" ("Ах ты, фокусник..." ), "Цыганка" ("Развеселые цыгане по Молдавии гуляли..." ), "Шарманщик" ("На землю падал снег..." ) и др.



В 1962 году Новелла Матвеева окончила Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А.М. Горького. Она стала профессиональным литератором. В 1961 году ее приняли в Союз писателей СССР.

В поэзии Новеллы Матвеевой преобладает лирико-романтическое начало. Она отражает высокие гуманистические чувства человека, его мечты и фантазии, окружающий его красочный мир природы. Много пишет она и для детей. Кроме того, Новелла Матвеева занимается переводами, пишет пародии и эпиграммы, выступает со статьями по вопросам литературы и искусства.

Всего ее перу принадлежит более 30 книг стихов, прозы и переводов. Среди них: "Лирика" (1961), "Кораблик" (1963), "Душа вещей" (1966), "Солнечный зайчик" (1966), "Ласточкина школа" (1973), "Река" (1978), "Закон песен" (1983), "Страна прибоя" (1983), "Кроличья деревня" (1984), "Избранное" (1986), "Хвала работе" (1987), "Нерасторжимый круг" (1991), "Мелодия для гитары" (1998), "Кассета снов" (1998), "Сонеты" (1998), "Караван" (2000), "Жасмин" (2001).

Как автор-исполнитель Н. Матвеева записала пластинки: "Песни" (Мелодия, 1967), "Стихи и песни" (Мелодия, 1966), "Дорога - мой дом" (Мелодия, 1982), "Музыка света" (в соавторстве с И. Киуру, Мелодия, 1984), "Баллады" (в соавторстве с И. Киуру, Мелодия, 1985), "Мой вороненок" (в соавторстве с И. Киуру, Мелодия, 1986), "Рыжая девочка" (в соавторстве с И. Киуру, Мелодия, 1986) и компакт-диски "Какой большой ветер" (ASP, 1997), "Девушка из харчевни" (ASP, 1997), "Новелла Матвеева" (Moroz Records, 1999), "Лучшие песни" (Московские окна, 2000), "Отчаянная Мэри", "Трактир "Четвереньки".
В 1984 году в Центральном детском театре в Москве была поставлена пьеса Н. Матвеевой "Предсказание Эгля" - свободная фантазия по мотивам А. Грина, содержащая 33 ее авторские песни.

Перу Новеллы Матвеевой принадлежат сотни публикаций в периодической печати. Ее творчеству посвящено более сотни статей известных поэтов, литераторов, критиков и литературоведов. Среди их авторов Е. Евтушенко, Л. Аннинский, Е. Винокуров, В. Огнев, З. Паперный, В. Лакшин, С. Маршак, С. Чупринин, Г. Красников, Б. Окуджава, Е. Камбурова, Д. Гранин, Я. Смеляков, В. Цыбин, Б. Слуцкий, В. Берестов, А. Урбан, Ю. Смелков и др.
Личные невзгоды, встречавшееся подчас непонимание некоторых критиков, искусствоведов, редакторов и издателей не сломили волю Новеллы Николаевны. Она продолжает активно работать на радость многочисленных поклонников ее творчества. В 1998 году Н.Н. Матвеева удостоена звания лауреата Пушкинской премии в области поэзии. Живет и работает в Москве.

Источник: Международный Объединенный Биографический Центр
Дата публикации на сайте: 21.10.2006
 
[ 29-07-08, Втр, 21:26:27 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 6
Борис Либкинд

Жёны Юрия Визбора



Ада Якушева



          Ты – мое дыхание,
          Утро мое ты раннее.
          Ты и солнце жгучее
          И дожди.
          Всю себя измучаю,
          Стану я самой лучшею,
          По такому случаю
          Ты подожди.
          Подожди, себя тая,
          Самой красивой стану я,
          Стану самой умною
          И большой.
          Сколько лет все думаю:
          «Как бы поймать звезду мою».
          А звезда – рюкзак на плечи
          И пошел.
          Ты моя мелодия,
          Ты – вроде ты и вроде я.
          Мой маяк у вечности
          На краю.
          Спросят люди вновь еще:
          «Ну, как ты к нему относишься?»
          Я тогда им эту песню
          Пропою,
          Что:
          Ты – мое дыхание,
          Утро мое ты раннее.
          Ты и солнце жгучее
          И дожди.
          Всю себя измучаю,
          Стану я самой лучшею,
          По такому случаю
          Ты подожди.

          1966

Ада Якушева:
"О, боже мой, какое горе – любить такого трепача!», — такие строки я написала, когда положила на Визбора глаз. А у него всегда была огромная толпа воздыхательниц. Но что толку ревновать такого человека? Хотя поводов было предостаточно. Юра всегда жил по своим непредсказуемым законам. От любвеобильности Визбора я все же настрадалась. «Легкость» наших отношений как бы подразумевалась сама собой: разве могут два поэта спокойно жить рядом друг с другом? Обладая неуемным чувством юмора, Юра очень любил выражение нашего общего друга Зиновия Гердта — «три жены тому назад», которое вполне достоверно определяет этапы его жизненного пути. Несмотря на моральный фактор, я все же «рискнула» опубликовать письма Визбора ко мне.

… Он то уходил, то возвращался. Очень уж влюбчивым был. Бегал от одной юбки к другой, как мартовский кот. Но, несмотря на все эти уходы-приходы, между нами всегда оставались светлые отношения.
… Поженились мы в 1957 году. Юре всегда по-благородному хотелось, чтоб все было законно. У меня даже когда-то была его фамилия. Со всеми своими женами Визбор сочетался законным образом.

          Снова твоё бесконечное «жди»
          Белой дорогой мне в окна глядит,
          Снегом о снежный стучится настил.
          Я не хочу, чтобы ты уходил.
          В снег не хочу и в жару не хочу
          Я прислоняться к другому плечу.
          Хватит ли сил мне, не хватит ли сил,
          Я не хочу, чтобы ты уходил.
          Мне всё равно, сколько лет позади,
          Мне всё равно, сколько бед впереди.
          Я не хочу, чтобы ты уходил.
          Не уходи или не приходи…"

          1965

За перипетиями их непростых отношений следила вся поющая у костров страна. Через несколько лет этот красивый творчески-семейный союз все-таки распался. Якушева пережила это очень тяжело. Особый интерес представляют ее мемуары «Если бы ты знал», где столько знакомых имен, где история ее любви:

Ада Якушева:
"Визбор часто повторял блоковское утверждение, что «только влюбленный имеет право на звание человека». И могу засвидетельствовать, что в подобном состоянии он пребывал постоянно. Подозреваю, что он пытался вылепить цельный образ идеальной для него женщины. И скульптурной этой работе не видно было конца. Когда на свадьбе моей старшей дочери собрались все три жены Визбора — я, Женя Уралова и Нина Тихонова, — я поделилась этими наблюдениями, и они, кажется, согласились со мной".
(Газета «Приазовский рабочий», Мариуполь)

Татьяна Визбор (дочь):
"С самого детства мне говорили, что я родилась в большой любви. И это правда. Достаточно прочесть любое письмо из потрясающей переписки Якушевой и Визбора, изданной в прошлом году отдельной книгой «Три жены тому назад». Это была любовь двух творческих личностей. Обычно в таких союзах кто-то кого-то подминает, а тут было равноправие и уважение. Хотя порою это было очень непросто…
У них не так много совместных песен. Самая знаменитая «Да обойдут тебя лавины».

(Газета «Учительская газета», 2005)

Евгения Уралова


«Милая моя, солнышко лесное…»



          Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены,
          Тих и печален ручей у янтарной сосны,
          Пеплом несмелым подернулись угли костра,
          Вот и окончилось все — расставаться пора.
          Милая моя, солнышко лесное,
          Где, в каких краях
          Встретишься со мною?
          Крылья сложили палатки — их кончен полет,
          Крылья расправил искатель разлук — самолет,
          И потихонечку пятится трап от крыла,
          Вот уж, действительно, пропасть меж нами легла.
          Милая моя, солнышко лесное,
          Где, в каких краях
          Встретишься со мною?
          Не утешайте меня, мне слова не нужны,
          Мне б разыскать тот ручей у янтарной сосны,
          Вдруг сквозь туман там краснеет кусочек огня,
          Вдруг у огня ожидают, представьте, меня!
          Милая моя, солнышко лесное,
          Где, в каких краях
          Встретишься со мною?


Евгения Уралова:
"Приезжаю на «Мосфильм», вхожу в лифт. Стоит Визбор: заношенная рубашка, стоптанные башмаки. «Бард!» — уважительно подумала я. Потом мы с ним пошли гулять и целовались под моросящим дождем. Единственное, что он сказал: «Я тебя люблю, а остальное тебя не должно волновать». Севе тут же позвонили и доложили, что я ему изменяю. Глядя на него, сердце сжималось от жалости: Шиловский похудел на семнадцать килограммов. Я ушла под его гневное предупреждение: «Смотри, отольются кошке мышкины слезы!». Если бы он знал…

          Когда в мой дом любимая вошла,
          В нем книги лишь в углу лежали валом.
          Любимая сказала: «Это мало.
          Нам нужен дом». Любовь у нас была.
          И мы пошли со старым рюкзаком,
          Чтоб совершить покупки коренные.
          И мы купили ходики стенные,
          И чайник мы купили со свистком…
          С тех пор я много берегов сменил.
          В своей стране и в отдаленных странах
          Я вспоминал с навязчивостью странной,
          Как часто эти ходики чинил.
          Под ними чай другой мужчина пьет,
          И те часы ни в чем не виноваты,
          Они всего единожды женаты,
          Но, как хозяин их, спешат вперед.


Нина Тихонова-Визбор:

"Прежде я даже не представляла, что существует мир такой духовной насыщенности"





Двадцать один год нет с нами поэта, актера, журналиста, сценариста и альпиниста Юрия Визбора, но живут его песни. Несколько лет подряд на озере Селигер проходит Визборовский фестиваль песни, традиционно собирающий множество людей. Наш собеседник - Нина ТИХОНОВА-ВИЗБОР.

- Нина Филимоновна, вы долго не прикасались к дневникам Визбора, а он вел их с 1951-го по 1984 год. Прочитав их, узнали ли вы нечто новое, то, что не могли знать при его жизни?

- Конечно, и вот один из примеров. Невзирая на недомогания, Юра жил как всегда - музыка, песни, зарядка, бег, планов громадье... 17 июня ему сделали компьютерный анализ, а 20 июня, в день его рождения, доктор сказал мне, что он обречен, то есть вынес смертный приговор. "Не мучайте его,- сказал доктор, - ему осталось жить три месяца".

Ровно так и случилось. Я, посоветовавшись с врачами, зная эмоциональную натуру Юры, а человек он был очень неравнодушный, сопереживающий, решила представить болезнь как гепатит, придумывала разные обоснования его развития.... Ведь в таких ситуациях человек может стать слабым, и это естественно, поскольку ломается психика. И мне казалось, что Юра верит. А когда я прочла дневники, то пришла в ужас.

Вот, например, что он пишет: "Ну вот, я проснулся. Сегодня главное сыграть свою роль перед Нинон, что у меня гепатит, что все будет в порядке. Хотя я знаю, что нахожусь на последнем маленьком отрезочке своей жизни". Меня поражало мужество, с которым он переносил боль. А оказывается, он знал, что обречен. О том, что он ведет дневник, я, естественно, знала. Он их писал рано утром или ночью.

Юра никогда не давал мне никаких указаний по поводу своих дневников. Я десять лет не могла к ним прикоснуться, меня мучил вопрос - имею ли я право их читать?.. И вот в 1994 году состоялся первый концерт Юриных песен, а в 1995 году русский человек, живущий в Америке, приехал в Москву и назначил мне встречу. Заговорщицким голосом он сказал, что знает о дневниках, готов заплатить за них 50 тысяч долларов и опубликовать в Америке.

Я, естественно, отказалась, но через некоторое время - опять звонок, и сумму увеличивают до 100 тысяч долларов. Деньги сумасшедшие, ситуация - тоже. Я поняла две вещи: во-первых, я их никогда не продам, и, во-вторых, их надо открыть. Читать было безумно трудно, такой уж у Юры почерк, все буквы одним крючком.

Я даже письма от него не могла прочесть, кроме первой и последней строчки, ждала его приезда, чтобы он сам прочитал. Но вдруг будто что-то открылось для меня, я стала понимать его почерк, как прозрение какое-то, стало легко читать. До конца так и не прочла, все-таки мешает ощущение неловкости, ведь человек писал все это наедине с собой.

- У вас нет планов издать книгу?

- Друзья написали свои воспоминания. А я, поскольку не получила от Юры никаких напутствий, как могу этим распоряжаться?
- А что-то о его отношении к вам вы открыли в дневниках?

- Так, как он относился к женщинам, - это можно было бы написать учебник для мужчин, это нечто фантастическое. Я не знаю, кто еще столько песен посвятил женщинам. Для себя я нашла одну строчку, которая порадовала меня больше всего остального. За месяц до смерти, приблизительно в августе 1984 года, написана такая фраза: "Я все-таки надеюсь, что мне станет лучше, я встану, и первое, что я сделаю, обвенчаюсь с Нинон". Когда я прочла слово "обвенчаюсь", мне больше никаких слов было не надо.

- Нина Филимоновна, как вы познакомились с Визбором?

- У приятельницы был день рождения, который они с мужем решили праздновать в моем доме. А гостившая у меня родственница из Сибири налепила полтысячи пельменей, думая, что после ее отъезда мне их на год хватит. Так вот приятельница с извинениями сказала мне, что оставила в дверях записку для их друга Юрия Визбора, чтобы он приехал сюда. Я ответила: "Конечно, пельменей много". Вдруг раздается телефонный звонок, и Юра спрашивает: "Здесь пельменями кормят?"

Когда он приехал, первое, что я отметила, - его голубые глаза, лучезарную улыбку и подумала, какой располагающий к себе человек. А Юра действительно был солнечный, искрящийся, необыкновенно притягательный человек. Я всю ночь бегала на кухню и варила пельмени. Холодильник просто опустел. А когда он стал петь, я все про него поняла, только удивилась, почему не знала раньше таких хороших песен. Ну и спросила, чьи песни он поет. Юрий с улыбкой ответил: "А ничего, если это мои?" Я подумала, что он шутит. "Вы артист?" - "Нет, журналист", - сказал он. Разошлись все только под утро. С этого дня все и началось.

- И как развивалось продолжение?

- Я живу на Кутузовском проспекте, и из окна кухни потрясающий вид - вся сияющая огнями Москва, Кремль.... И вот ночью мы разрешили Юре сварить последнюю порцию пельменей. Он подошел к окну и говорит: "Боже, какой вид! Я, пожалуй, из этого дома никогда не уйду". Я, конечно же, мимо ушей не пропустила эту фразу. "Сказал..." - подумала я. "Что вы мне на это ответите?" - спросил он. "Поживем, увидим", - все, что я смогла в тот момент ответить. Потом он улетел в командировку, а у меня вскоре день рождения в сентябре, но он не знал об этом, как считала я.

И вдруг приходит поздравительная телеграмма с ласковыми словами, а в конце - "Целую, Борман". Я очень удивилась, фильм "Семнадцать мгновений весны" не видела, так как была в тот период в Венгрии. Приехав, Юра спросил про телеграмму, я сказала, что не получала. И вдруг он увидел ее на шкафчике: "Так вот же она". - "Значит, твоя фамилия Борман?" - спросила я в недоумении. В общем, так он и не ушел из этого дома, а наши десять лет пролетели, как миг.

- Каким человеком был Визбор?

- Прежде всего Юрий был абсолютно не бытовой человек, и у меня хватило ума это понять. Маленький пример. Мои друзья уехали в Америку и попросили нас жить на их роскошной даче под Москвой. Соседи знаменитые - Зыкина, Рязанов.... И была на даче банька, в которой никто никогда не мылся. Устраиваясь в этом огромном доме, я Юре говорю: "Вот для тебя кабинет, спальня..." А он решил жить в баньке. Сделал стол, топчан, полку.... И устроил там себе и кабинет, и спальню, навел спартанский уют и был счастлив. Ну а я жила одна в шикарных апартаментах и ходила к нему в гости. Он не рисовался, это образ его жизни.

- Нина Филимоновна, Визбор советовался с вами о том, что волнует, интересует, беспокоит вас?

- Знаете, я пришла из абсолютно другого мира и прежде даже не представляла, что существует мир такой духовной насыщенности. Вокруг Юры была, можно сказать, высоковольтная духовная жизнь. В его окружении постоянно рождались идеи, сюжеты... И все на нашей кухне. Он как-то незаметно и быстро меня перековал, и я полностью растворилась в нем. Мне абсолютно все нравилось - с кем он дружит, куда ходит, чем занимается.... Я завидовала женщинам-альпинисткам, я считаю, что выбрала не самую плохую роль - жить интересами мужа.

Рядом с ним я открыла для себя совершенно другие ценности. Маленький пример: после нашего знакомства он увидел в моем альбоме портреты Джона и Жаклин Кеннеди - очень они мне нравились. Юра так удивился: "Я бы понял, если бы здесь был Хемингуэй.... Но эти-то при чем?" Ему нравился Ремарк и вообще все те личности, которых можно назвать настоящими мужчинами. Сам он был именно таковым. Мне кажется, Господь Бог забирает людей ранимых, чутких.... Раньше я думала: "Ну за что ему такая участь, почему его нет?" Я не могла даже общаться с его друзьями, потому что они есть, а его нет. А теперь понимаю, что Юрино сердце сейчас не вынесло бы всего происходящего.

- Нина Филимоновна, у вас сложились хорошие отношения с его первой женой, Адой Якушевой?

- Ада - удивительный, талантливый, остроумный человек. От нее всегда веет добром. Я как-то с удивлением спросила у Юры: "Как ты мог разойтись с такой женщиной?" Но Визбор в свои прошлые отношения никого не допускал и никогда в жизни не говорил плохо о своих женщинах.

Автор: Анна Куделинская
Источник: http://www.kultura-portal.ru

Первоначально было опубликовано здесь .
 
[ 30-07-08, Срд, 07:11:14 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 7
Борис Либкинд

Нателла Болтянская родилась 20 мая 1965 г. в Москве. Отец — Савелий Львович Киперман, доктор химических наук, академик РАЕН, мать — Нелли Александровна Валуева, редактор-библиограф. В 1982 году окончила спецшколу, поступила в МХТИ им. Менделеева по специальности «Промышленная экология». С 1984 года — экономист в Минздраве СССР, училась на вечернем факультете экономики Московского полиграфического института.

С 1989 по 1991 гг. работала в концертно-гастрольной бригаде с режиссером Марком Авербухом, исполняла собственные песни. В 1991 году в качестве автора-исполнителя была приглашена на «Эхо Москвы», где работает по настоящее время. Ведущая телепрограммы «Ночные музы» на канале НТВ. Участник фестивалей авторской песни в Калифорнии и Нью-Йорке, выступает с авторскими концертами в Чикаго и Бостоне. Награждена Союзом журналистов России памятным знаком «300 лет российской прессы» за заслуги перед отечественной журналистикой.

Было когда-то такое слово — поэтесса. Поэт — мужское понятие, с помощью иностранного суффикса адаптированное под слабый пол, вроде актрисы, баронессы, стюардессы. Правда, Марина Цветаева решительно выкинула «поэтессу» из обихода, не оставив за ней никакого смысла, кроме презрительно-ироничного. Еще более страшное ругательство — «бардесса». То ли жена барда, то ли обитательница бардака, но чаще всего — томная дамочка с гитарой, исполняющая душещипательные песни собственного приготовления. Представители сильной половины человечества, попавшие на концерт бардессы, сваливают после первого отделения. Женщины, особенно в летах, сочувственно всхлипывают, утирая носы и потекшие ресницы. Она постоянно в эфире: с 1991 года — на радио «Эхо Москвы», а с 1997 — на НТВ.

«Вот, хотела написать про любовь... а вышло про президента», — говорит Нателла. Впрочем, кто сказал, что женщина обязана сочинять одни элегии? Г-сподь, помнится, дал Еву Адаму в помощники, а не в игрушки. Когда у мужчин что-то не получается, приходится делать все самой. Они уже успокоились, места за столом поделили и сели обмывать наступление очередных светлых времен, а ты давай выноси сор из избы, наводи порядок. Вот когда все разгребешь, надо всем поплачешь, обо всем вспомнишь, да еще и мужикам объяснишь, что к чему, тогда, наверно, можно будет и за романсы приняться, не боясь, что послезавтра твоя семья вместе с Россией-матушкой вновь окажется на пепелище.

...Наверно, Нателла понимает, что сильно выбивается из нынешней бард-тусовки со своим гражданским пафосом, с политизированностью текстов, с масштабностью тем. Пятнадцать лет назад так писали все, сейчас — единицы, но Болтянскую это, похоже, абсолютно не смущает. Форма «подачи материала» у нее тоже непривычная — пронзительная, острая, в пику господствующей в мире политкорректности. Выпадая из мейнстрима, Нателла оказывается в другой струе — в ключе русской классики, которая любую мелочь всегда старалась довести до космических размеров. Тут тебе и пафос, и гражданственность, и чисто российское «великое противостояние» личности и власти.

Началось все, как водится, еще в детстве. У соседей был тот самый магнитофон системы «Яуза». Его приносили, ставили на пол — однажды он перевернулся, и чуть не случился пожар, — и выключали телефон. Взрослые слушали Новеллу Матвееву, Городницкого, Окуджаву и Галича, а ребенок пасся рядышком и, как выяснилось, мотал на ус. Диссидентские посиделки аукнулись в девятом классе: к тому времени Нателла, вдохновленная примером некоего юноши, дерзко распевавшего блатняк, освоила гитару, и даже научилась брать баррэ, от которого поначалу зверски сводит пальцы. На какой-то вечеринке она спела все, что знала из Александра Аркадьевича, попутно открыв одноклассникам глаза на недостатки советской власти. Родителей вызвали в школу. Песочили Нателлу от души и со страстью: дело было в конце семидесятых, когда вольнодумство еще не приветствовалось. Скандал, правда, замяли — папа, поднаторевший в научных дискуссиях, вполне резонно спросил классную руководительницу: «Что ж вы ее не переубедили?»

Через несколько лет к Нателле (тогда еще носившей фамилию Киперман) пришел успех: на базе отдыха в подмосковном доме ученых юная исполнительница очаровала публику песенкой о белогвардейских эмигрантах. Вполне невинной — но какой-то бдительный отдыхающий, услышав ее, пригрозил сообщить куда следует. Его отговаривали всей базой. Потом, уже в Менделеевском институте, на Нателлу все-таки настучали за песню об оловянном солдатике, который «не спрашивает, для кого ему кричать ура»... К счастью, куратор на курсе попался понимающий, решил не мучить бедную студентку почем зря. Нателла несколько раз безуспешно подавала документы в Литинститут, но здесь человеку, не имеющему ни блата, ни желания интима с престарелыми корифеями, да еще и обремененному столь неудачной фамилией, ничто не светило...

Наконец, грянула перестройка, вместе с гласностью. Нателла познакомилась с режиссером-документалистом Марком Авербухом, снявшим к XIX партконференции фильм «Особая зона». Авербух предложил сочинить что-нибудь «конкретно антикоммунистическое», этакий саундтрек вне кадра. Вместе ездили по городам и весям СССР, показывали фильм, Нателла пела, Авербух общался с народом. Когда собственный антикоммунизм иссякал, брали дуловскую песню на стихи Наума Коржавина «Ах, декабристы, не будите Герцена...»

1989 год, Днепропетровск. Аудитория несколько обалдела от такой смелости. Пожилая дама в третьем ряду, свистящим шепотом: «Что она поет, ее же посадят?!» Впрочем, Нателла нисколько не расстроилась — наоборот, пришла в восторг от собственного гражданского мужества. К тому же выручала негласная договоренность с приглашающей стороной — если мероприятие посещает местное партийное руководство, гастролеры ведут себя прилично, чтобы не подставлять хозяев.

Однажды, выйдя со сцены после особо теплой реакции зала, Нателла увидела, как к ней приближается бледный, насмерть перепуганный директор. «Все пропало, — срывающимся голосом простонал он, — в зале заведующий идеологическим сектором обкома партии». «Что ж вы нас не предупредили?» — растерялся Авербух. «Да он, сволочь, сам в кассе билет купил, без привилегий...»

В журналистику часто идут ранимые, беззащитные — работает компенсаторный принцип, позволяющий в профессии обрести недостающие качества. Первый эфир всеми единодушно воспринимается как запредельный ужас, а потом... потом все становится проще. Главное сделано. Если еще Б-г пошлет немножко везения, если удастся сохранить оголенность нервов и незамыленность глаз, то из бывшего робкого новичка получится хорошо отлаженный локатор, чутко улавливающий малейшие изменения социального фона. Таких людей сегодня почти нет ни в прессе, ни в поэзии. Принципиальность считается пережитком тоталитарного режима: современный человек должен уметь выгодно и быстро обменивать одни убеждения на другие. Спрос на правду упал, а слово «общественный» применимо только к отхожим местам. Может, мы наконец вступили в стадию расцветающего капитализма, и проблемы закончились?

...Странные песни поет госпожа Болтянская. Про погромы поет, про гражданскую войну, про аутодафе какое-то! Мы же десять лет угробили, стараясь все это как можно крепче забыть, засунуть как можно дальше, в архив, в небытие! А она весь столетний мусор тащит наружу, прямо на чистенький сверкающий ламинат нашего отремонтированного под «евро» сознания! Слушаешь, и аж мурашки по спине: а ну как она права? И вся наша супер-пупер-цивилизация — так, тонкая пленочка, под которой ненависть, голод, кровь, предательство?

Историческая память — священная болезнь русского интеллигента, вроде эпилепсии у пророков или гемофилии у королей. Помноженная на еврейство, не лечится вообще, ни кнутом, ни пряником. В могущество потребительской философии Нателла Болтянская не верит, утверждая, что «из небольшого кадавра» вырастает только «суперкадавр», и никто больше. Либерально-демократический строй славить не хочет, к ВВП нежных чувств не питает — ну что с ней поделаешь? Неудобный человек.
А разве бывают удобные поэты?

                                 БАБИЙ ЯР

                                 Мама, отчего ты плачешь,
                                 Пришивая мне на платье
                                 Желтую звезду?
                                 Вот такое украшенье
                                 Хорошо б щенку на шею –
                                 Я его сейчас же приведу.
                                 А куда уводят наших,
                                 Может, там совсем не страшно,
                                 Может, там игрушки и еда?
                                 Мне сказал какой-то дядя,
                                 Сквозь очки в бумажку глядя,
                                 Что назавтра нас возьмут туда.
                                 Посмотри, какая прелесть,
                                 Вот оркестр играет фрейлехс,
                                 Отчего так много здесь людей?
                                 Мама, ну скажи мне, мама,
                                 Кто тут вырыл эту яму
                                 И зачем нас ставят перед ней?
                                 Что ты плачешь, ты не видишь –
                                 Их язык похож на идиш,
                                 Ну почему все пьяные с утра?
                                 Может быть, в войну играют,
                                 Раз хлопушками стреляют...
                                 Мама, это вовсе не игра.
                                 Мама, отчего ты плачешь,
                                 Мама, отчего ты пла...


Сайт: Алеф]/b]




Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 8
Борис Либкинд

Лариса Герштейн — химик по образованию — прибыла в Израиль в начале 1970–х в возрасте 22 лет. Некоторое время работала в Хайфском Технионе (вторая её степень по органической химии). Неожиданно выяснилось, что она обладает голосом исключительной красоты и редкого тембра. Несколько лет с друзьями — талантливыми поэтами, певцами и музыкантами — гастролировала по всей стране и за её пределами. Со сценой рассталась после того, как в резиденции Ицхака Навона, президента Израиля, познакомилась с Эдуардом Кузнецовым, только что прибывшим в страну после отсидки по «самолетному делу». Они стали супругами. В начале 90-х Лариса руководила в Открытом университете школой журналистов (до того Л.Герштейн с Э.Кузнецовым 6 лет работали в Европе на радиостанции «Свобода»). Затем в Израиле она занялась общественной деятельностью. Была избрана членом муниципалитета столицы, а впоследствии — заместителем мэра Иерусалима.

Лучше всего воспринимается читателями рассказ героини от первого лица:

"Я родилась и выросла в Киргизии. Около Чулпан–Ата. Между Рыбачьим и Чусамыром. Года в четыре попала во Фрунзе. Родители со стороны матери — ссыльные из Западной Украины. Были высланы, когда Сталин «освобождал» Западную Украину. Родилась после войны. Мне было 13 лет, когда отец из Киргизии переехал работать в Ленинград. Там я закончила химфак ЛГПИ им. Герцена. И оттуда уже с малолетним ребенком на руках... То–есть, не малолетним, я по ней–то и считаю свой срок прибытия — ей было меньше года — с грудным ребёнком приехала в Израиль. Через год приехали родители, еще через год — брат. У меня здесь сейчас огромная семья. Потом уже, в 90–е годы, начали подтягиваться и другие родственники. Тётя, сестра двоюродная и другие двоюродные братья и даже брат отца приехал. Он был правоверным коммунистом многие–многие–многие–многие и многие годы.

Но я была первопроходцем. Учиться времени не было. Я должна была всё время подрабатывать. Учеба была сбоку припёка. А язык очень легко пошёл. Дело вот в чём. Совершенно неожиданно для себя через год после прибытия я стала певицей. А через полтора после прибытия приняла участие в шоу «Израильская песня». Это была длиной в четыре месяца поездка по всем столицам всех штатов Америки. В таком, знаете, дорожном автобусике. Нас было 18 человек. Прикладная выставка, ансамблик, оркестр и три певца. Я была солистка. И, поскольку ни единого русскопроизносящего во всём автобусе не было, то за эти почти четыре месяца я стала совершенно ивритоговорящим человеком. Я не выучила иврит, а просто начала разговаривать, причем сразу на сленге.

В политику я попала, не скажу что случайно, но ведома была одним только азартом. Я человек игровой. Это было самое начало 90–х годов. Я тогда возглавляла женскую организацию новых репатриантов. И в политику попала, потому что на меня было показано пальцем тогдашнему мэру. Я имею в виду Ольмерта. Он познакомился со мной и предложил включить меня в свой список. Так с ним в одном списке и пошла на выборы, и не жалею об этом.

Я была едва ли не первым человеком русскоязычной общины, который был выбран на довольно высокий пост. У меня есть одно качество, которое на первый взгляд кажется абсолютно несовместимым с богемным характером и артистической натурой. Я чудовищно, патологически ответственна. Кстати говорят, большие артисты всегда ответственны. Они не опоздают на спектакль, вовремя всё сделают, вовремя будут готовы. Я получила портфель абсорбции и 5 лет отвечала за приём и устройство новых репатриантов в городе. И это были крайне каторжные, но безумно интересные годы. Я очень быстро читаю.

Открою вам секрет. Я — пишу двумя руками. И в разные стороны, и в одну сторону... Потому что я — левша, а в детстве, в простой русской школе в Киргизии, меня год держали в углу. Я год не умела ни читать ни писать, потому что я — левша, а нас заставляли писать правой рукой. И в связи с этим я теперь работаю двумя сторонами мозга и пишу обеими руками.

Мне папа когда-то, совсем маленькой, рассказал гениальную историю, я её запомнила на всю жизнь. Каждому еврейскому ребенку в 5, в 6, в 7 лет начинают рассказывать о Катастрофе. И вот он рассказал мне, как в одном из местечек согнали людей на пустырь, где кроме травы ничего и не было. Обнесли колючей проволокой и держали в голоде и холоде. И так вот их держали. Месяц. Без еды практически. И каждому утром давали консервную банку с водой. Так вот тот, кто тратил треть банки на умывание, а не выпивал всё, — тот и выжил. Треть банки — на человеческое достоинство. А остальное — на «выжить». Нет такого — выжить. Никому не нужен выживший с разрушенной внутренней честью человек. Поэтому — я против «выжить». Когда мне говорят: «главное — выжить», нет! Главное — жить.

Я не бард. Я пою, но я не бард. Бард — это кто сам пишет. Я написала в Израиле дай Б–г 2–3 песни. И то кому–то посвященные или к каким–то датам. В 20 лет поняла, что есть такие люди как Окуджава, или Высоцкий, или Берковский. Я - учредитель фонда Окуджавы в Израиле, и на одном из фестивалей я пригласила Виктора как почётного гостя, и он побывал в трёх городах. Было семь отборочных туров, мы включили огромное количество людей — бардов и небардов — со своими песнями и с чужими. С песнями, посвященными Окуджаве. И почётным гостем был Виктор Берковский.

Я с Булатом Окуджавой всю жизнь дружила. И я была первым человеком, сейчас уже далеко не единственным, чему я очень рада, который поёт Окуджаву на иврите. Окуджава — разобран на поговорки. Откройте любую газету. Хоть одна статья называется строчкой из его песни. Пока наше поколение живо... И дети уже знают Окуджаву. Я стараюсь перепеть его на иврите. Я работаю с несколькими переводчиками и авторизированно перевожу сама. Ведь конгениально перевести — это не просто.

Так получилось, что жена Андрея Сахарова Елена Боннэр — тётя моего мужа. Поэтому он мне был мне как бы дядя, хоть и не по крови. Он сказал одну замечательную вещь и я пользуюсь ею как математической формулой. И ни разу не прогадала: «Решение должно быть моральным и только тогда оно практично». Я принимаю самые тяжкие решения только из моральных соображений. Такое решение может оказаться сегодня абсолютно не выгодным, особенно в личном плане. Не выгодное, не популярное… Но вы выиграете. Не через год, так через два, не через неделю, так через пять лет."

Автор: Борис Калюжный (сокращено)

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 9
Борис Либкинд


Сонечка Лорес



Маленькая исполнительница бардовских песен Соня Лорес спела на этом концерте те же две песни, что и недавно в Политехе на вечере "Споем вместе": "Снег" на стихи Михалкова и "Черешневый кларнет" на стихи Окуджавы. В Политехе ей аккомпанировал Д.Богданов. В театре Эстрады - С.Никитин. Никто из зрителей особенно и не удивился этому – уж слишком известные у Сони родители:

Отец Юрий Львович Лорес родился в Подмосковье в 1951 году.
В 1974 году закончил Московский геологоразведочный институт, до 1986 года работал по специальности.
Первые стихи — 1963 год, первая песня — 1968 год, первый фестиваль — Лефортово-73, первая сольная программа — 1976 год в клубе «Восток» (Ленинград).

В 1977- 79гг. Ю. Лорес — лауреат многочисленных в то время фестивалей и конкурсов самодеятельной песни в различных городах СССР.
В 1982 году Ю. Лорес подвергся «профилактированию» в КГБ, которое закончилось негласным запретом на выступления в залах. 1982-85 гг. — время домашних концертов.
В 1986 г. Ю. Лорес создает творческое объединение «Театр авторской песни», работавшее до 1989 года в ДК им. Зуева г. Москвы, известное в дальнейшем как «Первый круг».
В 1989-92 гг. Ю. Лорес — актер киевского театра-студии «Академия» и преподаватель курсов авторской песни в Институте повышения квалификации работников культуры (г. Киев).

В 1993-95гг. — художественный руководитель Мастерской авторской песни при РАТИ(ГИТИС).
В 1993 году Ю. Лорес совместно с оркестром под управлением Михаила Безверхнего выпустил грампластинку «Шел день шестой», а в 1994 году вышла книжка стихов «Шиповник или Фантазия с падающей вилкой».
В настоящее время Юрий Лорес — автор около 500 стихов и песен, член Союза писателей и Литфонда России, член-корреспондент Академии Поэзии, режиссер-педагог по мастерству актера.

Мама Елена Гурфинкель рассказывает о себе так:
Привет, меня зовут Лена Гурфинкель. С некоторого времени мои документы говорят о другом, но гурфинкелизация во мне - дело окончательное и бесповоротное, так что остановимся на этой фамилии. Я родилась в Саратове 24 мая 1977 года. Как дочь военнослужащего, изрядно поездила по стране. Потом колесила по Югу России уже как жительница Новочеркасска и участница южных фестивалей авторской песни. Если я отображу на карте все свои путешествия графически, каляка-маляка получится немыслимая: Карелия-Чукотка-Саратов-Краснодар-Ростов-Москва. Дом мой - в Москве. Ибо твой дом -это гнездо, которое свил ты сам. И до того, как ты его не совьешь - ты бездомный, сколько бы недвижимости в твоей собственности ни находилось...

А как пример творчества Елены Лорес-Гурфинкель я приведу одно из её стихотворений:


                                  Найди свой Млечный Путь, один во всей Вселенной,
                                  И среди тысяч звезд ты будешь не один.
                                  По ленте серебра иди, не зная лени.
                                  И по пути меня, пожалуйста, найди.

                                  Когда-то мы с тобой запутались в созвездьях
                                  От недостатка мыслей и от избытка фраз.
                                  Но здесь, на небесах, соскучились по песням,
                                  Ведь много здесь огней, но ни одного костра.

                                  Здесь не согреет свет - так было и так будет.
                                  Холодные огни друг к другу нас ведут.
                                  Но, падая, звезда не думает о чуде,
                                  И, счастье нам суля, приносит лишь беду.

                                  Секреты позабыв, что нас спасти могли бы,
                                  Я крикну, и тебе пусть ветры донесут:
                                  "Я жду тебя, мой друг, в четверг, в созвездьи Рыбы.
                                  Ты знаешь, где оно, давно и наизусть".


А после всего этого скажите: что же тут удивительного?
Примечание: плечами пожимать не возбраняется.
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 10
Борис Либкинд


Выступает Галина Хомчик



ГАЛИНА ХОМЧИК родилась в Москве 30 мая 1960 года в том же роддоме им. Грауермана на Старом Арбате, где в 1924 году родился Булат Окуджава. Коренная москвичка. До 3-х лет жила на Старом Арбате в Калошином переулке.

Начальное музыкальное образование получила в школе 7-летке им. Гнесиных по классу фортепиано. Гитару освоила самостоятельно.

Окончила филологический факультет МГУ им.Ломоносова.

Лауреат Московских фестивалей авторской песни 1982,1983 гг.,
1-го Всесоюзного фестиваля авторской песни в г.Саратове (1986 г.), Грушинского фестиваля (1987 г.), 20-го Рабочего Фестиваля в Берлине (1984 г., золотая медаль).

Постоянный член жюри Грушинского фестиваля (с 1989 по наст. время), фестивалей «Петербургский аккорд», Открытого Московского фестиваля в Коломенском, Ильменского и других фестивалей авторской песни .

Постоянный участник вечеров «День рождения Ю.Визбора» в ГЦКЗ «Россия», ведущая (вместе с Борисом Львовичем) юбилейного вечера, посвященного 70-летию Юрия Визбора 2004 г., а также других вечеров Ю.Визбора и концертов авторской песни в Кремле. Солистка проекта «Песни нашего века».

Вышло восемь альбомов: «Нескучный сад», «По-женски о вечном», «Не покидай меня весна», «Знакомая романтика», «Неожиданный альянс», «Песни Булата Окуджавы», «МГУ: мои гениальные учителя», «Двухголосие».

Кроме того, в составе коллектива «Песни нашего века» участвовала в записи восьми альбомов этого проекта.
Также песни в исполнении Галины Хомчик включены в альбомы серий «Время наших песен», «Наши песни», «Бардовский хит», «Время новых песен», «Митяевские песни»(1).

Один из двух исполнителей (другой из них – Елена Камбурова) в жанре авторской песни (не сочинивших ни одной песни), чьё имя вошло в книгу «Самые знаменитые барды России». В ней Хомчик названа «рекордсменом по количеству сольных концертов». Все остальные персоналии этой книги – авторы: Ю.Визбор, Б.Окуджава, В.Высоцкий, О.Митяев, В.Долина и др.).

С 1984 по 2007 гг. работала на телевидении. Одна из продюсеров знаменитых телемостов конца 80-х-начала 90-х годов.
Автор и ведущая телепередач об авторской песне конца 90-х годов «Я вам спою» и «Наполним музыкой…» на каналах 1-м, 31-м, СТС, ТНТ, а также детских программ «Детское время» (СТС) и «Сказка на ночь» (ТНТ) того же периода.
Режиссер и продюсер большинства видеоклипов на песни Олега Митяева, самые известные из которых – «С добрым утром, любимая», «Лето – это маленькая жизнь», «Мама», «Жизнь замечательных людей».

С 2004 года ведет вместе с Олегом Митяевым авторскую программу «Давай с тобой поговорим» на радио «Шансон» (каждую субботу с19:00 до 20:00).

Выступает как с сольными программами, так и с хоровым бардовским проектом «Песни нашего века».

Сольные программы: «Не покидай меня весна», «По-женски о вечном», «Знакомая романтика», «Бардовская классика и не только…», «Песни Булата Окуджавы» и др.

Неоднократно бывала с сольными гастролями в США, Германии, Франции, Израиле и других странах.

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 11
Борис Либкинд


Елена Фролова


   

Елена Фролова: «Я всегда иду наощупь»



Авторская песня в бардовском изводе — три с половиной аккорда и скромное как стихотворное, так и музыкальное мастерство — постепенно вырождается. Поэтов с гитарами, которым удается выделиться из поредевших рядов соратников по жанру, можно пересчитать по пальцам. Одна из них — Елена Фролова. Она умудряется делать то, что сейчас не очень модно — быть живой и искренней, но при этом не выглядеть наивной и сентиментальной. Основных причин ее успеха, пожалуй, три. Виртуозное владение гитарой, подкрепленное высоким уровнем музыкальной культуры. Мощная поэтическая составляющая — Фролова пишет песни на стихи ведущих русских поэтов ХХ века. И, наконец, особая интонация, вызывающая подлинное сопереживание. Выступление Фроловой на «Киевских Лаврах» стало одним из самых ярких событий фестиваля. Наш разговор состоялся буквально через час после концерта.

- Лена, вы мне сегодня всю душу перевернули. Вам часто говорят что-нибудь подобное?

— Ну… не знаю… Всякое бывает — и удачные концерты, и неудачные. Иногда люди поворачиваются душой в мою сторону, иногда нет. Я очень благодарна, когда такая связь возникает.

- Я помню ваши старые работы — например, альбом «Белый воробей» — милые, мягкие, пушистые… В том, что вы исполняли сегодня, чувствуется удивительная сила и мощь, но в то же время нежность и мудрость. Что это с вами произошло?

— «Белый воробей» — уникальный и, наверное, не очень счастливый случай. Этот альбом появился больше десяти лет назад в очень трудный для меня момент. Все-таки песни на мои собственные тексты — это совсем другое. Сегодня я пела не свою историю, а историю русской поэзии, что ли. Тут каждое стихотворение оплачено чуть ли не ценой жизни. Судьбы поэтов наполняют эти стихи особой энергией и силой. Поэт в нашей стране — профессия опасная.

- Цветаева, Бродский, Парнок, Баркова, Блаженный — действительно поэты с непростой судьбой. Почему именно их тексты вам созвучны?

— Мне кажется, я родилась уже с каким-то трагическим мироощущением. Не знаю почему. И в музыке, и в поэзии я ищу то, что отвечает моей внутренней боли. Моя душа настроена именно на такой лад.

- Тем не менее вы не нагнетаете патетику и трагедию — ваши песни очень изящны и человечны. Меня вот что интересует: когда изменилась музыка? Когда она стала такой яркой и разнообразной?

— Просто я не смешиваю песни на собственные стихи и на стихи других поэтов. Пропевание чужой поэзии — это тоже попытка понять себя, свою душу. Удивительно, но пока не пропоешь стихотворение, по-настоящему его не почувствуешь. Я не живу мозгами. Я как слепоглухорожденый, все время иду на ощупь.

- С какими поэтами у вас не сложилось?

— С Пастернаком. Я пыталась — но у меня ничего не получилось. Тяжело с Мандельштамом — я пою его стихи, но мне кажется, это что-то не то. Это какое-то проборматывание, праязык, момент, когда речь только соприкасается со смыслом. С ним сложнее всего. Очень непростые отношения с Ахматовой, к ней трудно подступиться. Я обычно пишу циклами, ухожу в мир какого-то поэта надолго, иногда на год. У нас возникают какие-то взаимоотношения — придуманные, безусловно, но я так их выстраиваю.

- Чем вам оказались созвучны стихи Дмитрия Строцева?

— Я уже сказала, что иду наощупь. С Димой мы знакомы с юности. И прежде чем появился цикл на его стихи, прошло 15 лет. Вдруг что-то такое произошло, что его стихи стали у меня пропеваться. Я вдруг открыла для себя поэта. Когда попадаешь в резонанс, каждый поэт — начиная с Цветаевой, которая, как Вергилий, ведет меня всю жизнь — дает свое ощущение всему твоему естеству. Через Диму стали появляться для меня какие-то новые вещи. Он очень легкий, воздушный. Такой воздушный шарик. Когда поешь Бродского, такое ощущение, что ты Сизиф, камни ворочаешь. Ты его только наверх, а он срывается — и опять вниз. Это такая тяжелая физическая работа. Зато потом — катарсис. А с Димой все очень легко. Это даже не песни — такие зарисовки, штрихи, взмахи кисточки — китайская живопись.

Беседовал Юрий ВОЛОДАРСКИЙ (интервью для журнала "ШО" http://www.sho.kiev.ua/article/523)

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 12
Борис Либкинд

Вера Матвеева



Вера родилась 23 октября 1945 года в городе Куйбышевке-Восточной Хабаровского края (ныне г.Белогорск Амурской области) в семье военнослужащего. Ребёнком Вера была очень деятельной. Всегда что-нибудь мастерила, рисовала, шила. Много пела. У неё был чудесный голос - колоратурное сопрано. Пела песни без слов - всегда разные и удивительно красивые. Все, кто её слышал, прочили ей артистическое будущее. Очень дружна была с младшей сестрой Ольгой.



В 1951 году сестры стали учиться игре на фортепиано, поначалу на дому у старенькой учительницы, а с 1954 года в открывшейся в г. Химки детской музыкальной школе.
В 1953 году Вера пошла в общеобразовательную школу. Аттестат зрелости получила в 1963 году. В 1961 году вступила в ВЛКСМ.


С А.Мирзаяном



С 1963 по 1965 год работала разнорабочим на машиностроительном заводе (5 месяцев), корректором в газете "Московский комсомолец" (6 месяцев), лаборантом в Артиллерийской академии (13 месяцев).
В 1965 году поступила в МИСИ им. В.В. Куйбышева. Окончила его в 1970 году по специальности "Промышленное и гражданское строительство", получила диплом инженера-строителя и была направлена на работу в институт "Гидропроект" г. Москвы.
Работать в "Гидропроекте" ей не довелось: обнаружилось онкологическое заболевание. 16 октября 1970 года в нейрохирургическом институте им. Бурденко профессор С. Н. Фёдоров оперировал Веру - удалил опухоль с твёрдой оболочки мозга.



Опухоль оказалась недоброкачественной. Было проведено радиологическое лечение. Вера вернулась домой. В течение 1971 года окрепла настолько, что смогла включиться в активную жизнь. Сочиняла стихи, песни, пела их ближайшим друзьям, участвовала в концертах со своими друзьями по творчеству: В. Луферовым, В. Бережковым и А. Мирзаяном; немного сотрудничала в журнале "Наука и жизнь".



Много читала. Дома у нас довольно много художественной, научной и технической литературы, она постоянно была в работе.Интересы её были весьма разнообразны. В поле её зрения были математика, физика, ботаника, кибернетика. Особой любовью пользовались поэзия и фантастика. Любимыми поэтами были А.С.Пушкин, М. Цветаева и Б. Окуджава, любимыми фантастами - Жюль Верн, Рэй Брэдбери. Очень любила А.Грина.
Много путешествовала. За свою жизнь побывала в городах: Куйбышевка-Восточная, Хабаровск, Пермь, Спасск-Дальний, Москва, Химки, Новороссийск, Геленджик, Гудаута, Анапа, Ялта, Пекин, Ленинград, Одесса, Казань, Томск.



Стихи и песни Вера начала сочинять ещё в школе. Но большая часть песен, записанных на магнитную ленту, приходится на 1965-1973 годы.
Из черт характера Веры наиболее яркими были правдивость,откровенность, бескомпромиссность, мужество, иногда резкость.
Очень любила жизнь и хотела жить.

Автор: И.П. Матвеев

...Долго помнит мелодию слух



Вера Матвеева прожила 31 год.
В 1970 году окончила МИСИ, и в это время у нее была обнаружена саркома мозга. Нейрохирург профессор С.Н.Фёдоров провел операцию крайне удачно, но возможный срок ж изни определил - 4-6 лет. Знала ли об этом Вера? Пациентам не говорят, но не знать невозможно, так же, как и знать невозможно.

Шесть лет отчаянного желания жить, а беда - постоянный жизненный фон. Потом любовь - очень, как свойственно Верочке. Затем заму¬жество, резкое ухудшение и год умирания.
Так ли легко подсчитать, больше отнято или даровано? Музыка была ей дарована. Поэзия дарована. Короткое счастье любить. Трагедия, страх не жить тоже будто дарованы.
"У неимущего отнимется, имущему прибавится". Ей прибавлялось. Словно бы и смерть дарована, ибо стала Верочка легендой.

Есть логика земная, житейская. У неё свои крепкие основы и измерения: живи, пока можешь, а не можешь - стало быть, смерть помиловала.
И есть логика эстетическая, логика законченности художественного образа. Именем её мы скорее соглашаемся с гибелью Ромео и Джульетты, чем представляем их любовь пропущенной через годы бытования. Любим-то мы тех Ромео и Джульетту, которые погибли в наивысшей точке любви. В Вериной судьбе все эти логики согласились.

Единственное, чем жизнь снабжает поэтов в изобилии, - постоянная недостаточность счастья. И, пожалуй, единственные, кто умеют переплавлять несчастье в счастье, и в счастье с излучением на всех, - это опять-таки поэты. Поэзия ведь всегда, как Золушка из стихотворения Д.Самойлова, "шьёт туфельку сама". Из собственного духовного материала. Из взметнувшейся стайки одуванчиковых семян, из апрелевых акварелей, из тонких нитяных дождиков и тёплого испарения земли, в которых так легчают печали...

Из всех недоль и болей Верочка умеет извлекать чистый свет. Прозрачное, ручейное течение у ее песен, не мутнеют они жизненной обидой. Более всего этот Верочкин свет и удивляет. Трагедия присутствует всегда, но она ненавязчива.

                                        Если скажут, что погибла я,
                                        если где-нибудь услышишь вдруг,
                                        что заснула - не проснулась:
                                        не печалься и не верь.
                                        Не заснула я, любимый мой,
                                        я ушла гулять по городу, -
                                        просто вышла и бесшумно
                                        за собой закрыла дверь.


Интонации прощания легки неосязаемым касанием женственного утешения. Отчего такое приятие судьбы безупречное, нежалоба такая? От веры в высшую справедливость? Или, быть может, мелодичность мироощущения сама по себе источник утешения?.. Оттого так кротко-лучисто и печалится Верочкина Сольвейг:

                                        ...А если слезинка скользнёт по щеке,
                                        улыбкой её сотру...
                                        Есть в слове утешение и боли утишение.
                                       Беды не тают, а дни улетают,..
-

поёт Вера. И, не знаю, есть ли материальная плотность у звука, но держит он над землёй и упруго держит.

Весь разбег Верочкиного поэтического дыхания - к счастью. Так его недостаёт, так хочется "умчать надежд ручьями в океан везенья".
Состояния счастья зыбки, проточны, беспощадна явь и исчезают " счастья миражи".
Любить так хочется, но любовь уносима, распадаема и возможные любимые так часто оказываются неизмеримо мельче, чем ожидание любви.

"Сущее нельзя заменить на быть имеющее", - писала Марина Цветаева. Быть имеет только то, что бывает, возможное то есть. Сущее вечно, ибо оно в душе. Всегда есть, а сбывается подобиями. Знание сущего душой - у всех чуть не отродясь, а проживаем-то "быть имеющее".
"Чистому сущему - быть в поэзии.

И сестры для Верочки по поэтическому сущему, по безусловному, неусомняшеся верованию любви - Сольвейг, Ассоль. Это пространство любви, эти ветры, моря, паруса, безбрежность, неограниченность явью её верованию любви соразмерны.
Дождаться или не дождаться, или дождаться, да не того - воля судьбы; а вот ждать - своя неволя и участь.

Пер Гюнт-то, по Верочкину в сердцах наговору, всего лишь Пуговица. Да и тролли подтверждают: "Ты думал быть самим собою, а стал самим собой доволен..." Стало быть, не такой уж дивный этот Пер.

                                        ...О Сольвейг, твой Пер ослепил не глаза,
                                        а бедную душу твою!..


Но бедная душа слепотой и богата. Слепая - она только сущее и видит: "Ты сделал мою жизнь песней," - одарит Сольвейг Пера в конечном жизненном итоге.

Свеча слепа - тень ползучая зряча, и то оттого, что на свет смотрит, зыбкость его знает.
Счастья хочется. Счастья нет. Но оно бывает. И его можно извлекать из всего, если только умеешь. Можно раствориться в пространстве, им задохнуться, всё в себя вобрав, всё в себе отразив. И это момент счастья реально проживаемого. Во всяком случае, в поэтическом воображении - самой надежной реальности для поэта. Может быть, поэтическое воображение - вообще самое надежное обиталище счастья?

                                           И стану я рекой, и во мне утонет ночь,
                                           и покачнётся радостно мирозданье.
                                           И стану я рекой, чтобы умчаться прочь
                                           от горя, бед и разочарованья...


Модно парить в тёплом ветре.
Можно полутенью-полусветом раствориться в мягко растушёванном тихим дождиком ночном городе.
Раствориться и исчезнуть.
Совсем...

Вера поёт. И о своей смерти тоже. А голос живой, сильный, гибкий!
И сколько в самой жизни голоса невозможности умереть!
Голос и остался...
Она много думала о растворении своей жизни в жизни вообще.

                                                   Ничего, что я растаяла-
                                                   в песнях вам себя оставила.
                                                   ...........................
                                                   А кому меня припомнить -
                                                   ледяну воду надежды пить...

                                                   
Знала или не знала, что умрёт?
Поэты имеют интуицию своей судьбы.
Поэзия её, во всяком случае, это знание включала.

С Верой я была знакома по общему кругу друзей. И мне довелось иллюстрировать сборник её песен. И отчасти по ближайшей звуковой ассоциации: А-соль-ль, Соль-ль-вейг, отчасти от графической выразительности образа - верхнее "соль" так одиноко, хрупко-неустойчиво на верхней линии нотного стана - это верхнее "соль" всё время во мне звучало и казалось самой Верочкиной нотой.
Одиночным, зовущим, посылаемым звуком колокола...

                                        Соль-ль-ль...
                                             Соль-ль-ль...
                                                    Соль-ль-ль...


Автор: Наталья Кириллова, 1984 г.
 
[ 01-08-08, Птн, 09:41:33 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 13
Вольфин

По-моему в 74-м году пришлось мне пожить, из-за проблем дома, у моего друга - Бори Лысенко и его тогдашней женой - Раей, ещё на Пулковской.Там я и познакомился с Верочкой. Верочка,по другому её и не называли. Случилось так,что через 10 минут,после знакомства,Борису пришлось уехать часа на два. Попросил Верочку спеть что-нибудь. Она сразу взяла Борькину гитару,перестроила "под себя"и начала петь. Без уговоров,без жеманства и кокетства, сразу.Только спросила,что я хочу услышать. Я сказал,что всё. И она пела до тех пор,пока не вернулся Боря с Раисой.
Потом часто встречались и у Бори,и в разных компаниях.
Последний раз виделись на её свадьбе в каком-то полу-подвале на Бауманской ,после чего она уехала к мужу в Одессу.
Больше не встречались.
Потом она ушла от нас.
Кассету с её песнями ставлю,когда совсем тяжело.
 
[ 01-08-08, Птн, 11:44:10 Отредактировано: Вольфин ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 14
Борис Либкинд

Лидия Чебоксарова (далее Лида , Л.Ч. или просто Ч.) родилась в 1970 г. во Владивостоке, в семье артистов кукольного тетра. Родители много переезжали с места на место, так что за своё детство Лида успела пожить примерно в 7(!) городах необъятного СССР,заработав неизлечимый синдром охоты к перемене мест (в дальнейшем ОПМ). Окончательно выросла в Смоленске, его же и считает родным городом.



Л.Ч. с младенчества отличалась ослиным упрямством, нездоровой самостоятельностью в суждениях и патологическим свободолюбием. Приблизительно в 1975 г. она до мелочей продумала, мастерски организовала и осуществила побег из детского сада (где, как известно, детей заставляют есть манную кашу и ходить строем), прихватив с собой трёх наиболее отважных одногоршечников. Через несколько часов развесёлую компанию обнаружили у Лиды дома. В комнатах царил бунтарский дух, полнейший беспорядок, и две опустошенные банки из-под сгущенки валялись на кухне. Вкусившие свободы беглецы мужественно приняли наказание.



И неизвестно куда бы завела Ч. склонность к подобным авантюрам, если бы не книги и многочисленные таланты. Петь, танцевать, вязать на спицах, делать сальто, готовить борщ, вести дискуссию – все эти нехитрые науки Лида освоила, не достигнув ещё и 12-и лет! Но все-таки это не помешало ей попасть на учет в детскую комнату милиции и в КСП. Лида до сих пор с нежностью вспоминает инспектора по делам несовершеннолетних В.П. Смирнова и свою учительницу литературы Л.В. Кузмичеву. Смирнов оказался невредным мужиком, а Кузмичева за руку притащила в смоленский клуб авторской песни "Диво" и научила эту самую песню любить.



Окончив среднюю школу, Л.Ч. зачем-то поступает в Смоленский Государственный Педагогический Институт на филфак, где успешно учится, параллельно мотаясь по слётам и фестивалям авторской песни. Тогда же она делает первые успехи на этом поприще как автор собственных песен. Если не верите, спросите Бориса Львовича, Бориса Вахнюка или Бориса Бурду – любого Бориса можете спросить – они подтвердят, что Лида писала неплохие песенки.

(Сама Л.Ч. о своих авторских опусах предпочитает помалкивать, скромно опустив глаза).

В конце второго семестра обучения в СГПИ Ч. написала блестящую курсовую (жанровый анализ драмы Шатрова "Брестский мир" ) и была отчислена из института за конфликт с преподавателем истории партии, которому она слишком темпераментно пыталась доказать, что Троцкий был очень хороший человек.

(Впоследствии Л.Ч. неоднократно давала себе слово отстаивать свои убеждения только в самых крайних случаях).

Недолго думая, в 1988г. Лида отправляется в Ярославль, где поступает в театральное училище им. Волкова, твёрдо решив, что её долг продолжить дело своего отца. Актерское ремесло она постигает упорно и старательно, совмещая учебу с воскресными выездами в Москву, на Арбат, где сидя на перевёрнутом ящике, самозабвенно поёт песни под гитару.

Костяк её репертуара на тот момент составляли песни преимущественно лирико-публицистического звучания:

                     "Вершит народ дела свои,
                      Пройдохи ищут славы" (М. Щербаков)

                     "Мы внуки Октября, мы правнуки царизма,
                      Мы бешеная кровь опричнины шальной" (Иваси)

                     "Здравствуйте сливоглазые блинокепкие братья армяне!
                      Вашего здесь – крытый рынок, а всё остальное – моё!" (В. Ланцберг)

Эти произведения Л.Ч. исполняла с особенным чувством.

Гуляющая публика охотно останавливалась поглазеть, недоумевая, чего это такая миниатюрная хорошенькая девушка так надрывается. За то, что Лида столь щедро изливала свою исстрадавшуюся душу, она получала от благодарных зрителей вознаграждение – примерно 15р. в день, а в хорошую погоду бывало и больше. На эти честно заработанные деньги юная артистка покупала в гастрономе «Московский» колбасу и консервы и везла всё это в голодный Ярославль. Всю неделю кормилась сама и подкармливала однокурсников.

И всё было у Лиды хорошо: педагоги любили её за способности, однокурсники обожали за компанейский характер и колбасу, арбатские гонорары росли вместе с исполнительским опытом, но…

В один прекрасный морозный день Ч. ни с того ни с сего бросает театральное училище и уезжает из Ярославля в неизвестном направлении.

(Впоследствии, когда Л.Ч. спросили, почему она так странно поступила, она, прямо посмотрев в глаза вопрошающему, очень серьезно и твердо ответила: "Так было нужно". Бог знает, что можно подумать. Будем надеяться, что просто сработал ОПМ).

Здесь в биографии Ч. возникает некоторый провал – следы её теряются, но, впрочем, ненадолго.

В 1990г. Лида внезапно материализуется в Москве в составе ансамбля "Арбатская шпана" ("АШ" ).
Вкратце история коллектива выглядит так:

1. Л.Ч. делится своим опытом выступлений на Арбате со старинными приятелями Эдуардом Беспаловым (кличка Палкин) и Александром Никифоровым (кличка Дизель).

2. Палкин и Дизель, гонимые жаждой наживы, начинают выступать со своей дуэтной программой и имеют колоссальный успех у арбатской публики.

3. Их замечает праздно гуляющий директор филармонической организации "Союз" и предлагает работать профессионально.

4. Дуэт получает название "Арбатская шпана" и плотный гастрольный график.

5. Для расширения творческих возможностей в коллектив приглашаются Леонид Биргер и Лидия Чебоксарова.

6. Для достижения окончательной высокохудожественности к коллективу приставляются режиссер А.В.Вишневецкий и музыкальный руководитель Алексей Борисович Брунов.

Программа, с которой выступал ансамбль, называлась "С гитарой по Арбату" и состояла из бардовских песен, подаваемых в непринужденной, слегка театрализованной форме. Алексей Брунов не на шутку взялся научить ребят культуре пения. Ярчайший представитель ленинградской исполнительской школы проникновенно вещал: "Вы орёте как козлы. Петь надо тихо, медленно и в унисон". Муз.рук. постоянно гонял Лиду, чтоб не "выпирала". Лида не спорила, (всё-таки история с Троцким кое-чему её научила), и изо всех сил старалась соответствовать. Титанические усилия Алексея Борисыча не замедлили дать результат: ансамбль добился потрясающего унисона и с этим унисоном стал лауреатом Всесоюзного фестиваля авторской песни в г. Киеве (1990г.). Просуществовав ещё какое-то время, и изрядно нашумев, ансамбль "АШ" куда-то делся. Куда-то делась и Лида. Примерно года на четыре.

(Впоследствии, когда её спросили, где она была и что делала всё это время, она ничего толком сказать не могла. Просто неопределенно пожала плечами, мол, где-то была, что-то делала - чего пристали?).

Зато доподлинно известно из достоверных источников, что в 1995г. Лида громко возопила: "В Москву! В Москву!", и окончательно переехала в столицу.

Приблизительно в это же время Л.Ч. твёрдо решила, что её долг подарить миру сына. На свет появился Митя Биргер (внимательный читатель без труда определит отчество этого мальчика).

Став матерью, Лида вдруг ясно осознаёт, что пора бы и делом заняться. В этой связи были рассмотрены несколько вариантов деятельности и выбран один: петь. К этому моменту Ч. очень неплохо владела гитарой, накопился какой-никакой репертуарчик, почему бы ни стать звездой авторской песни? Эти здравые рассуждения и привели Лиду на "Петербуржский аккорд" в 1996г. Вот тут, собственно, и начинается биография.

Источник: персональный сайт Лиды (так что за ироничный тон повествования ответственности автор публикации за собой не чувствует и не признаёт. Во как!)
 
[ 04-08-08, Пнд, 17:12:29 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 15
Борис Либкинд



Галина Олеговна Крылова родилась 20 сентября 1955 года и живет в Москве.
Окончила МАИ (1978) и Институт культуры (1984), 1-я специальность по образованию — по приборам и СУ летательных аппаратов, 2-я — руководитель оркестра (спец. гитара).
Играет на 6-струнной гитаре, флейте, банджо, фортепиано и др.
Музыкант-педагог, руководитель гитарной школы-студии авторской песни "Остров", преподает массу предметов.
Исполняет песни бардов примерно с 1969 г.
Участница дуэта с Е.Героевой (1974), ансамбля "Звездочеты" (1979-1981), дуэта с Д.Дихтером и других коллективов.
Участница Грушинского фестиваля, фестивалей на БАМе, в Киеве и многих других. Многократно — в работе жюри.
Была членом КСП МАИ.
Любимые авторы: В.Луферов, Н.Якимов, П.Кошелев, Злата Кудинова, Ю.Устинов, А.Медведенко, Ю.Визбор, В.Матвеева и др.
Периодически сотрудничает с радио и телевидением.
Участвовала в записи аудиокассет и диска З.Кудиновой и А.Брунова.

Примечание К сожалению, я располагаю лишь весьма скудным материалом об этой замечательной женщине. Как ни шарил в инете, больше ничего не нашёл. Между тем, знаю, что не очень давно её ученики из "Острова" организовали небольшой сабантуйчик с названием "30 лет под дудку" (что-то вроде этого), посвящённый 30-летию её преподавательской гитарной деятельности. Диву даюсь: когда она успела, ведь она младше меня почти на 20 лет! Буду очень благодарен тем, кто дополнит мой материал какими-нибудь новыми сведениями о Гале Крыловой.
 
[ 06-08-08, Срд, 04:58:59 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 16
Борис Либкинд


Елена Камбурова


   
Елена Антоновна Камбурова родилась в 1940 г. в г.Новокузнецке. Отец - Камбуров Антон Семенович (1908 г.рожд), инженер. Мать - Захарова Лидия Марковна (1911 г.рожд), врач. Детство прошло на Украине, в городе Хмельницком, куда переехала семья, родословная которой восходит к грекам Приазовья. В юности мечтала стать драматической актрисой, увлекалась поэзией, однако после школы, не будучи слишком уверенной в твердых основаниях для поступления в театральный институт, поступила в Киевский институт легкой промышленности, но через два года все же оттуда ушла и приехала в Москву поступать в театральное училище имени Б.В.Щукина, но 3-й тур не прошла.

Чтобы остаться в Москве, Елена пошла работать на стройку, а на следующий год поступила в Государственное училище циркового искусства, на новое, только что открывшееся отделение эстрады. Высшее образование получила позднее, закончив отделение эстрадной режиссуры ГИТИСа имени А.Луначарского. С первых шагов на сцене Елена Камбурова заявила о себе как тонкий и взыскательный художник. Поэзия - один из источников, подаривших ей творческий импульс. Музыка была воспринята молодой актрисой как часть этого поэтического мира, как средство укрупнения звучащей мысли. Ее увлекало максимальное сближение слова и звука, одухотворение мелодии.

Елена Камбурова создала на эстраде свой стиль, возвела отечественный песенный жанр на высокую ступень. Ее пение - это искусство, представляющее синтез музыки, поэтического слова и актерской работы, где непременно присутствуют еще два момента: авторская сопричастность и импровизация. Имя Камбуровой стало знаковым для интеллигенции тех лет, а ее концерты - глотком свободы, редкой возможностью соприкоснуться с истинной культурой, не тайком передавая друг другу запрещенные книги, а наяву - ее выступления подтверждали, что традиция не прервана, что стихи продолжают жить.

Вместе с В.Дашкевичем в 1982 году Елена Камбурова выпустила авторский диск "Послушайте", на нем собраны песни Дашкевича на стихи Ф.Тютчева, М.Цветаевой, О.Мандельштама, В.Маяковского и др. Булат Окуджава отозвался об этой работе так: "Природа позаботилась о ее вокальных средствах, но разве у нас мало исполнителей с прекрасными голосами? Я поражаюсь широте возможностей, которые демонстрирует этот мастер: точностью ее переходов от острого гротеска к мягкой грустной лирике, от трагической пронзительности к тихому смеху.

Не всякому дано счастливое сочетание вокала, ума и таланта. Этим обладает Елена Камбурова." В 1986 году на фирме "Мелодия" был записан диск Камбуровой под названием "Да осенит тишина" (в это же время в ее концертном репертуаре появляется программа с тем же названием), в котором певица предложила слушателям взгляд на русскую историю через песню: это хронологически и тематически выстроенный цикл песен, включающий в себя и русские народные песни, и авторские баллады, написанные на исторические темы. Камбурова никогда не ставила перед собой задачу спеть шлягер, поэзия ее песен имеет непреходящую ценность, оттого, может быть, появившись однажды в репертуаре певицы, песня не исчезает и не устаревает, она всегда современна.

Ее репертуар невероятно разнообразен, он отражает многогранность таланта и широту поэтических и музыкальных вкусов певицы: в нем и песни Окуджавы и Матвеевой, с которых она начинала, и оригинальные, тонкие музыкальные интерпретации поэзии серебряного века - стихов М.Цветаевой, А.Ахматовой, О.Мандельштама, А.Блока, Г.Иванова и более близких к нам по времени Ю.Левитанского, Д.Самойлова, А.Тарковского. Это и песни, в основе которых тончайшая лирика поэтов Польши, Латинской Америки, Франции. Русскоязычный репертуар сочетается с песнями на иностранных языках - французском, английском, польском, испанском, греческом, на иврите.

Свободное владение голосом в очень широком диапазоне, богатейший набор тембров и интонаций и актерское мастерство - те качества, благодаря которым Камбурова стала незаменима в кино, в "пении за кадром"; ее голос, всегда очень разный и в то же время всегда узнаваемый, не похожий ни на какой другой, звучит более чем в ста кинофильмов и мультфильмов - Камбурова поет за детей и взрослых, за лирических и характерных персонажей, за зверей и сказочных существ. Среди ее работ в кино - "Раба любви", "Дульсинея Тобосская", "Небеса обетованные", "Нас венчали не в церкви", "Приключения Электроника", "Мой нежно любимый детектив" и др.

Певица появляется и в кадре: среди ее актерских работ роли в таких фильмах, как "Монолог" (реж.А.Симонов, 1970 г.), "Театр неизвестного актера" (реж.Н.Рашеев, 1970 г.), "Клоун" (1980 г.), "Мой театр" (реж.Г.Карюк, 1989 г.), "Поворот сюжета" (1990 г.), "Реквием" (1990 г.), "Мой нежно любимый детектив". Всего за годы творческой деятельности певица выпустила 5 пластинок на фирме "Мелодия": "Прощай оружие" (Цикл М.Таривердиева по мотивам Э.Хемингуэя, 1970 г.), "Поет Елена Камбурова" (1975 г.), "Сказки об Италии" (1981 г.), "Послушайте" (1982 г.), "Да осенит тишина" (1987 г.); и 2 компакт-диска: "Елена Камбурова" (1996 г.), "Дрема" (русские колыбельные, США, 1997 г.).

Е.А.Камбурова - Народная артистка России (1995 г.), член Союза театральных деятелей, с 1992 г. является художественным руководителем основанного ею Театра Музыки и Поэзии, объединяющего под своей крышей певцов камерного жанра.

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 17
Борис Либкинд

Так же, как нынче модным стало заявлять : 'Я не люблю попсу!' (в большинстве случаев подобное утверждают люди, с удовольствием слушающие Киркорова с Моисеевым), столь же модно сетовать по тому поводу, что авторская (самодеятельная, бардовская) песня умерла. С этого мы и начали разговор с очаровательным бардом - Наташей Дудкиной.



- Эстрадной музыке оставляют право изменяться, а вот в бардовской песне должны быть по-прежнему три аккорда и костер у палатки. Ну, ладно, не костер, но обязательно не попадающий в ноты, интимный хрипловатый голос, незамысловатый аккомпанемент - в этом есть некая приближенность к слушателям: Сейчас в Москве я с большой радостью наблюдаю, как в бардовскую песню входит все больше и больше музыки.

- Бардовская песня - и вдруг музыка?

- Почему-то в песнях Сергея Яковлевича Никитина и Виктора Семеновича Берковского всегда была бездна музыки.

- Наташа, мы не с того начали. Давай определим: кто такой бард?

- Однажды мы с мужем сидели на кухне и я пожаловалась: меня обвиняют в том, что я в своих дисках использую слишком много музыкальных инструментов да и вообще люблю музыку. Муж ответил: 'Если слесарь Тютькин возьмет ариозо из известной оперы и споет - это и будет авторской песней: исполнение-то самодеятельное'. Для меня бардовская песня - самый простейший путь рассказать своими словами о том, что тебя волнует, людям, сидящим в зале.

- А те барды, которые сочиняют музыку на чужие стихи?

- И они передают свои чувства. В музыке. У нас есть замечательный композитор Андрей Баранов, который почти не пишет песен, но пишет музыку. Очень образованный человек, играл в ансамбле Назарова:

- Наташа, не отвлекайся. Что такое авторская песня? В принципе, любую песню сочиняют авторы.

- Если брать классическое определение, то это - свои стихи, спетые на свою музыку: Но тогда куда девать песни на стихи Юрия Левитанского или Юнны Мориц?

- В том-то и дело. Не говорю уже о том, что, скажем, Розенбаум или Газманов тоже поют свои собственные песни.



- Это, все-таки, немножечко другой жанр. Авторская песня предполагает доверительность в небольшом зале, а Розенбаум с Газмановым ориентированы на большую сцену.

- А Дольский?

- Дольский для меня - бард.

- Невзирая на то, что он так здорово владеет гитарой?

- Да, единственный минус Дольского заключается именно в том, что он прекрасно играет на гитаре. Я, кстати, начинала с его песни 'Аленушка': Кто же такой бард?

- Кто же?

- Наверное, человек, который не профессионально занимается песнями: у него изначально есть другая профессия. Он может быть физиком или лириком, но авторская песня является его хобби. Во всяком случае, так было вначале. Но сейчас многие фактически сделали из самодеятельной песни профессию.

- Более того: барды вышли на эстраду.



- Увы: Зачастую это - попытка паразитировать на ностальгии людей по молодости. Мы вспоминали недавно, как собирались на слеты, как было мокро, противно, как шел первый снег, а мы тащились под огромными рюкзаками: Мы просто были очень молоды. И счастье молодости наложилось на ощущение внутренней свободы, которое мы получали на слетах, - в то время авторская песня была альтернативным эстраде движением. Прошло время. Советская эстрада переквалифицировалась в российскую; уже никто не требует от нас быть андеграундом, но люди хотят вспоминать о том, как они были юны.
А вот новое поколение работает уже по-другому. Их трудно определить: барды - не барды. Это просто люди, исполняющие свои песни, песни на чужие стихи, на чужую музыку - реже. Хотя, в своем новом диски я использовала известные мелодии, например - аргентинское танго. Правда, стихи мои. В другой песне - прямая цитата из Блантера: 'Летят перелетные птицы'.

- Цитаты и, скажем, Тимур Шаов использует сплошь и рядом. Постмодернист!

- Тебе нравится это слово?

- Очень, тем более, что я, наконец, узнала его значение. Недавно в телепередаче 'Без протокола' писатель Кабаков объяснил, что постмодернизм - вроде вторсырья: жанр невозможен без цитат, ассоциаций и реверансов в сторону уже созданных ранее культурных явлений.

- Это, наверное, как и эклектика, - удел, все-таки, образованных людей: Есть еще и другие красивые слова: брутальный, харизматический:

- Как здорово иметь дело с образованным человеком! Вернемся к жанру?



- Та авторская песня, которая существовала как движение протеста двадцать и сорок лет назад, в определенной степени, конечно, себя исчерпала. Появилось нечто другое. С моей точки зрения, безумно любимые мною бразильцы - тоже барды. Просто они были изначально музыкально образованы.

- Как и шансон?

- Конечно. Только - французский шансон, а не тот, который существует сейчас в России: Может быть, уместно определить нынешнее движение авторской песни как шансон?

- Давай попробуем. Камбурова - бард?

- Мне кажется, нет. Во-первых, она - изначально профессиональная певица.

- Она - профессиональный, если не ошибаюсь, специалист по пошиву обуви. Согласно диплому.

- Да? Но сейчас у нее свой театр, она работает (и всегда работала) вполне профессионально. Потом, насколько я помню, она не писала ни стихов, ни музыки. Поэтому сказать, что она бард, было бы неточно.

- А, например, Галина Хомчик?

- Галина - тоже исполнитель. Но она, заметь, поет те песни, которые написаны непрофессиональными авторами. Вот, ключевые слова вылезли: непрофессиональные авторы (курсив сохранить - Полина). То, что раньше являлось гордостью: бардам стыдно было принадлежать к людям, которые зарабатывают песнями. Они, барды, писали то, что им нравилось, не воспевая официально принятые ценности, а зарабатывали чем-то другим.

- Это - раньше. А сейчас?

- Сейчас подход другой. Ты можешь не зарабатывать песнями, но, если работаешь а жанре, - будь добр, работай хорошо, без расчета на скидки, которые делались двадцать лет назад. Поэтому то, что делает сейчас молодежь авторской песни (молодежь относительная: от тридцати до сорока), - песни для взрослых людей. И слушать эти песни с удовольствием ходят вполне состоявшиеся зрители: тот самый, как бы отсутствующий в России, 'средний класс'.

- Все-таки, ходят?

- Ходят: существует минимум пяток бард-кафе - и я не сказала бы, что они пустуют. Кроме того, по музыкальному российскому телеканалу еженедельно проходит часовой прямой эфир кого-то из бардов.



- А ведь раньше барды были привлекательны еще и тем, что на телевидение их не пускали.

- Это мне очень напоминает известную психологическую ситуацию. Жена жалуется, что муж запрещает ей танцевать. Она безумно переживает, от тиранства мужа в доме постоянные скандалы. Когда он, наконец, снимает запрет, выясняется, что жена просто не умеет танцевать: Как только запрет на самодеятельную песню был снят, возникла определенная потеря зрительского интереса к жанру. Потом люди вышли на другой рубеж: изменились требования к стихам, музыке, исполнению Многие барды не выдержали этого и просто ушли.

- А другие остались:Себя-то считаешь бардом?

- Наверное, точнее определить меня как автора и исполнителя своих песен. В эту категорию можно внести очень многих.

- Скажем, Макаревича?

- У 'Машины времени' сейчас наблюдается эстрадная направленность, а когда-то это был тот же андеграунд. Разница между ними и другими состояла лишь в том, что 'Машина' играла лучше.

- В таком случае, под категорию авторской песни попадает и Стас Намин, и другие.

- Понимаешь, нелепо говорить, что у кого-то больше души, у кого-то - меньше: каждый вкладывает столько, сколько у него есть: Бардовская песня была в свое время, все-таки, политической. Сейчас политика исчезла. Все мы - авторы-исполнители; кто-то делает это лучше, кто-то - хуже. В конечном счете, все зависит от гармоничности. Гармоничное сочетание стиха, музыки, исполнения берет зал.

__



- Но ведь Леонтьев 'возьмет' зал покруче, чем Митяев.

- Не знаю: Наверное, можно предположить, что бард - человек, вышедший на сцену из зала.

- То есть, место ему - у костра?

- Я тут недавно попала на фестиваль русского шансона. Один из молодых шансонье все время шутил: 'Бардов - в палатки, бардов - к костру':Можно по-разному относиться к тому, что делает Олег Митяев, но я очень хорошо помню период, когда он, уже состоявшийся, вышедший на профессиональную сцену, проводил конкурсы, на которых выискивал молодых интересных исполнителей и пытался им помочь. Найти 'жемчужину' сейчас в России очень сложно.

- Тот же Митяев, собирающий стадионы, разве не оболванивает ваш жанр?

- У меня нет такого агрессивного отношения к Олегу: воспринимаю его с симпатией, слушаю с большим удовольствием. Он делает свое дело достаточно честно. Не думаю, что он оболванивает жанр.

- 'Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались'...

- У него много песен, кроме этой.

- Но их никто не знает.

- О чем и разговор. В свое время у меня произошел определенный 'затык' со стихами и я пыталась понять: почему так тяжело пишется? Мне казалось, что из громадного множества сочиненных стихов могу издать пять-десять, а остальные требуют доработки. Я поставила перед собой задачу: понять, как пишут мои 'калеки по цеху'. Стала ходить на концерты всех своих друзей-приятелей. И неожиданно для себя самой поняла, что Миша Кочетков, казалось бы, юморист, сатирик, - наверное, самый трагический лирический талант в авторской песне. Постоянно ходила на концерты-лекции Алика Мирзаяна - как здорово!.. Песен у каждого много, но мы знаем две-три, которые, почему-то, считаются хитами. А вообще мы не слушаем никого, кроме себя.

- Вернемся к нашим: бардам. Если говорить о 'бардессах', то они мне представляются женщинами двух категорий. Категория первая: чмо болотное в грязных джинсах с нечесаной-немытой головой. Категория вторая: чмо болотное, живущее в своем, параллельном, мире. Ты же выламываешься из привычных образов. Тебя-то чего в жанр понесло?

- Я в двенадцать лет начала играть на гитаре, стихи писать и песни. В девятнадцать лет попала в Клуб авторской песни. Плюс еще у меня замечательная крестная, очень хороший поэт Валентина Невинная, - у меня много песен на ее стихи. Я окунулась в такой мир, такую глубину, что свои стихи в тот момент почти забыла. Но, все-таки, для меня песни и стихи были увлечением. Я всегда четко разграничивала работу и хобби, к тому же в нашей семье было принято считать, что честный хлеб достается кровью и потом, а то, что тебе нравится делать, - делай в свободное время. Если повезет.

- 'Как вы стали валютной проституткой?' - 'Просто повезло'.

- Вот именно. Много лет я честно работала в разных структурах - и параллельно писала песенки. Это дало мне возможность сохранить какую-то энергию. Никто не требовал определенного числа песен в год: сочиняла их тогда, когда мне этого хотелось. Таким образом, я дала возможность созреть своей душе. Один из образов, который во мне сидит все время, - колодец. Всем ясно: чтобы колодец оставался чистым, надо черпать из него воду. Но если туда поставить помпу и качать, не переставая, - пойдет грязь. Я дала возможность наполняться своему колодцу в то время, пока занималась другими делами.

- Например, журналистикой?

__



- Да, хотя журналистика - тоже вполне творческое направление. К журналисту нужно относиться если не с уважением, то, хотя бы, - с опаской. Я много времени проработала в издательском доме 'Коммерсант'. Мы - как врачи: девиз - 'не навреди'.

- Как насчет раздвоения личности? С одной стороны, песни, музыка, стихи. С другой стороны, интервью с теми же творцами.

- В 'Коммерсанте' все было предельно просто: в пять вечера ты обязана сдать материал. Эта работа приучила меня к четкой организации: в данное время ты должна сдать заметку, написанную точно фактически, емко, ровно в столько строк, сколько нужно, и обязательно - талантливо. Если ты во что-то из перечисленного не попадаешь, - тебя просто здесь больше нет: Знаешь, кто такие журналисты? Как мне кажется, они - пушечное мясо литературы.

- Сама придумала?

- Только что. Вдумайся, сколько из журналистов вышло писателей. Никуда не деться: происходит накопление. Как актеру для того, чтобы сыграть роль, нужно накопить жизненный опыт, так и журналисту приходится в течение дня одновременно вживаться в кучу ролей. И всегда этим ролям соответствовать. Как в психологии говорят: быть импатичным.

- Опять мудреное слово. Надо запомнить!

- Могу поделиться другой вещью, которую прочла в психиатрии и от которой пришла в полный восторг. 'Что такое 'апокалипсис'? Заключительная стадия этапа бредообразования, которая характеризуется полным распадом личности'.

- Твои психиатрические премудрости отвлекают нас не только от определения жанра авторской песни, но и от разговора о журналистике.

- Что до журналистики - она мне только помогала. В написании стиха мне Господь дает не так много: несколько строчек. А потом идет работа. Журналистика же 'выстраивает' человека, она его организует. Мне кажется, журналистика литературе и литература журналистике абсолютно не мешают. И потом: Журналистика - это действительно работа, когда ты обязан быть талантливым в любое время. А стихи - такая естественная для меня вещь: Никогда не возникает вопроса, хочу я их сочинять или нет. Просто в тот момент, когда это начинается, - я не мать, не жена, не хозяйка в доме: заболеваю своего рода неврозом.

- И часто это у тебя?

- Достаточно часто. Но, поскольку приходится заниматься всем, включая семью, как правило, работаешь в ночное время. Или - не в ночное. Тогда берешь маленький 'ноут-бук', садишься в угол большой кухни и, пока твои ужинают:

- Не так: берешь маленький 'ноут-бук', садишься в угол большой гостиной, прислуга из кухни приносит тебе ужин...

- Да, ты права. Только в этот момент нужно представить себе: ты сама - собственная прислуга. В общем, подать самому себе кофе в постель: Я действительно считаю, что моя журналистика только помогла стихам. В ранней юности ни о чем и ни о ком не можешь думать, кроме себя. Не в том дело, что все - через себя, а все - о себе. Настолько важны собственные переживания: Недавно я мужу сказала: 'Удивительная вещь: никогда не думала, что буду писать о ком-то еще'. Но этот момент наступил - и я очень порадовалась.

- Исчерпала себя?

- Нет. Просто, наверное, стало интересно, что происходит вокруг меня. А это уже - журналистика. Она оказалась невероятно увлекательным делом, даже появилась надежда, что я не быстро кончусь: если все время - о себе, то развивается некая поэтическая шизофрения, от которой грустно становится.

- И как же ты спасаешься от поэтической шизофрении?

- Только что закончила Академию практической психологии при МГУ - этим была занята последние два года. А раньше я эпизодически подрабатывала всякими рекламными вещами - слоганы, пиар, разработка роли героя, виды героя, названия фирм:

- С политиками имела дело?

- Имела: шли выборы:Могу рассказать короткий эпизод. Один из выдвиженцев в маленьком городе решил так отстроить свою рекламу: поднять в воздух дирижабль и на нем написать свое имя, чтобы город знал, под кем ходит: Выборы - вещь не очень простая и не очень чистая.

- Хоть оплачивается хорошо?

- Раньше оплачивалась хорошо, сейчас хуже: очень много развелось специалистов, и я сталкивалась не с самыми лучшими людьми. В итоге для меня это направление оказалось закрытым: мой цинизм имеет определенные пределы. А вот с рекламой все гораздо проще: там больше возможностей для активного творчества.

- Так чем же ты сегодня занимаешься?

- Диски свои записываю. Работаю со студией 'Московские окна', у меня замечательный состав музыкантов. Этим я и занята последние два года: выпустила четыре диска.

- Удовольствие дорогое.

- В достаточной степени дорогое, но это действительно удовольствие: работа в студии завораживает. Когда ты поешь, потом садишься в аппаратную и слушаешь, тебе кажется: то, что слышишь, - это уже не ты. В эти моменты буквально улетаешь:

Разумеется, мы с Наташей так и не определили жанр. Но как же не поговорить о лично, о женском? Разумеется, поговорим.

И вот автобиографичный отрывок из второго разговора:

Семью моего дедушки, крепостных, купил - с разрешения императрицы - известный производитель фарфора Гарднер. С тех пор потомки нашей семьи работали в Вербилках живописцами по фарфору. У мамы в доме была чашка с цветами шиповника. Я очень любила держать ее в руках - просто держать, любоваться ее гармоничной формой, ощущать тепло фарфора: Однажды, уже в зрелости, я перелистывала толстый альбом 'Фарфор Вербилок'. Вдруг вижу эту чашку - и понимаю: форму ее придумал мой прадед. А дедушка был удивительный человек. Он играл в театре, владел множеством музыкальных инструментов, был способен к иностранным языкам. Они с бабушкой жили в Выборге, дед воевал еще во время Финской кампании, а погиб под Сталинградом. О его гибели рассказали люди, у которых он прятался день, а потом хозяева попросили деда уйти, боясь прихода немцев - были не вправе рисковать своими детьми. Дед не успел добраться до сарая, где можно было спрятаться: Два года назад мы с мужем приехали в Волгоград, пошли на Мамаев Курган. Я нашла несколько однофамильцев, даже некоторые инициалы совпадали. В принципе, мне было все равно: точно знала, что здесь похоронен мой дед. Именно поэтому я написала песню 'Не оставляй меня одну'. Здесь, в Израиле, я спела эту песню, и женщина по имени Татьяна, потерявшая мужа во время авиакатастрофы, когда разбился самолет Ту-154, следующий из Тель-Авива в Новосибирск, попросила: 'Отдай мне песню'. Я отдала, посвятила: А бабушка: Мне казалось, она так и не поверила, что деда больше нет. Любовь, которая длилась всю жизнь, закончилась со смертью бабушки: Она воспитала троих детей. Бабушка была инспектором по делам несовершеннолетних, работала в колонии, а уже на пенсию вышла, будучи бойцом охраны госбанков. Мое детство прошло среди пистолетов и кассовых аппаратов. Как я не стала банковским громилой, до сих пор не представляю! Помню, как моя боевая бабушка бежит в серой форме, с кобурой: У нас был очень хороший дом в Калуге, где она жила. Старый-старый генеральский дом, и комната, не типичная для средней полосы: в ней были две двери. Одна вела в коммунальную кухню, где всегда пахло газом, стояли ведра с водой, бегали крысы, а вторая дверь открывалась весной и закрывалась осенью, - дверь в сад. В этом крохотном садике цвели удивительной красоты розы, сирень, жасмин. Бабушка была аккуратна до педантичности, до стерильности. Летом в саду еженедельно просушивались пуховые перины и подушки. Их выбрасывали на дорожки, выстроенные из бортов от старого автомобиля (бабушка по выходных мыла их с мылом), и на этих перинах среди роз я пыталась готовиться к экзаменам. А дом стоял на берегу оврага. Я своими ушами слышала, как дед Тямкин говорил деду Цыпленкову, что, когда он был мальчишонком, какой-то старый дед рассказывал: на месте этого оврага был пруд. А мы, дети, оттуда доставали серебряные монетки, елизаветинские пятаки. У меня под скрипучими дубовыми половицами были свои 'нычки', я туда прятала монетки, а потом так и не нашла. На потолке в лепнине имелась памятная щербинка, которую никто не заделывал: когда папа сватался к маме, он открывал шампанское и пробка, вылетевшая из бутылки, отбила кусок лепнины: Старые сараи, голубятни - это был рай: В дуплах огромных вязов мы с друзьями устраивали жилища, сидели там, собирали в округе грибы: Я в то время была очень счастлива. Хочешь стихотворение об этом?

                                    За дверью - сад. В проем жасмином веет,
                                    На теплой лавочке, уложены с утра,
                                    Подушки греются. Их щеки розовеют,
                                    А ветер носит над землей цветочный прах.
                                    Надколот краешек дешевого фарфора,
                                    Горчит чаек. Превозмогая лень,
                                    Мы горло мучаем попыткой разговора,
                                    Но фраза виснет мухой в матовом тепле.
                                    В дрожащей близости от губ твоих очнется,
                                    Все недосказанное в горло возвратит.
                                    За дверью - сад. В саду - полуденное солнце.
                                    И страсть. От нежности - всего на полпути.


Источник: http://natura.peoples.ru/?id=72
Автор: Полина Капшеева
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 18
Борис Либкинд

В понедельник 21 января 2008 года не стало Любови Захарченко — известного поэта и барда. В 1986 году Любовь Захарченко получила Гран-при первого Всесоюзного фестиваля авторской песни: начинающего барда прослушивал Булат Окуджава, посчитавший Захарченко открытием фестиваля. По словам друзей и знакомых, проблемы со здоровьем беспокоили ее давно, но ходить по врачам было некогда — жила на таблетках. Последние несколько лет она вела блог в ЖЖ. Вот одна (думается, программная) запись из этого ЖЖ:

                                       Мы жили под оркестры, любили под гитары.
                                       Какая музыка течёт у нас в крови!
                                       Нам отбивают такты сердечные удары,
                                       Мы сами - песенки о жизни и любви.


Автобиография: "По секрету всему свету"

Я родилась в городе Ростове-на-Дону, но уже семь лет живу в Москве. Очень скучаю по маме, друзьям, южным краскам, фруктам, овощам, запахам и всегда жутко мерзну. И зимой и летом...

__



Москва, конечно, замечательный город, но только теперь я поняла, что такое родина. Даже не представляю, что должны чувствовать люди, которые уехали в другую страну... Для меня, наверное, это была бы вообще катастрофа. Впрочем... Все мы разные.

Стихи и песни стала сочинять с восьмого класса, а вот пела всегда, сколько себя помню. Роддом я, конечно, помню смутно, а вот с детским садом до сих пор все нормально.

С детства мечтала сразу о пяти профессиях. Очень трудно было выбрать ( с проблемой выбора у меня до сих пор большие сложности). Когда у меня маленькой спрашивали, какое же мороженое я хочу - я начинала горько плакать. Невыбранное мороженое грозило превратиться в навсегда утраченное счастье.

Может быть, именно поэтому я реализовала почти все свои мечты: в университетский трудовой семестр ездила в археологические экспедиции (мы раскапывали курганы эпохи бронзы, скифов, сарматов), пять лет играла в университетском народном театре характерные роли, пела одна и с ансамблем, писала сценарии для факультетского СТЭМа (студенческого театра эстрадных миниатюр), была худруком факультета, ездила на фестивали авторской песни.

После окончания Университета я работала следователем и помощником прокурора в прокуратуре (я окончила Университет по специальности "Криминалист" и собиралась бороться за справедливость до последней капли собственной крови ), потом преподавала государственное право в Ростовском университете ( это была последняя попытка консенсуса с любимой, надо сказать, профессией ). Вышла замуж, родила старшую дочь Ольгу, проводила большие фестивали авторской песни, музыки и поэзии под названием "Ростовское Метро". Все было бы очень правильно и нормально, если бы не стихи, которые не давали заниматься ничем.

Все виды моей бурной деятельности имели целью не только определиться в том, чего же я действительно хочу в этой жизни и не переживать, но и победить-таки эти слова и строчки, вечно жужжащие в голове и не дающие никакого покоя. Не победили. Только преумножили.

На первом Всесоюзном фестивале авторской песни я неожиданно для себя получила Гран-при. Прослушивал меня Булат Шалвович Окуджава. Вышла пластинка с моими песнями и его голосом о том, что я открытие… Я не поверила. Прошло много лет, пока я поняла и доказала прежде всего себе то, что он увидел тогда за десять-пятнадцать минут.



Разве это профессия - поэт? Сплошная шизофрения! Так говорила моя мама, а я была мамина дочка и старалась ее не огорчать, продолжая бороться со своими стихами и песенками с великим рвением и трудолюбием. Пора признать, что победила не я их, а они меня.

Что касается перепробованных видов деятельности, то, как оказалось, все пережитое и подсмотренное теперь только помогает описывать этот мир. Мне кажется, что каждый из нас - матрешка. Внутри нее очень много разных разнокалиберных матрешечек, но кто же их видит?!

Там - наши мечты, наши сны, герои прочитанных книг и посмотренных фильмов, люди, которые тронули наше сердце... Официальный мир, мамы, папы, начальники, учителя, жены, мужья и даже друзья впихивают нас в свое о нас представление. Наверное, поэтому многие из нас с годами становятся такими скучными и тусклыми.

Я совсем недавно вернулась в мир песни, реализовав еще и самую тайную детскую мечту. В детстве, сидя запертая в квартире на подоконнике окна (я так часто болела, что в детский сад меня было сдавать просто невозможно) я мечтала, что, когда вырасту большой, то рожу себе троих детей - чтобы не было им скучно и одиноко, как мне. Могу признаться, что уж мне-то теперь точно не скучно, т.к. просто некогда.

Я счастлива, что прожила столько разных и непохожих друг на друга жизней. Я счастлива, что Господь подарил мне талант ощущать чужую боль и радость и способность "говорить"
разными голосами из разных времен. Люди, которые поют по всей стране мои песни, часто не знают, кто их автор. Мужчины не верят, что моих лирических героев мужчин "написала" женщина и т. д.

Возможно, если бы я не металась так долго в поисках себя, у меня бы было типичное женское творчество. Писала бы до сих пор только о превратностях любви и бабочках. Про любовь и бабочек мне тоже нравится, но этого мне далеко не достаточно, чтобы понять мир.

За последние два года я записала пять новых сольных дисков. Часть из них - в сопровождении одной или двух гитар, часть - оркестровых. Песен написано еще на пять-шесть. Стихи теперь со мной не церемонятся. Они еще капризнее и своенравнее, чем дети. Делают что хотят. Я терплю. Слишком долго я их обижала. Спать приходится редко, но мало.

Что еще о себе такого наябедничать? Развожу цветы. Ими забита вся наша крошечная квартира. Бедные домашние подвергаются нещадному допросу, когда я возвращаюсь с гастролей. Не забывали ли они их поливать?! Конечно, забывают. Они так устают от моей энергетики, что мирно отдыхают и устраивают в мое отсутствие праздник непослушания. Какие уж тут кактусы и фикусы?

Всю сознательную жизнь (если жизнь поэта вообще можно назвать сознательной) собираю всякие игрушки: дымковские, богородские, филимоновские и те, что дарят. К сожалению, большинство из них пропало при переезде, но я упрямо продолжаю носиться с этими детскими штуками.

Со "взрослыми" вещами я чувствую себя очень неуютно, а игрушки и цветы заставляют меня хотеть жить. У них только один недостаток - каждый из домашних так и норовит их разбить или поломать. Просто спасу нет.

Но домашние тоже на дороге не валяются. Я для того их заводила, чтобы они устраивали суету и проблемы.

Иначе можно сойти с ума от постоянных поисков смысла жизни и прочих недостижимых глупостей, о которых я думаю почти всегда. Вот такая у меня жизнь...

Да! Чуть не забыла. Когда я наконец-то снова куплю аквариум и посажу сад на даче, которой у меня еще и в помине нет, и пока не предвидится, то буду самым счастливым ребенком в семье.

Этот сайт я обещала сделать еще год назад, но все не было времени. Теперь вот честно выполняю обещание. Пятый месяц раскладываю "по полочкам" то, что написано за эти годы.

Конца и края не видно... "Полочки" получаются очень разные и не похожие друг на друга. Написано много. А настоящую автобиографию я напишу чуть позже. Если все писать, то целая книжка получится. На все нужно время. А где же его взять?

Ваша Любовь Захарченко

P.S. Далеко не все страницы такие придурoшные, как эта. Вообще-то я скорее трагический поэт и человек, нежели комический. Но, однако, если не смотреть на жизнь с юмором, то как же еще на нее смотреть? Желаю Вам Счастья!


«Заняться одним делом - очень взрослый поступок»



Судьба автора-исполнителя Любови Захарченко напоминает судьбу главной героини фильма "Москва слезам не верит". Хотя, приехав в Москву, она уже многое имела за плечами. Юридический факультет университета в Ростове-на-Дону и работу в прокуратуре. Гран-при на первом Всесоюзном фестивале КСП в 1986 году. Булат Окуджава назвал ее открытием этого фестиваля. Ее песня "Черная смородина, где сажали красную" звучала тогда повсюду. Но счастье ей виделось по-иному: поэзия и дети. И она построила свою жизнь так, как хотела, назло ударам судьбы и депрессиям. С полным правом она может повторить крылатую фразу из уже упомянутого фильма: в сорок лет жизнь только начинается. Когда, не суетясь, идешь к своей цели.

Люба Захарченко - философ по жизни. Свою нынешнюю популярность она не переоценивает (чему не мешало бы поучиться попсовым "звездочкам"-однодневкам): "Твое мнение интересно, если ты уже стал явлением культуры. Я пока еще "вещь промежуточная". Так что у нее еще все впереди. Но уже сейчас у нее есть преданные поклонники по всей стране. Потому что Люба Захарченко не только умный и глубокий поэт, но и искренний, щедрый человек, умеющий дружить.

- Люба, вы, может быть, единственная из авторов-исполнителей выступающая бесплатно для учителей.

- Весь этот год каждый вторник на Малой сцене театра "Содружество актеров на Таганке" шли мои моноспектакли. И треть зала мы отдавали учителям. Мы их вызванивали по школам. Мой муж Сережа, бывший режиссер Театра авторской песни, уйдя в бизнес, занялся меценатством: платил авторам-исполнителям, чтобы они выступали в школах. Он говорил бардам: "Растет ваша публика. От того, как вы отнесетесь к ней сегодня, зависит ваше будущее". На учителей, врачей и юристов падают основные тяготы переустройства общества. На них давление увеличивается, их бьют со всех сторон. Они становятся более уязвимыми и менее защищенными. А ведь эти три категории - те, кто объединяет этот мир.

- К своему главному делу - поэзии - вы шли долгим путем.

- Уже в детстве меня тянуло в разные стороны. Я хотела быть следователем, защищать справедливость. Мечтала о профессии археолога, ездила в археологические экспедиции. Хотела быть артисткой, играла в народном театре. Я перепробовала кучу профессий, чтобы в одной из них остаться, потому что искренне хотела победить свой тихий "диагноз". Ведь мама считала, что стихи - это сумасшествие. Она в 17 лет водила меня к психоневрологу, потому что девочка – о, ужас! - пишет стихи. Ну что это за профессия - поэт?

- Тем не менее, вы стали профессиональным поэтом. Как это произошло?

- Году в 88-м мы познакомились с Олегом Митяевым. Участвовали в телепередаче "На двоих", в концертах, которые очень смешно назывались: "Молодые звезды Москвы". А что я, что он - какие мы москвичи? И Олег был тогда очень уставшим от бесконечных гастролей. Я посмотрела на него и подумала, что не потяну такой жизни, не потяну профессионализации. У меня тогда еще были большие виды на свою судьбу. Я хотела семью, детей. Я не знала, чем буду заниматься. А ведь это очень взрослый поступок - заниматься одним делом. Я к этому тогда была не готова. И когда я представила себе, что проживу жизнь в аэропортах, залах ожидания, поездах, за кулисами и на сцене без всякой гарантии на победу (спортсменов тысячи, а олимпийский чемпион - один), мне стало страшно. По-моему, Ремизов написал в своих мемуарах: "Будь прокляты те годы, которые я провел за письменным столом, ибо я не жил". Я теперь ученикам на творческих мастерских ее цитирую. Это очень страшно: заниматься не своим делом.

- Часто, особенно в наше нестабильное время, родители все решают за детей, чуть ли не с детского сада определяя их судьбу.

- Мне одна девочка сказала несколько лет назад: "Оказывается, взрослая жизнь тоскливая и невыносимая". Родители дали ей четкий расклад будущего: выйти замуж по расчету, получить престижную, хотя и нелюбимую профессию... Счастье - оно же индивидуально. А мы все с линейкой к нему примеряемся. Ощущение счастья для каждого человека свое, а как его узнать? Как мама с папой сказали, или как друзья во дворе, или как в книжках написано? Надо дать возможность человеку самому выбирать свой путь.

- Вы выбрали путь мамы троих детей.

- У меня была детская сумасшедшая мечта: иметь троих детей. Я сидела дома запертая, поскольку часто болела и в садики уже не брали, смотрела в окошко и думала, что у меня будет трое детей и им не будет скучно. Кому-кому, а мне теперь очень не скучно! Раньше я себе говорила: я еще не состоялась как личность, какие дети? У меня недостаточно большая квартира, не хватает денег - как мы все, наверное, говорим. Когда мы встретились с Сережей, эти вопросы отпали сами собой. Все переносится легче, может быть, потому, что я в Бога стала верить. В 88-м году у меня сначала умер папа, а через полгода родилась Олечка. Но я так и не поняла, откуда она пришла, и куда он ушел. Был жуткий страх смерти, и я хотела поверить, но мне не удалось. Все пришло само собой. А потом я для себя решила: это стыдно - все время пенять на государство. Войны, нашествия, репрессии, все эти митинги, референдумы - сколько Россия пережила! И всегда рождались дети. И вдруг сейчас нам стало неожиданно не на что их растить! Но это же просто стыдно! Так всю жизнь можно и просидеть с мыслью: а вдруг завтра что-нибудь случится - и лишить себя любви. Полжизни я, как девочка, ждала, что кто-то подарит счастье, обоснует его целесообразность и укрепит меня аргументами, почему я на него имею право. Если в этой жизни не рисковать и не брать самому то, что ты хочешь, никто для тебя это не сделает.

- Но это очень смело: добиваться сразу всего. Ваш случай - исключительный.

- Никакой не исключительный. Я из-за своего упрямства не верю, когда говорят, что чего-то сделать нельзя. Как это так нельзя, если очень хочется? Мне всегда говорили: ну не может так быть, чтобы и любовь, и творчество, и дети. Я написала: "Чтобы мальчика и девочку родить, надо, в принципе, кого-то полюбить. Чтобы, в принципе, кого-то полюбить, нужно мальчика и девочку родить". Как я заказала себе по жизни, так и случилось. И именно тогда, когда я построила жизнь так, как я хотела, все силы, которые уходили на торможение нереализованных мечтаний, ушли в поэзию и на сцену. Мы очень много сил тратим на торможение своих нереализованных устремлений. А ведь это мучительнейшее состояние. В одной из моих программ звучит мысль о том, что счастье где-то за углом. Добежишь до угла, а счастья там опять нет. Оно всегда где-то за углом.

- Шесть лет назад ваша жизнь резко изменилась. Почему?

- В 96-м я встретила Сережу, и жизнь началась сначала. Менять жизнь - это нечеловеческий стресс. Причем одинаково отнимают энергию как отрицательные, так и положительные эмоции. По одному американскому тесту мы с Сережей за эти годы зашкалили пределы допустимого: смена места жительства, работы, семейного положения, рождение ребенка... Сережа увидел меня много лет назад на концерте и потом, чтобы разыскать, приехал в Ростов.

- В песнях, даже в тех, что написаны от лица других людей, видна ваша душа: отзывающаяся на чужую боль, ранимая.

- Эмоциональные всплески никуда не денешь, но с каждым разом все быстрее возвращаешься в естественное состояние. Какой я себе мир сейчас устроила? Вылазка в мир, возврат, переосмысление, может быть, слезы и лечение сердца, опять накопление и опять вылазка. Моя бы воля - я бы из дома не выходила, писала бы, занималась бы детьми. Все, что ни делается, к лучшему. Даже те материальные сложности, в которые мы однажды с Сережей попали, заставили шевелиться. Если бы не дефолт, я бы пальмы в зимнем саду на даче расставляла. Я никогда не была богатой, а было бы интересно попробовать: заниматься всякими фитюльками и...

- Вы поэт. Вы бы не смогли заниматься фитюльками.

- Я бы не смогла?! Я даже гладью вышивала. Свитера вязала, юбки вязала. Однажды подруга посмотрела на мою вышивку и сказала: "Да, такой депрессии у тебя еще не было!" Я погружаюсь в любое дело. Помню, еще на старших курсах связала половину юбки, и надоело. И я плакала над ней, но довязала, потому что не могла позволить, чтобы она валялась символом моей несостоятельности. Эту юбку я до сих пор надеваю на концерты.

- Трудно вживаться в образ того, от чьего имени написана песня?

- Я не вживаюсь. Песня появляется - и все. Особенно тяжело даются мужские монологи. Хотя с детства у меня друзья одни мальчишки были, и я пыталась их понять. Мы разбираемся друг в друге всю жизнь. Это две разные цивилизации. Я - яростный экстраверт, который существует, только заглядывая в глаза человеку. Если он заглядывает в лицо ребенка, значит, он ребенок, если старушке, значит, он старушка. Я приезжала из Вятки и говорила по-вятски, приезжала из Одессы и говорила как одесситы. Ловила себя на том, что перенимаю мимику человека, который нравится. То есть перекочевываю в состояние другого человека. Откуда это? Наверное, гены.

- А кто были вашими учителями в авторской песне?

- Безусловно, Окуджава. Валентин Дмитриевич Берестов, удивительно светлый человек с мудрым взглядом на жизнь и тонким восприятием мира. Ариадна Адамовна Якушева. Ее песни - фантастическое сочетание корреспондентской точности и лирической пронзительности. Хрустальный голос, редчайшая искренность, искрящийся свет...

- Люба, вы искренне любите своих слушателей, и они вам платят тем же?

- Недавно был такой случай. Я стояла в очереди в сберкассу и разговорилась с дядечкой, который стоял сзади. Прочла ему свое стихотворение "Война", и вдруг он начал целовать мне руку. И я в который раз подумала: мы не там поем, не там выступаем... А он говорит: "Я вас помню. Вы живете на Первомайской. У вас трое детей и совершенно святой муж". Оказалось - врач "скорой помощи". У меня часто бывает плохо с сердцем, "скорая" не реже раза в месяц приезжает. И всем врачам мы дарили кассеты. И этот доктор из очереди (а очередь огромная!) начал меня опекать: "Вы только не нервничайте. Вам так, наверное, трудно в этой жизни! Вы ведь все тяжелое на себя берете". А может быть, я поэтому и пишу стихи, что с распахнутыми глазами живу?

- В ваших песнях сквозь боль слышится нота оптимизма.

- Все утрясется. Одно-два поколения - и все наладится. А мы должны с минимальным ущербом для себя и для своих детей, не обозлившись, пройти этот путь. Есть такая легенда. Человек поймал золотую рыбку и попросил себе необитаемый остров в тропиках, чтобы были фрукты, овощи, рядом самая красивая и необыкновенная женщина. Все так и случилось. Вот только бессмертия человек не попросил, забыл. Однажды он порезал палец. И вот когда он умирал на этом прекрасном острове, окруженный любящими детьми и внуками, он стал вспоминать свою жизнь и ничего не смог вспомнить, кроме того, как порезал палец.

Автор: Наталья БОГАТЫРЕВА

Статья опубликована в "Учительской газете"

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 19
Борис Либкинд

Рената ОЛЕВСКАЯ



Рената Олевская – поэт, автор-исполнитель собственных песен. Живет в Калифорнии.

«Обосновавшись в Сан-Диего и полюбив это
место с первого взгляда, Рената нашла свое
призвание в сочинении городской лирики с
''калифорнийским акцентом''. Ее глаз цепко
схватывает неординарные события и черты
нашего быта, а рука не устает все это
записывать».

Борис Гольдштейн

Вы начали писать песни в 14 лет. Что послужило толчком?

Это было лето олимпийского 80-го года. В школах всем родителям настоятельно рекомендовали вывезти на лето детей из города, чтобы оградить их неокрепшие светлые души от тлетворного влияния западных спортсменов и туристов. И я, по сути, впервые поехала в пионерские лагеря, причем, на все три месяца. Мне там страшно понравилось, в особенности, в последнюю смену - туристическую. Там некоторые инструктора играли нам на гитарах. И все! - я была в полном восторге и мысль научиться играть меня уже не оставляла. Кроме того, в этом же году ушли из жизни мои любимые Джо Дассен и Владимир Высоцкий. Я действительно переживала их смерть, мне тогда было тринадцать лет. Хотелось подбирать и петь их песни, и через год я записалась в музыкальную школу по классу гитары. Первой песней собственного сочинения была песня «Музыкальный магазин», написанная в день покупки гитары.



Какие песни, каких авторов вы знали в то время?

Конечно, слушала Высоцкого, многое из Окуджавы, многое из Долиной, дуэт Никитиных, совсем чуть-чуть Галича. Моя тетя часто пела мне, аккомпанируя себе на рояле, песни Вертинского. Мне очень нравился ансамбль-трио «Меридиан». Было много разрозненных песен: например, я часто пела песню «Дом» (Мимо текла, текла река...), песню Наума Лисицы «Вальс в ритме дождя», «Вы не из Витебска?» Роберта Рождественского. К этому надо добавить, что я знала наизусть кучу песен из репертуара Руслановой, весь репертуар Пугачевой… и еще множество романсов, и военные песни, и почти все советские, и много дворовых песен, кучу песен из кинофильмов, одесские песенки. Ну, и конечно, народные песни и баллады на русском и украинском языках. Короче, я была переполнена различными песнями всю мою жизнь, с самого детства. У нас было так: либо работало радио, либо пели мама с бабушкой; иногда подключались мои папа и брат. Могу добавить, что моя мама и мои дочки тоже пишут песни, но мама, в основном, пишет на идише, а дочки по-английски. Нет ничего удивительного в том, что я продолжаю песнями заниматься, но уже выбрав свою собственную дорожку.

Кого сейчас вы цените? Можно ли сказать, что кто-то оказал или оказывает на вас влияние?

Я обожаю песни Окуджавы, Вертинского, Галича, Высоцкого, Городницкого, Вероники Долиной, Новеллы Матвеевой, Макаревича. У некоторых других авторов мне очень нравятся отдельные песни, например у Визбора, Дениса Давыдова, Анчарова, Кочеткова, Кима, Розенбаума, Певзнера, Шаова, Елены Казанцевой, Бориса Полоскина. Из современных американских авторов хотелось бы отметить Игоря Демичева, Александра Зевелева, Анатолия Постолова и Александра Быстрицкого.
Если спросить меня, какие песни меня прельщают больше всего, я бы ответила: «темпераментные». Темперамент – это не обязательно быстро и громко; главное – энергетический заряд; это очень даже может быть медленно и тихо. Важны мысль и энергия: «не горящий - не зажжет». Данное утверждение не означает, что мне нравится все, что темпераментно. Темпераментный бред ничем не лучше бреда вялого. В виду, безусловно, имеются только вещи интересные и художественные.

Пишете ли песни на чужие стихи?

Да, но редко. Это происходит только в том случае, если прочитав или услышав стихотворение, я настолько им покорена, что музыка появляется сама собой, она как бы уже заложена в нем - я ее уже как бы слышу и просто напеваю. Так случилось со стихом Ильи Эренбурга «Когда я был молод была уж война»; однажды я написала музыку сразу на три окуджавских стиха, из которых, как потом выяснилось, два уже являлись песнями. Но все равно, теперь есть и мои варианты. Так было и со стихом Татьяны Бек «Я буду старой, буду белой». У меня есть песни на некоторые стихи Есенина, Блока, Вероники Тушновой и еще нескольких поэтов. А недавно, совершенно случайно, я открыла для себя абсолютно потрясающего поэта Льва Мея. Лев Мей был современником Пушкина, он тоже рано ушел из жизни, успев написать намного меньше, чем Пушкин, но у него есть настолько удивительные вещи, звучащие абсолютно современно! Я взяла гитару и спела их, получились песни - к примеру, песня «Помпеянка» (Плясунья). Это никогда не бывает по заказу, только если стих пронимает.

Пишете ли вы еще что-нибудь, кроме песен? Стихи, прозу?

Пишу. У меня есть стихи, которые я не перекладываю на музыку. Некоторые стихи должны жить сами по себе, не любой стих является потенциальной песней. Это как балет: пантомима и музыка могут существовать самостоятельно, но, соединяясь, они рождают балет, ... или не рождают. Мне сложно это объяснить, я всегда внутренне чувствую какой стих просится стать песней, а какой нет. Умение играть на гитаре и писать музыку я считаю преимуществом, потому что музыка привносит дополнительные эмоции и усиливает акценты. С другой стороны, музыка – это увеличительное стекло, она наводит резкость, и поэтому очевидно что слабым стихам никогда не стать хорошей песней.
Теперь насчет прозы. Прозу я пишу, но крайне редко. Проза совершенно другой жанр, она требует большей усидчивости, песни же иногда сочиняются на ходу или за рулем на хайвее. В поэзии я очень ценю лаконичность, когда минимум слов выражают задуманное, когда слова «на вес золота». По принципу «седьмого чемоданчика» Генриха Белля слова перекладываются из большого чемодана во все меньший и меньший, отсекая все лишнее.

Как вы пишете песни? Что раньше появляется стихи или мелодия?

Стихи рождаются первыми, - мелодия в авторской песне вторична по определению. Иногда они появляются почти одновременно, но только почти - «первым было слово». Рецепта написания песен у меня нет - есть необходимые, но, конечно же, не достаточные условия:

- Выношенная или мгновенно вспыхнувшая изначальная идея.
- Первая фраза, из которой, как из клубочка, начинает виться песня.
- Полное уединение или же людное место, где меня никто не знает и я
никого.
- Пачка сигарет.
- Светлое состояние души, пусть даже и грустное, но светлое.
- Не скажу, это мой секрет.

Все ли ваши песни принимаются с восторгом или иногда случается критика? Как вы вообще относитесь к критике? Как ваши друзья и близкие относятся к вашим песням?

Восторг, как и восток – дело тонкое. Восторгами в моей семье не разбрасываются. То есть, я их не ожидаю. Если какая-то песня вдруг действительно вызывает у кого-то из моих родных подобные эмоции, то я начинаю ощущать себя на десятом небе. В определенной мере я благодарна им за некую сдержанность в отзывах: когда будни становятся праздниками, не остается праздников. Но это касается моих новых песен. Относительно же устоявшихся, уже родных песен – к ним у моих домашних отношение как к семейным ценностям.
Как правило, мой муж первый, кто слышит новые вещи, и его реакция для меня важна. Ситуация выглядит примерно так: если песня ему очень понравилась, то ей гарантирован успех у всех остальных слушателей - это уже проверено и можно не волноваться. Есть и другие люди, чья критика меня интересует и к кому я прислушиваюсь, но это только в случае, когда их критика конструктивна. В основном же я все-таки полагаюсь на свое мнение и свою внутреннюю критику. Конечно, если моя песня нравится многим людям – это высшее наслаждение, но в первую очередь она должна нравиться мне самой. Иначе как же я буду ее петь? На критику я никогда не напрашиваюсь – зачем? Мой главный судья – я сама.

Я, к счастью, не придворный поэт или песенник. То, что я делаю, не обязано нравиться всем - я пишу как хочу, что хочу и о том, что волнует. Я могу себе это позволить потому, что не зарабатываю песнями на жизнь, к великому моему счастью. Не хочу называть имена, но есть талантливейшие авторы, написавшие песни-шедевры! И вот эти же авторы на определенном этапе попадают в ситуацию «надо писать». И когда я слушаешь их вынужденные комерческие творения, становится грустно и горько. Но это жизнь, что поделаешь...

Относительно моих близких и друзей: им по определению не могут не нравиться мои песни, ведь песни - суть я сама, они часть меня. Конечно, одни песни им нравятся больше, другие меньше, но, в принципе, если это мои близкие люди, значит, они меня любят, соответственно, они любят то, чему я отдаю большую часть своей жизни.

Как Вы считаете, в чем Ваши сильные стороны, как автора?

С детства я любила слушать сюжетную поэзию и сюжетные песни. Ведь это так замечательно: в двух-трех куплетах - буквально штрихами -запечатлеть сюжет так, чтобы было все понятно и чтобы запомнилось. У меня много сюжетных песен - думаю, что это одно из моих преимуществ – мой, если позволите, конек. Ну, и, наверно, мои веселые песни - это не очень распространенное явление, особенно учитывая, что это шуточки в женской интерпретации. И еще я заметила, что людей интересуют мои песни о нашей эмигрантской жизни. Вообще-то самой говорить о своих преимуществах немножко не с руки, мне больше нравится, когда о них говорят другие люди. К примеру, Борис Гольдштейн - первый организатор американских слетов - говорит, что мое основное преимущество в образности.

Как вы проводите свободное время? Чем увлекаетесь?

Мы с мужем часто ездим по «странам и континентам». Возвращаясь, я привожу с собой песни, это мои самый дорогие сувeниры. В свободное время я много читаю и часто езжу на океан, в Ла Хойю – приокеанический район Сан-Диего - многие песни написаны именно там, в маленьком кафе. Люблю болтать со своими дочками, - они даже не подозревают, как часто являются моим вдохновением. Еще у меня есть хобби – я делаю сережки и кулоны из натуральных камней, и научила этому дочек. Я обожаю камни, постоянно езжу на всякие шоу минералов. Смешно, но у меня об этом нет пока ни одной песни.

Когда вы – на сцене, вы чувствуете себя любителем или профессионалом?

Я могу назвать себя артистом, потому что когда выступаешь с сольным двух-трехчасовым концертом, ты - артист. У меня было довольно много сольных концертов, в разных городах и странах. Это потрясающее ощущение, когда незнакомые люди специально приходят слушать твои песни. Я не пишу для сцены, но когда накапливаются песни, очень хочется ими поделиться.

По-моему, у вас мало песен о любви, личных, так сказать, песен. Вы закрытый человек?

Разве мало? По-моему много, у меня много лирических песен. Многие из них записаны на первых трех дисках - «Не работают в Америке пословицы», «Ночью все светофоры зеленые» и «Соломенное кружево». Сейчас идет запись четвертого диска, на нем тоже будет много лирики. Но на диск попадают не все песни подряд - некоторые из них «недисковые», слишком лично-интимные. Я оставляю за собой право не быть узнанной и рассмотренной до деталей. Это скорее не признак закрытости – это инстинкт самосохранения личной жизни.
Когда-то я написала такие строчки:


                           Поэт всегда стриптизер,
                           Поэт – стриптизер души.
                           И если стриптиз для тебя позор –
                           Лучше стихов не пиши.


Я пишу о многом, но не все публикую. В моих песнях и так сказано многое.

В некоторых ваших стихах попадается изысканная рифма, неожиданный образ. «Камни, круглые, как печеньица», или «Папоротник по воротник, и огурцами пахнет родник… К дереву гриб сыроежка прижат, в шляпке воды накопил для ежат». Это очень красиво. Видно, что вы неравнодушны к форме, к деталям. Вы можете сказать, кто ваши учителя в поэзии?

Что такое поэзия? – это проникновенно-изысканное выражение мыслей и эмоций. В противном случае поэзия теряет смысл и превращается в зарифмованную прозу. Однажды мы с мужем, сидя на пляже, вспоминали вслух стихи любимых авторов. Когда дошла очередь до Мандельштама, мы с удивлением обнаружили, что не помним точно одну из его строк: «так встречай же скорей... - ...ленинградских ночных фонарей». Забытый образ, очевидно, был желтым, и мы попытались восстановить его - не получилось. Когда вернулись домой, открыли томик стихов и, конечно же, увидели «рыбий жир ленинградских ночных фонарей». Так мог написать только Мандельштам! Неповторимость образов – одно из главных достоинств в поэзии.

А учителей у меня было много, всех не перечислишь. В детстве моя бабушка часто декламировала Надсона, Жуковского, Пушкина, Маяковского, Есенина. Позже, когда я научилась читать, читала много Некрасова, я его очень люблю. Потом пришли Блок и Лермонтов, потом все остальные. Учителями в поэзии могут быть не только поэты. Например, когда читаешь Макса Фриша, Набокова или Паустовского, восхищает поэтическая образность их прозы. Точно так же точно может влиять живопись. Пару лет назад в Вене мы с мужем стояли перед картиной Гюстава Климта «Поцелуй», и невозможно было отвести глаза.


                               К тебе прижимаюсь счастливая я... –
                               такой мне запомнилась Австрия -
                               дождливая, тихая Австрия,
                               хранящая Климта шедевр.
                               Цветов разогретые венчики,
                               мужчина, целующий женщину... -
                               О, Вена! - увековечены
                               фонтаны дворца Бельведер.



У вас много «песенных сувениров», зарисовок, этюдов. Не хотелось бы вам в ваших песнях прорваться иногда куда-то поглубже, за рамки «сувенирности», так сказать?

Во-первых, песен-сувениров ни так уж и много – я еще не видела Антарктиды, Австралии и, к сожалению, никогда еще не была в Израиле.Во-вторых, зачем прорываться за рамки, которых нет? Ведь «сувенир» - это не просто описание природы или улиц. «Сувенир» несет в себе мои ощущения, мою философию, мои мысли и память о том или ином месте, и там всегда присутствую сама я. К примеру, песня «океан Баха» - это песня-этюд. Но ведь это мои взаимоотношения с океаном. Я всю жизнь мечтала жить у моря, а живу у настоящего Тихого океана! Как же о нем не петь? В Лос-Анжелесе живет поэтесса Марина Генчикмахер. Мне было очень приятно, когда однажды она написала о моей песне-зарисовке «Подол», что эта песня могла бы заменить собой курс лекций по педагогике.

Что такое авторская песня?

АП – это когда приятно не только ушам, но и мозгу, и душе.

Как вы относитесь к инструментальным аранжировкам в бардовской песне?

Это непростой вопрос. Существует расхожее мнение, что АП – жанр интимный и проникновенный, и дополнительный аккомпанемент ему только мешает. На этот счет у меня есть конкретные контр-примеры некоторых известных дисковых записей. Мне кажется, что ненавязчивый, тонкий, профессиональный аккомпанемент делает звучание песни более насыщенным, и в этом случае он не помеха. К сожалению, подобных примеров немного, музыкальное сопровождение такого класса встречается очень редко. Беда не то, что дополнительный аккомпанемент вошел в моду, а то, что с его помощью иногда пытаются скрыть творческую беспомощность. Критерием для меня является тот факт, что и Долина, и Окуджава, и Галич, и Высоцкий прекрасно обходились «без ансамбля». Иногда я думаю, что отсутствие сопровождения – это своеобразный «лакмус-тест», и его хотелось бы выдержать.

Недавно в одной передаче об актере было произнесено, что актер – это его роли. Т.е. актер вкладывает в роли свое, человеческое, а персонажи, в свою очередь влияют на актера. Мне кажется, это в еще большей степени можно сказать об авторе. Вы согласны с таким утверждением, что автор – это его песни?

Актерам театра сложнее, чем нам, бардам. Актерам роли, так или иначе, раздают, а мы их пишем и выбираем себе сами. Да, я, безусловно, согласна, что автор – это его песни. Единственное что – персонажи влияют не только на актера, но и на зрителя. Поэтому я думаю, что очень важно своими песнями посылать пространству добрую энергию. Песня – это сильная эмоция, но об одном и том же можно сказать угрюмо, а можно светло. Светлым человеком был Высоцкий, такими же были Окуджава и Галич, такими были Вертинский и Визбор, светлые песни у Городницкого, Долиной, Кима, Певзнера и Розенбаума, - о чем бы они ни писали. Эту способность нельзя купить в магазине и невозможно сымитировать. Это то, что покоряет и притягивает больше всего – положительная энергетика. Я назвала имена известных авторов, но потому, наверное, они и известны, и любимы.

Вы религиозный человек?

Это очень деликатная тема. Я думаю, что религия – это потенциальный источник умиротворения в нашем сложном, неустойчивом и загадочном мире. (Но, конечно, не любая религия и, тем более, не доведенная до фанатизма.) Религия – явление весьма полезное и мудрое. Моя мама - религиозный человек. Каждую пятницу, в Шабат, мама зажигает свечи и молится за нас, и я ей за это благодарна.

Повлияла ли эмиграция на ваше творчество?

Существует целая плеяда эмигрантских поэтов и прозаиков, и это не случайно - эмиграция меняет отношение к языку. Так же как кольцо на бархатном подносе сильнее притягивает взгляд, так и русский язык: в эмиграции - он уже не данность, а преимущество. Появляется некое ощущение изысканности и избранности на фоне новой языковой среды. Соответственно, на родной язык обращаешь более пристальное внимания. Кроме того, эмиграция – это, так или иначе, шок. А шок иногда пробуждает способность ясновидения и другие чудеса. Так что поэзия – это еще очень даже безобидное последствие шока. Но это в общих чертах.

У меня же лично весь доамериканский период жизни носил характер творческой беременности. Я потихоньку писала одну-две песни в год, но круг общения был намного уже, чем тут, в Штатах, и писала я, практически, для себя самой. Ведь одни и те же люди одну и ту же песню больше десяти раз воспринимают с трудом. Так получилось, что в Киеве я не пересеклась ни с кем из представителей АП-клубов и никогда не бывала на слетах. Возможно, в какой-то мере это объясняет отсутствие ностальгии. Все упущенное я наверстала на новой родине, так что Америке я обязана очень многим.

Песня «А Ла-Хойя – это место неплохое» наполовину написана на идиш. Что можете сказать в свое оправдание?

В детстве мои тети, бабушки и мама с папой часто переходили на идиш. Когда я их спрашивала на каком языке они говорят, они отвечали «на французском». Позже я частично расшифровала этот «французский», потому что фразы повторялись. И когда они говорили «гэен шлуфэн», я понимала, что сейчас меня начнут укладывать спать, а когда о ком-то говорили «цыдрейтер» или «мышыгэнэ коп», я уже знала, что это явно не комплименты. «Пуным таерс» означало, что все в порядке и ругать не будут. Для меня идиш навсегда остался очень эмоциональным языком.
Память сохранила эти детские воспоминания, и однажды, прогуливаясь по моей любимой Ла-Хойе, я чисто подсознательно начала сочинять «аф идиш». Признаться честно, эта песня вмещает почти пятьдесят процентов моего словарного запаса на идиш. Но что интересно - эта песня бесконечна.

Тот вариант, который записан на первом диске - он неполный и не окончательный. После этого успели сочиниться еще несколько куплетов. В новом варианте эта песня войдет в мой четвертый диск, что, в принципе, уникально, так как ни одна другая песня в моих дисках не повторяется.

Есть ли темы, на которые не стоит писать стихи?

Есть. Например, стихи о Музе. Еще в детстве, когда я читала сочинения моих любимых поэтов и наталкивалась на стихи, в которых на полном серьезе воспевалась Муза (не конкретный человек, а поэтическая Муза), мне почему-то начинало казаться, что в этот момент поэту просто не о чем было писать. И сейчас, когда читаю подобные строки, мне становится смешно.

Что для вас является признаком успеха: количество зрителей на концертах, продажа дисков, чьи-то добрые слова, то, что ваши песни исполняют другие люди?

Я счастлива, что со всем вышеперечисленным у меня все в порядке. Но среди кульминационных моментов я бы назвала два: первый, это когда Александр Моисеевич Городницкий выбрал мою песню «Актриса», и она вошла в фильм «Материки Александра Городницкого», я ее там пою. И второй, это когда Александр Моисеевич посвятил мне стих. Дело в том, что я очень люблю и ценю песни Городницкого, он для меня не просто корифей АП - он признанный мною корифей, я поклонница его творчества. И то, что этот человек оценил мои песни, для меня является моим личным Оскаром. И, безусловно, я очень радуюсь, слыша свои песни в чужом исполнении – для автора это высшая степень признания. Я слушала как исполняли в Нью-Йорке моего «Карлика», в Сан-Франциско «Негативы», «Гаваи», «Автоответчик» и «Туфельки», в Денвере и Питтсбурге «Русский магазин», в Сиэтле «Папоротник». Мне было бесконечно приятно.

Нуждается ли песенник в обществе других песенников?

Да, конечно. Но только в том случае, если авторы друг другу интересны и ценят творчество друг друга. В противном случае лучше часто не встречаться. В смысле творческого общения вариант «человек он 'не супер', но чертовски талантлив» для меня предпочтительнее человека милого, но пишущего ахинею. За талант я могу простить, конечно, не все, но многое, а вот с заинтересованным видом скучать у меня плохо получается.

Рената, спасибо за интересный разговор, искренние ответы. Новых вам песен и концертов!
Вопросы задавал Владимир Крастошевский
Источник: http://www.renataole.com/publications/Interview-Krastoshevsky.html

Перепечатано отсюда
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 20
Борис Либкинд

Раиса Абельская



Рассказывает Аркадий Бурштейн:

Дружба с Раей Абельской занимает в моей жизни особенное место. Я исключительно высоко ценю ее песни. Но дело не только в них. Много лет взаимное общение давало нам мощный стимул для творчества.
Как мне описать атмосферу конца 80-х, ту особенную роль, которая тогда выпала на Раину долю?



Впервые я услышал ее песни в заполненном пермском зале, во время турнира бардов, устроенного Виталиком Кальпиди. Я был поражен, ошеломлен, раздавлен силой ее песен, был на годы растерян, так как понял, что столкнулся с чем-то очень большим и настоящим (во второй и пока последний раз в жизни мне довелось испытать подобную растеряность, когда в 1994 году Виталик Кальпиди читал мне – на квартире Андрюши Матвеева – свою книгу «Мерцание»).
Тогда, в том пермском зале конца 80-х годов ветер свободы плескался в словах Раиных песен.



                                             От железной колючки
                                             Кровоточит граница.
                                             Наша вечная участь –
                                             Помнить мертвые лица.
                                             Ничего не осталось,
                                             Ни названья, ни места.
                                             Я сама там пласталась,
                                             Умерла и воскресла.
                                             …………………………
                                             Мы шагаем по крови,
                                             Дышим ветром весенним.


О, как яростно аплодировал в тот вечер захваченный врасплох весенним ветром зал.
Когда я готовил эту Раину страницу, мне пришлось печатать часть текстов песен со слуха. И вновь, как в первый раз, я поразился Раиному чувству слова, гулкой мощи ее метафор:



                                                 Годы лепятся как глина,
                                                 Остывают за плечами.
                                                 Оглянусь назад – Марина
                                                 Смотрит звездными очами.
                                                 А за нею – лица, лица,
                                                 И глаза блестят тревожно,
                                                 И нельзя от них укрыться,
                                                 И солгать им невозможно.


И вновь я словно на на минуту оказался в том пермском зале.
Мы много почерпнули друг у друга. Смею думать, что мои идеи и разборы в какой-то степени влияли на ее творчество, пусть и недолго. Это влияние я чувствую в одной из лучших песен Раи – «Арлекин мой, Арлекин», в строках о неземном береге, о который бьются волны смерти.



Рая посвятила мне прекрасную песню, про ангелов – «Чьи разговоры кипят в преисподней».
А вот я о ней так ничего и не написал. Возможно, потому, что мы жили в унисон и все более или менее важное обсуждали неизбежно. Но за год до своей смерти мой друг – выдающийся исследователь стиха, увы, уже ушедший от нас Валентин Корона, – начал писать работу о Раиных песнях. Корона собирался написать работу в 2 частях, но успел закончить только первую из них. Вторая, ненаписанная часть должна была содержать анализ Раиного паузника и строфики – в этой области Корона был непревзойденный мастер.



Жизнь – странная штука: я о Рае ничего не написал, а вот Валентин написал – в моей технике. Собственно, он намеренно писал подражание Бурштейну (и сообщил мне об этом в письме).
Почти все, что я мог бы сказать о Раиных семах – он разглядел и описал. Так уж вышло.
К сожалению, я не располагаю большим количеством Раиных песен в записи mp3.
Все, что есть у меня – вышедший пару лет назад аудиодиск. Он, конечно, не дает полного представления о даре Раи. За пределами этого диска остался ее замечательный цикл – о Христе. Даже текста его у меня не сохранилось. В памяти застряла первая строфа песни:

                                                Тощий, маленький, горбатый,
                                                Некрасив лицом и статью,
                                                Он стоит перед Пилатом,
                                                Время клонится к распятью…


Никак не отражены чудесные Раины переводы идишских песен, а они аналогов не имеют.
У Раи была идишская программа, она собирала полные залы, и после концерта люди уходили с просветленными лицами. Где-то ходит запись, видеокассета, сделанная на одном из таких концертов. Но я не знаю, где.
Я выложил на своем сайте то, что я выложить мог. Надеюсь, что эта малость поможет вам открыть высокого поэта, автора очень хороших и точных песен, одного из лучших в России по самому гамбургскому счету.

Источник: http://abursh.sytes.net/abursh_page/Abelskaya/about.asp

Перепечатано отсюда.
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 21
Борис Либкинд

Кира Малыгина: "И снова принца жду"



Кира Малыгина из подмосковного Сергиева Посада -- находка и откровение 2002 года. Она стала лауреатом на фестивале авторской песни (АП) в родном городе, завоевала первое место на московском городском фестивале АП (в номинации "Автор музыки и текста песен" ). И это всего в 18 лет! (Кстати, 2 мая Кире исполнилось 19.) Сейчас у неё, студентки 2-го курса Московского государственного областного университета, сессия. Между двумя экзаменами она и встретилась с корреспондентом "ВВ" Татьяной Трофимовой. Интервью получилось почти такое же откровенное, как и Кирины песни.

Кира МАЛЫГИНА:
-- Сначала были стихи. Примерно в третьем классе я, начитавшись Клайва Стейпла Льюиса "Хроники Нарни", написала по его мотивам четверостишие, подбирая мелодию на фортепиано. Это и была моя первая песенка. Вообще я занималась музыкой по классу фортепиано и первые песни у меня получались очень инструментальными, петь их было сложно. Позже прочитала роман "Унесённые ветром". Там герои ночью у костра поют песню про Кэтлин. Песня передана в книге прозой. Я перефразировала её в стихотворный текст и положила на музыку. Мелодика стала более приемлемой...

Потом у нас в школе открылся литературный кружок. Занятия, а скорее просто вечера, вела наша местная поэтесса Надежда Коган. Она делала это удивительно ненавязчиво. Мы собирались в небольшом уютном зальчике, пили чай, просто разговаривали. Помню, как мне было стыдно, когда речь зашла об Антуане де Сент-Экзюпери. В то время я его ещё не читала и наивно спросила, кто это такой. Коган, всегда такая мягкая, повернулась и отвесила мне в сердцах: "Тундра нецарапанная!" Ужас! Я немедленно нашла в библиотеке книжку.

Основы игры на гитаре мне дали Светлана и Владимир Цывкины. К тому же мой отец играет на гитаре и пишет песни. Но он больше музыкант, чем поэт. Очень свободно обращается с музыкой, по-свойски: "Так, этот кусок мне не нравится, сейчас мы его выкинем, здесь нужен совсем новый мелодический ход". Я так вольно с музыкой обходиться не могу. Я её чувствую, вижу, купаюсь в ней, но вот так взять и перекроить всё музыкально не умею.
Когда я поступила в институт и переехала в Москву, друзья совершенно случайно притащили меня в рок-кабаре Алексея Дидурова. То, что он мне говорил о ритме, рифме, слоге, выражении жизненной правды в песне, меня очень изменило. С этого момента для меня начинается иной период творчества. Период трудной, иногда изнурительной работы над текстом, первой радости понимания и изменения себя через песню. Я поняла, что нужно делать, научилась куда точнее выражать то, что я хотела сказать.



Как правило, мои песни абсолютно биографичны. Они написаны о реальных людях, ситуациях и обо мне, какой я себя в тот момент чувствовала. А литературный образ -- только возможность выразить то, что ощущаю. Часто это просто изобразительный приём. Скажем, был у меня очень тяжёлый период в жизни, было очень больно. Я возвращалась в Москву полуночной электричкой. Вымотанная не столько ночной дорогой, сколько этой болью, входила в дом с одной только мыслью: как можно скорее лечь спать. Сажусь пить чай, думаю о чем-то потустороннем... Контуры предметов начинают теряться при свете ночника... И тут за 20 минут пишется "Пугало". "Романтика" -- скажете вы. Да нет, случайность материализовавшейся мысли, за которой уже не разглядеть боли ночных переездов, тяжести раздумий...

Просто есть только что народившаяся песня, вместе с появлением которой возвращается и радость бытия. Это как воскресение или перерождение, если хотите.
Иногда возникшее музыкальное решение переворачивает всю песню, поскольку появляется иная смысловая концепция. Положим, было очень лирическое начало, стихи диктовали мелодию в стиле романса. И вдруг накладывается блюзовый и чуть ли не роковый вариант музыки. И он переворачивает всю песню, уже написанные строчки меняются по окраске, эмоциям. Появляется сарказм.

Из двадцати песен, которые я успела написать, считаю удавшимися не более пяти. Любимая песня? Но такая лишь на время -- самая-самая. Вчера какая-то из них была моей верхней планкой, через которую я не могла перепрыгнуть. Потом эта планка оказывается преодолённой, и песня перестаёт быть не только любимой, но даже увлекательной. Иногда хочется её переделать, сделать ярче, дотянуть. Но тронешь -- и всё разваливается.
Хотела бы я, чтобы мои песни исполняли со сцены? Не знаю даже... С одной стороны, боюсь отдавать их в чужие руки. У меня был настоящий шок, когда я впервые услышала, как мою песню исполняет кто-то другой. Я испытала и изумление, и гордость, и раздражение -- какой-то просто сумасшедший сгусток эмоций. В моих песнях есть моменты очень откровенные и очень сокровенные. А чужое исполнение -- это как проникновение постороннего в мою личную жизнь. А с другой стороны, если исполнитель талантлив, это уже другая песня, новая форма жизни.

Наверное, я счастливый человек: избалована обществом глубоких, интересных людей. У меня прекрасные, чуткие родители, которые много мною занимались. Мне повезло с учителями. У меня есть любимые авторы -- Татьяна Дрыгина, Елена Казанцева, Ольга Качанова, Григорий Данской, но я не ограничиваю свои пристрастия авторской песней. Я слушаю многое -- от Эллы Фицджеральд до "ДДТ". Люблю блюз, джазовую музыку. Думаю, это накладывает отпечаток на музыкальные решения моих песен.

Профессионально заниматься песенным творчеством я не хочу, но это для меня и не хобби. Это гораздо больше -- сама жизнь, способ выражения себя, потребность и необходимость. Я учусь на факультете филологии, могу в будущем заняться журналистикой или редактурой, преподавательской деятельностью. Я не загадываю, потому что могут быть и другие варианты.

Какой-то мечты у меня нет. Я по характеру созерцатель. Мне нравится наблюдать и анализировать. Знаете, как у Ричарда Баха: "Не имейте иллюзий -- не будет разочарований". Может быть, именно поэтому в финале "Пугала" после счастливого вроде бы появления принца появляется неоднозначное: "...И станем мы спина к спине, чтобы пугать ворон".

                                       ЧУЧЕЛО

                                       Припев:

                                       Я чучело, я пугало
                                       Непонятное,
                                       Судьбою я поругана
                                       И запятнана.

                                       Пугать ворон -- вот мой удел,
                                       Пугаться отражения
                                       И всё стоять, стоять без дел
                                       Без всякого движения.
                                       И всё стоять без личных дел,
                                       Без лишнего движения.

                                       Стою и рукавом машу,
                                       Беззубый скаля рот,
                                       А вдруг меня копьём проткнёт
                                       Случайный Дон Кихот.
                                       Вдруг, спутав с мельницей, проткнёт
                                       Безумный Дон Кихот.

                                       Стрелой Эрота то копьё
                                       Мне сердце разобьёт,
                                       И пусть смеётся бобыльё,
                                       Пусть с зависти помрёт.
                                       Позеленеет бобыльё,
                                       От зависти помрёт.


                                       Припев:

                                       Когда дожди не сходят с плеч --
                                       Давно пора в сарай.
                                       Помыть бы чайник, в сено лечь --
                                       Вот это был бы рай!
                                       Помыть бы чайник, в сено лечь --
                                       Вот это был бы рай...

                                       Но все забыли обо мне,
                                       Стою одна в саду,
                                       И греюсь мыслью о весне,
                                       И снова принца жду.
                                       Я греюсь мыслью о весне,
                                       И в гости принца жду...
                                       
                                       Пусть он приедет на коне,
                                       "Люблю Вас!" -- скажет он,
                                       И встанем мы спина к спине,
                                       Чтобы пугать ворон.
                                       И встанем мы спина к спине,
                                       Чтобы пугать ворон.

Источник: «Вольный ветер»
Дата публикации: июль 2002 года
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 22
Борис Либкинд

Девушка на "Гитаре"



В марте 2000 года Ксения Полтева победила на межвузовском фестивале авторской песни, в апреле стала лауреатом всероссийского фестиваля авторского творчества, после чего ее пригласили в состав московской делегации для участия в международном фестивале «Петербургский аккорд» (в рамках международного фестиваля
«Белые ночи Петербурга»), где она была удостоена первой премии.А в июле Ксения приняла участие в самом большом российском фестивале авторской песни имени В. Грушина и впервые за его 30-летнюю историю завоевала первые премии в обоих конкурсах: основном и альтернативном.В том же 2000 году К.П. выпустила альбом с песнями на стихи поэтов серебряного века «Чайки Клода Моне». В апреле 2002-го вышел ее новый сингл «2/3 мира».



А.Б. — Как мне кажется, авторская песня отошла от дел. А что за люди сейчас называют себя бардами?
К.П. — По моим наблюдениям, это люди, которые просто поют под гитару свои стихи. Я считаю, что объективно имею мало какое отношение к бардовской песне, но поскольку я тоже пишу музыку на свои стихи или на стихи поэтов серебряного века и играю на акустической гитаре, то самое близкое — это авторская песня.

А.Б. — Сейчас немало музыкантов, которые сами пишут песни, сами играют, сами поют. Да та же Земфира. Она, значит, тоже бард?
К.П. — Я думаю, тут дело в текстах и в аранжировке, потому что Земфира же не поет под акустическую гитару, у нее есть и бас-гитара, и ударные. И потом, мне сложно представить почитателя авторской песни, который будет слушать Земфиру. Все-таки в авторской песне должна просматриваться какая-то интеллектуальная база. Немаловажно и то, что авторская песня появилась, потому что людям, скованным системой запретов, нужна была отдушина. Это определяет тематику текстов. Соответственно, природа этого жанра особенная, там свои законы.

А.Б. — Есть ли барды в других странах?
К.П. — Есть, но это русские барды, которые уехали за границу. Кстати, сейчас авторская песня там чрезвычайно популярна, особенно в Германии, Америке, Израиле, потому что многие эмигранты живут своей прошлой жизнью. Иностранцам, конечно, тяжело понять, что такое авторская песня, как любому человеку трудно понять иностранный фольклор.

А.Б. — Как ты думаешь, есть ли у авторской песни шанс возродиться в России, и в каком качестве?
К.П. — Должна быть выстроена новая идея, тогда посмотрим. Я считаю, что будущее возможно только при условии, что будут стихи высокого уровня, профессиональный подход к музыке и к исполнению. Пока в этот жанр почти не привносятся новые тенденции, поскольку костяк любителей авторской песни составляют люди «того» времени. Им очень сложно менять что-то в своем творчестве, многие из них живут воспоминаниями.

--



А.Б. — Современный почитатель авторской песни — кто он и «сколько его», кстати?
К.П. — На мои концерты приходит, как ни странно, молодежь. В основном, из МГУ — с филфака, с технических факультетов. По поводу количества почитателей жанра — на самом большом в России Фестивале авторской песни им. Валерия Грушина в 2000 году, когда я в нем участвовала, официально присутствовало около 260 тысяч человек. На самом деле народу было больше. Правда, именно на этот фестиваль приезжают люди очень разные, не всегда поклонники жанра. Там очень много иностранцев, которые хотят поближе познакомиться с культурой, всяких известных личностей. Получается сборная солянка.

Когда я поехала на этот фестиваль в 2000 году, мне все говорили, что это очень глупо: меня, мол, просто не услышат там, потому что такая толпа принимает либо хорошо, либо плохо, она хочет видеть знакомые лица и слышать знакомые песни, или, во всяком случае, что-нибудь заводное. Там четыре или пять эстрад, конкурс идет с вечера четверга до субботы, и в ночь с субботы на воскресенье проходит финальный концерт на большой сцене в виде гитары, которая стоит в воде, в притоке Волги. Зал выглядит удивительно, это гигантская гора, а на ней — колонки, мониторы и огромное количество людей. А ощущения, когда ты стоишь на этой «гитаре», просто ни с чем не сравнимы. Вообще-то обычно туда выходят только известные барды, а из новых имен, победителей, там бывает два-три человека, не больше. Но для меня выступление на этой сцене было принципиальным вопросом.

Конкурс состоит из огромного количества туров. Когда я после первого тура сошла со сцены, послышались редкие аплодисменты, и я осознала, что люди действительно не поняли, что я хочу сказать своими песнями. Обычно если приезжает кто-то незнакомый, это бывают отрепетированные номера дуэтом, или там квинтетом, красиво разложенные голоса.А тут вышла девочка одна с гитарой, да еще с необычно низким тембром голоса, да еще с текстами большой плотности, которые желательно сначала прочитать, а уж потом слушать, чтобы понять, о чем это вообще. Но я все-таки попала во второй тур — благодаря своей предусмотрительности: всем я не могла, конечно, тексты своих песен раздать, но перед членами жюри они были заранее положены.

После первого тура я пообещала себе, что к субботе к вечеру вся гора будет знать наизусть эти песни. Конкурс шел одновременно на нескольких площадках целый день, и я решила пробиваться на все. Выступала раз по шесть в день, бегала от одной эстрады до другой, а между ними километр, может два. В результате, к субботе, когда меня пригласили на сцену-гитару петь, уже все знали, кто такая Ксения Полтева и о чем ее песни. Потрясающее ощущение — я стою с гитарой почти в болоте и держу 260 тысяч человек, представляешь?

А.Б. — С трудом. А когда ты в первый раз очутилась на сцене?
К.П. — Точно не помню. Лет в пятнадцать-шестнадцать. Это был театр песни «Перекресток».

А.Б. — С каких лет ты пишешь песни?
К.П. — С 15. Первые песни были на стихи поэтов серебряного века, Блока, Пастернака, Есенина. Свои стихи уже были тогда — в виде набросков. Ни одно из моих стихотворений не было написано за день, и даже за месяц. Обычно сначала появляются стихи, а потом музыка, хотя лучшие песни получаются, когда это происходит одновременно.

А.Б. — Твои песни действительно нелегко слушать. Ты никогда не думала о том, чтобы их... ну, упростить, что ли?
К.П. — Нет. У меня есть более сложные для восприятия, есть более простые песни. Кстати, более простые не были первыми. Менять ничего не хочу, как мне кажется, так я и делаю. Я думаю, что мои песни останутся в истории, не знаю, в каком контексте, но уверена, что останутся. Поскольку это объективно очень хорошо сделанный продукт.

А.Б. — Для тебя важно быть услышанной?
К.П. — Конечно. И дело даже не в количестве аудитории. Иногда количество переходит в качество, но обычно в очень низкое. Всему есть свое время и свое место. И мои песни дойдут до слушателя. Когда — это уже не так интересно.

А.Б. — Тебе когда-нибудь приходилось ощущать симптомы звездной болезни?
К.П. — Я считаю, что ни одна из полученных мною наград ничего не изменила во мне. Мое главное осталось таким, каким оно было всегда. Да, у жизни очень высокий темп, и мы меняемся каждый день, но это другой, менее глубокий уровень. А то, что руководило мной раньше, оно и сейчас мной руководит, и дальше так будет. Я имею в виду личные качества, нравственные устои. Например, я всегда испытывала чувство ответственности перед Богом и перед собой. Есть вещи, которые по жизни для меня важны. И все конфликты с собой начинаются только если я ими пренебрегаю. Еще я стараюсь ни под кого не подстраиваться. Очень сложно представить, что какому-то человеку удастся повлиять на меня, на мое мнение, на мое мировосприятие.

А.Б. — А что определяет твое мировосприятие?
К.П. — События, факты, книги, музыка…

А.Б. — Но ведь, например, книги — это мнения других людей, значит, косвенно эти люди на тебя влияют.
К.П. — Каждая книга — это не просто мнение, это мир. Не каждый может создать мир. У Оскара Уайлда по этому поводу есть мысль о том, что зачастую гениальные произведения создают люди, в обыденной жизни абсолютно неинтересные, и, наоборот, интересные по жизни люди не могут дать человечеству ничего глобального. Бывает по-другому, конечно, но в жизни масса примеров «по Уайлду«. Поэтому книга — это, помимо прочего, отражение гения.

А.Б. — Трудно быть гениальным человеком?
К.П. — (смеется) А я не считаю себя гениальным человеком, поэтому мне сложно сказать. Судя по воспоминаниям друзей и близких гениев, гениальными при жизни они не считались. Видимо, должно пройти время, чтобы все осознали значение того, что сделал какой-то человек. Очень мало людей пока понимают, что, например, Бродский сделал для русской литературы.

А.Б. — Он сейчас очень популярен.
К.П. — Он популярен сейчас как Борис Акунин и Владимир Сорокин, но мало кто понимает, что он сделал с русским языком, с системой русского языка. Это фигура уровня Пушкина. Пушкин перевернул русский язык — и Бродский. Люди поймут это, я уверена — через много лет.

А.Б. — Ты еще два года назад получила все награды в области, близкой к твоему творчеству. Что тебя подталкивало к участию во всех этих конкурсах, фестивалях?
К.П. — Точно знаю, это не было желание что-то кому-то доказать. У меня никогда не было каких-то комплексов, тщеславия. У меня всегда было все хорошо. Только ты правильно пойми — все, что хорошо, получилось хорошо благодаря тому, что я это сделала. Мне не перед кем и незачем что-то изображать. Может быть, звучит самоуверенно, но это так и это очень многое во мне объясняет.

А.Б. — Ты, значит, абсолютно гармоничный человек?
К.П. — Нет. Состояние гармонии может придти, например, когда я слушаю музыку, оно ненадолго. Конечно, я стремлюсь к этому состоянию. Может быть, поэтому мне совершенно не хочется вставать с дивана, куда-то идти и кому-то чего-то доказывать, говорить: напишите про меня, запишите меня. Смотри, я в 2000 году выиграла 4 фестиваля, сейчас 2002-ой, и только сейчас я пишу диск на свои стихи, хотя у меня материал был готов задолго до этого момента. Я просто никуда не торопилась, и все было очень гармонично.

А.Б. — Тебе уютно в сегодняшнем дне?
К.П. — Вполне. Я не пользуюсь в полной мере благами цивилизации, телевизор смотрю редко, не хожу на всякие дискотеки, тусовки, просто потребности нет. Если она возникнет, я пойду, и я знаю, что буду себя там чувствовать уютно.

А.Б. — Что, кстати, для тебя значит «уют»?
К.П. — Уют — это моя квартира. Я здесь все сделала так, как мне было угодно. Когда я впервые вошла сюда, тут были только что покрашенные пустые стены. А теперь это мой дом, мне здесь уютно. Мне даже говорили, что здесь могу жить только я, потому что здесь все слишком мое.

А.Б. — По-моему, это о таких как ты говорят, что они живут так, как будто завтра умрут…
К.П. — Однажды в детстве я из-за чего-то страшно расстроилась. Со мной несправедливо поступили, оценку мне, что ли, плохую поставили. В общем, после этого ко мне подошли и сказали: «Ксенечка, ты не переживай, все будет хорошо. Время все лечит, все уладится». Я отлично помню свою реакцию, я вроде бы ничего не ответила, но себе сказала, что это чушь, не может все само собой быть хорошо. Я в это не верю. Либо ты сам берешь и делаешь так, как тебе будет хорошо, прямо сейчас встаешь и делаешь, — либо никогда ничего хорошо не будет. И время ничего не лечит. То, что оказывает действительно негативное влияние, не лечится. Бытует мнение, что боль, страдание делают человека лучше. А я вот не соглашусь: обычно боль человека уродует, его ценности смещаются, в душе происходит дисбаланс. Мы ведь редко мучаемся потому, что мы заслужили это. Нужно уметь абстрагироваться от страдания, иначе оно займет всю жизнь.

А.Б. — Что тебя больше всего раздражает в жизни и в людях?
К.П. — Я не люблю необязательность и неопределенность. Я не люблю слабых людей, я не испытываю жалости к ним. Более того, я считаю, что не надо помогать тем, кто не может помочь себя сам. Можно помочь сильному. Я люблю людей дела. В жизни, как и в поэзии, все решает Глагол, то есть действие. Я не люблю людей, которые тусуются вокруг и ничего не делают. Они притворяются, что они нужны, что они поддерживают. По-моему, пусть лучше человек будет плохой, аморальный, но он будет живой, он будет что-то делать, идти куда-то.

А мертвечины я не выношу. Хотя ее очень много. Люди дела — это редкость. Я столько знаю людей, умнейших, начитанных, прекрасных, у них возможности всякие есть, но из них никогда ничего не получится, потому что они просто созерцают, пребывая в состоянии постоянного самокопания. Не эти люди делают мир. Мне очень важно, чтобы люди вокруг меня были выбраны мной, потому что даже обстановка в квартире и цвет обоев способны оказывать на нас влияние, что уж говорить о людях. В моей жизни нет ни одного случайного человека. Бывало, очень близкие люди от меня просто уходили. Они говорили — очень сложно с тобой рядом находиться, ты давишь.

А.Б. — Ты сама себе нравишься? Что бы ты хотела в себе улучшить?
К.П. — Мне бы хотелось быть более сконцентрированной на чем-то одном. Делать свое дело и не обращать внимание ни на что. Все-таки я подвержена какому-то влиянию, может, в меньшей степени, чем другие, но все равно. Я все-таки прислушиваюсь, приглядываюсь к тому, что происходит вокруг. А мне бы хотелось, чтобы до меня не доносилось ничего. Я не отшельник, это точно. Но и общаться со всеми подряд я не хочу. Быть абсолютно независимой не получается. Но зависеть от кого-то и зависеть от чьего-то мнения — это разные вещи. Я, например, завишу от своего института. Однако если к моих отношениях с кем бы то ни было будет затронута моя свобода, мои принципы, я встану и уйду. Никаких не будет криков, обид, ничего. Я вообще не понимаю людей, которые обижаются. Есть только два пути, либо ты терпишь и принимаешь все как есть, либо ты уходишь.

А.Б. — От какого именно влияния ты хочешь избавиться?
К.П. — Бывает так, что вместо того, чтобы писать стихи, или музыку, или заниматься еще чем-нибудь стоящим, мы себя растрачиваем на такую чепуху — на выяснения взаимоотношений с кем-то, на любовные переживания. Я этого не отрицаю, но считаю необходимым правильно расставлять приоритеты. Если я это сказала, это вовсе не значит, что я бессердечна, что я никого не люблю. Просто у всего есть свое место. Приоритеты должны быть в разных плоскостях и не мешать друг другу. Любимого человека нельзя заменить стихами или книгой. Интимные отношения тоже нельзя заменить дружескими, а если это происходит, это опять же ведет к разрушению личности. Я знаю одно: пока в моей жизни не было — я не говорю, что не будет — страстной и неразделенной любви. Просто я очень часто читаю, когда спрашивают, как у вас рождаются песни, человек отвечает: «У меня была неразделенная любовь, я страшно страдал». Мне это не знакомо. Да, я страдала, но по другим поводам. И у меня хватало сил, чтобы с этим справиться. А песни я пишу потому, что ощущаю в этом свое предназначение.

А.Б. — Как ты считаешь, может ли один человек изменить мир?
К.П. — Один человек может сделать свой вклад в мир — в мировую культуру, искусство, промышленность. Это как часовой механизм — одно колесико влечет за собой другое. И мир меняется.

А.Б. — Что означает для тебя понятие одиночество?
К.П. — Я считаю, что в глобальном, в самом важном смысле этого слова, все люди абсолютно одиноки. Человек приходит на землю один, и уходит с нее тоже один. По сравнению с возрастом мира, не все ли равно, сколько дней, и часов, и минут мы глядим друг на друга? Однако если у людей устанавливается какой-то контакт, какой-то взаимообмен, это очень важно. И характер отношений не играет роли, может, они просто поговорили...

Автор: Анна Бараулина
Источник: http://www.polteva.ru/interview/3.html
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 23
Борис Либкинд

Ольга Чикина



Ольга Чикина занялась песенным творчеством, работая ночным сторожем на рельсовой базе. Может так бы и остались песни девочки, родившейся в маленьком, но древнем русском городке Скопине, закончивший филфак педагогического в Рязани, никому не известными, но друзья отправили ее кассету на конкурс авторской песни, где она и стала лауреатом. А потом она становилась победителем и на разных других фестивалях, куда приезжала.



Ее творчество поражает своей искренностью, особенным чувством юмора и иронии. А ее выступление на «Пилораме 2008» для многих стало открытием, оказывается о Родине и любви к ней можно писать и петь не пафосно, а тонко и нежно, как о близкой подруге. Сначала заинтересовавшись творчеством, а потом уже и просто осознав, что неизвестно, когда еще выпадет шанс с ней пообщаться, мы задали Ольге несколько вопросов.

Насколько вам интересен этот форум?

— Он мне очень интересен во всем его разнообразии. Потому, что обычно нас приглашают на фестивали авторской песни, где собираются люди, которые поют эту авторскую песню, другие же ее слушают, и больше ничего не происходит. А на этом форуме очень много смыслов и всякого разного, поэтому он мне просто интересен.

Как вы пришли к творчеству?

— К творчеству не приходят. Обычно это так происходит — человек живет и в какой-то момент начинает параллельно что-то созидать, какие-то тексты или музыку. Это настолько органично, что вопрос, когда это случилось не задается. То есть мерить по первому продукту тоже в общем не верно. Это как параллельная жизнь. Потому, что это просто происходит и в общем-то, может быть, не стоит придавать значения вопросу, а когда это случилось? Какая разница на самом деле.

У меня в какой-то момент появился ряд песен, которые сначала исполнялись для друзей, а потом и не только для друзей. Затем, когда у меня появился какой-то круг слушателей уже параллельно стали писаться песни, которые, может быть, рассчитаны на широкую аудиторию, а не только на кухню с друзьями.

А параллельно музыке занимаетесь чем-то еще?

— Да, я рисую картинки, сейчас занимаюсь флеш-технологиями, анимацией в интернете. Пока больше ничего. А в анамнезе я учитель зарубежной литературы. Из моих увлечений ничего не главенствует. Есть ряд занятий и я ими занимаюсь, из них состоит какая-то моя жизнь, там же, в этом же ряду, мои друзья, бытовая жизнь и все это для меня имеет смысл и значение.

Ваши песни выражение вашего внутреннего мира или что-то отвлеченное?

— Это такая игра, иногда очень полезно во что-то играть с самим собой. Вот сейчас я поиграю в такого человека, вот у меня такие-то способности, такие-то занятия и так далее. А сейчас я буду вот такой, а сейчас другой. Мы начали разговор с разнообразия — «Пилорама» разнообразна. И здесь тоже самое. Интересно, когда вокруг тебя есть разнообразие, это самое основное. Еще один немаловажный вопрос, насколько легко, беззаботно и несерьезно ты к этому всему относишься, как только ты начинаешь с серьезным подходом созидать песни, какое-то волшебство и глупость из них уходит. Получаются неплохие песни, но уже понятно как они сделаны и очарование уходит из самой песни, которую просто поют. Поэтому я за то, чтобы относится к этому легко и несерьезно.

Написание песни «Маруся» было чем-то вызвано или это тоже игра?

— Все мы видим таких женщин на улицах. Я очень люблю представить человека, вообразить его, придумать. Вот она такая большая, живет где-то за пределами Садового кольца, работает бухгалтером и вот она так живет — и про нее песня. Это тоже такая маленькая игра в другого человека, которая заканчивается таким продуктом — песней про Марусю.

Похоже на Мураками «Дэнс, дэнс, дэнс...» — «надо жить танцуя».

— Я именно за легкость, потому что считаю, что там где появляется пафос по отношению к себе, там что-то умирает в тебе и надо за этим следить — пафосность эту убирать.

Вы ездите с гастролями?

— Да, я езжу с гастролями и по России и за рубежом, в Пермь периодически приезжаю. У меня концерты маленькие, формат немноголюдный и зальчики небольшие и людей немного.

Пермь отличается чем-то от других городов?

— Мне очень сложно об этом говорить потому, что в Перми живет кучка моих друзей и для меня это город такой, что я не могу на него посмотреть объективно, потому что у меня уже есть какая-то своя картинка, я его люблю, у меня к нему приязнь и чувства.

Друзья помогают вам в организации концертов?

— Да, вот Григорий (Данской), Антонина Казымова, ансамбль «Пятый корпус» и другие. И мне вдвойне приятно, что я общаюсь с людьми, которые закончили Пермский университет, потому что на самом деле про этот университет знала уже давно и мне приятно пообщаться с его выпускниками. Допустим, в моем городе нет никакого университета, в том, первобытном, смысле этого слова. Конечно, сейчас уже полно, все институты в университеты перешли. А ваше такое настоящее «взрослое» учебное заведение для меня важно.

В Перми у вас есть любимые места?

— Да, дом Григория Данского мне очень нравится (смеется). Мне в нем хорошо. А еще мы всей душой полюбили и все друг другу порассказывали про пермскую деревянную скульптуру. Это отдельное такое культурное впечатление. Пермскую деревянную скульптуру мы помним, знаем и любим.

В планах нет в ближайшее время в Перми концерт сделать?

— Пока в планах нет, но может что-нибудь и случится, загадывать далеко не берусь, но что-то наверняка произойдет. На «Пилораму», если позовут, — конечно, поеду обязательно, потому что это место мне очень симпатично.

На территории лагеря не становится как-то не по себе?

— В прошлом году мне было как-то не по себе, в этом же попроще. Уже приехала вроде в знакомое место, а в прошлом году было тяжко и страшно. И потом, что ни говори, а настоящего там осталось не очень много. Это тоже такая своеобразная игра — игра в музей.

Беседовала Ольга Седова
Источник: http://afisha.prm.ru/persons/4ikina




Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 24
Борис Либкинд

Анна Ильиничка Яшунская





Яшунская Анна Ильинична родилась 7 мая 1935 года в поселке Фабрика Крафт (ныне город Красноармейск Пушкинского района Московской области). Жила в Санкт-Петербурге. Скончалась 2 ноября 2004 года. Окончила Ленинградский медицинский институт имени И. П. Павлова (1960). Врач-травматолог. Ее профессиональными знаниями пользуются известные спортсмены, чемпионы Европы и Олимийских Игр.



В студенческие годы (с 1954 года, "Степь Казахстанская" ) начала писать стихи, занималась в Литобъединении своего института, вместе с Василием Аксеновым, Ильей Авербахом.
С 1965 года иногда писала песни (их более 15), чаще на стихи Яшунской пишут песни питерские авторы В. Вахратимов, В. Волков-Китаин, В. Ильин, В. Ковалев, Л. Конышева (с нею А. Яшунская пела в дуэте), М. Трегер и В. Федоров, которым в частности написана ставшая известной песня "Над Волгой, Волгой..." на стихи А.Яшунской.
С 1967 по 1997 год (с небольшими перерывами) была председателем питерского КСП "Меридиан". Член жюри меридиановского конкурса "Весенняя капель", фестиваля памяти Валерия Грушина (с IV до XXIV), а также других республиканских и всесоюзных фестивалей.
Хобби — поэзия, спортивное ориентирование.



Вот одно из её замечательных стихотворений, ставшее песней:

Над Волгой, Волгой долгой тихой песней
Проходит ночь, проходит ночь с заката до утра,               
И круг друзей, и круг друзей надежен и не тесен,
Плывет дымок от нашего костра.

Гори, костер, не уставай, гитара.
Мы проживем, мы проживем все жизни за друзей,
За тех, кого... за тех, кого в кругу недоставало,
Чьи песни нам становятся нужней.

Пускай звенит дождей осенних россыпь,
И в легком вальсе, в легком вальсе кружится метель,
Нам не забыть, нам не забыть весла веселый росчерк
И волжских трав душистую постель.

Над Волгой, Волгой долгой тихой песней
Проходит ночь, проходит ночь с заката до утра,
И круг друзей, и круг друзей надежен и не тесен,                                    
Плывёт дымок от нашего костра.

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 25
Борис Либкинд

Казанцева Елена Владимировна родилась 5 декабря 1956 г. в Минске. Окончила 5 классов муз.школы по классу фортепиано, первую песню написала будучи ученицей седьмого класса. Окончила физико-энергетический факультет Белорусского политехнического института (1981). Работала на железобетонном заводе, в проектном институте, НИИ. В 1989 - 1991 гг. работала во Дворце культуры руководителем клуба самодеятельной песни.



В 1987 г. организовалась "Аллея АП" под руководством Михаила Володина. Елена вошла в это объединение, начав писать песни на свои стихи. На 2-ом Всесоюзном фестивале авторской песни (Таллин, 1988) вместе с минчанами Марком Мерманом и Николаем Кадолом стала автором-лауреатом. Вернувшись в Минск, выступила с первым авторским концертом, активно участвовала в работе "Аллеи АП"; официальным местом службы стал ДК профсоюзов, где с 1989 по 1991 гг. Елена Казанцева руководила клубом самодеятельной песни. Первая книжка стихов Елены Казанцевой "Вечер городской" появилась в 1992 году, тогда же в Риге был издан первый сборник поэтической серии "Весь", в который, наряду с произведениями А. Ампилова, М. Гершенович, М. Гончарова, Д. Строцева и др. вошли и стихи Елены Казанцевой. Прошло целое десятилетие, прежде чем издательство "Вита Нова" (Санкт-Петербург) опубликовало "Концерт (в двух отделениях)" (серия "Варварская лира" ).



"Я красивая, гордая, сильная", - написала про себя Е.Казанцева в одной из своих песен. Она на самом деле красивая, гордая и сильная. Свой тяжкий крест независимого артиста она несет гордо, спокойно и весело. Ее, конечно же, полюбили сразу и навсегда. Е.Казанцева - член Союза писателей Москвы, она представлена как поэт в антологии поэзии 20 в. - "Строфы века" под редакцией Е.Евтушенко.

А вот одно из её стихотворений:

                     Вареники

                     Боже мой, распускаются веники.
                     Что-то нынче весна преждевременна.
                     Я сварила на ужин вареники
                     И призналась тебе, что беременна.

                     Ничего не ответил мой суженый,
                     Подавился улыбкою робкою
                     И ушел, отказавшись от ужина,
                     И оставил конфеты с коробкою.

                     А на что мне они, шоколадные? -
                     Мне бы кислой капусты, как водится.
                     Ох, любовь моя - песня нескладная,
                     Там, где сшито, - по шву и расходится.

                     Остывают вареники синие.
                     Я их выброшу к чертовой бабушке.
                     Я красивая, гордая, сильная.
                     Я на завтрак сготовлю оладушки.


Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 26
Борис Либкинд

Наталья Аксельруд



В воскресенье, 13 февраля 2005 года, в лицее № 8 (ул. Пискунова, 35 а) состоялся благотворительный концерт членов клуба самодеятельной песни “Нижегородец”, посвященный юбилею рано ушедшей из жизни талантливой нижегородской поэтессы и журналистки Наталии АКСЕЛЬРУД. В концерте приняли участие известные авторы и исполнители самодеятельной песни: дуэт И. и В. Купцовых, М. Песин, А. Худин, Г. Спиридонова, Е. Вантяев, братья Маршевы, А. Голубев, А. Аркачеев и другие.

Наталия Аксельруд целое десятилетие была синонимом авторской песни. В трудные для бардовской песни 70—80-е годы организованные ею концерты собирали сотни поклонников этого жанра. Она ушла из жизни 20 лет назад в возрасте 33 лет, оставив только небольшой сборник стихов, посмертно изданный родителями, и несколько десятков превосходных статей, которые никогда не переиздавались. Накануне юбилея — в конце апреля — клуб “Нижегородец” провели мемориальный вечер, посвященный Наталии Аксельруд, в котором приняли участие известные российские авторы и исполнители, друзья Наталии, Б. Вахнюк, Б. Львович, В. Муравьев, М. Трегер и др.

Краткая биографическая справка
Аксельруд Наталия Павловна (6 мая 1955 – 8 августа 1988). Родилась в Туле. С 1965 года жила в Горьком (Нижнем Новгороде). Окончила историко-филологический факультет Горьковского педагогического института. Работала методистом, редактором газеты "Кинореклама". Глубоко интересовалась вопросами, связанными с развитием кино, театра, самодеятельной песни. (На тему авторской песни написано около 40 статей). Ее статьи на эти темы публиковались в центральной и местной периодической печати. Была членом Союза журналистов СССР.

Активно участвовала в работе горьковского КСП "Нижегородец", была членом Совета клуба.
Дружила с Ю. Визбором, Е. Клячкиным, А. Дуловым, Д. Сухаревым и многими другими бардами.
Писала стихи. На два стихотворения Наташи Е. Клячкиным написаны песни.
В возрасте 33 лет Наташа умерла после тяжелой хронической болезни.
Родители Наташи подготовили к печати и издали сборник ее стихов "А потом – в судьбе продлиться..."

А вот ещё одна публикация:

И ДЫМ ОТЕЧЕСТВА
«… А юность общей чашей нам была»
Михаил Песин

Рассказ об истории существования авторской песни в Нижнем Новгороде надо начинать с рубежа 1950–60-х годов. Тогда в Горьком, в студенческо-туристской среде наряду с ранними песнями Окуджавы, Визбора и Высоцкого появились «фишки» (как называл их автор) Вадима Чернышова. Он был студентом пединститута и театрального училища, затем актером горьковского театра комедии. Вадим рано ушел из жизни, и, к сожалению, сегодня мало кто его помнит. А тогда его полные юмора и изящества «Пешку», «Красную шапочку», «Московский вокзал», «Кончилось лето» распевали едва ли не на каждой студенческой вечеринке и у походных костров…

Понятие «бардовская», или «авторская», песня в то время в городе не бытовало. Все, что мы пели (и песни земляков – Вадима Чернышова и Михаила Мараша, и полюбившиеся песни Окуджавы, Кукина, Городницкого) называлось «студенческой», «туристской», «геологической» или «самодеятельной» песней. Мы не задумывались об их принадлежности к какому-либо жанру или о возможности каких-нибудь, кроме душевных, объединений на их основе. Просто пели, радуясь возможности соприкасаться с их искренностью, так не похожей на «правильность» «официальных» песен…

…А году в 1967-м произошло знаковое событие в истории нижегородской авторской песни. По инициативе молодежного объединения «Факел», Горьковского телевидения и его творческого лидера Михаила Мараша в ДК Автозавода был организован первый конкурс НАШЕЙ песни. Пусть официально эта песня нелепо называлась «самодеятельной гражданско-патриотической и туристской», не важно. Это было первое публичное – со зрителями и даже телесъемкой! – исполнение песен, выпадающих из русла официальной идеологии.

Казалось, все шло к тому, что, подобно Москве, Ленинграду, Новосибирску и Куйбышеву, в Горьком вот-вот должен был родиться свой КСП. Но первые зерна авторского движения на нижегородской почве не принялись. Активно развивались СТЭМы, ВИА, прятались по подвалам апологеты рока, а «бардовская» песня продолжала звучать лишь у походных костров, в студенческих общежитиях да на интеллигентских кухнях. Тем не менее, и это время открыло нам имена нижегородских авторов Саши Михайлова и Саши Перфильева, тончайшего исполнителя Окуджавы Жени Хаева…

…Наконец, в 1976 году на Горьковский авиационный завод им. С. Орджоникидзе приехали выпускники Куйбышевского авиационного института – заядлые туристы, напитавшиеся чудесным духом Грушинского. Они провели 1-й Городской конкурс туристской песни. После него организаторы конкурса, ГК ВЛКСМ и облсовет по туризму приняли решение о создании Горьковского КСП «Нижегородец» при Горьковском клубе туристов. Победителей конкурса облсовет наградил возможностью поездки на IX Грушинский, и счастливые Володя Усольцев (первый президент клуба), Алик Гагиев (с 1978 г. его бессменный президент), Лариса Лебедева, Наташа Горяшова, Игорь Сергиенко отправились на фестиваль…

А за десятилетие активной деятельности «Нижегородца» в гостях у клуба побывали Ю. Визбор и А. Городницкий, Е. Клячкин и Ю. Кукин, А. Дулов и В. Егоров, В. Берковский и Никитины, Е. Камбурова и Б. Вахнюк, А. Дольский и А. Суханов… Безусловно, главная заслуга в том, что горьковчане одаривались такими «царскими подарками», принадлежит душе клуба, талантливому журналисту, поэту, блестящему критику – исследователю жанра Наташе Аксельруд. Неоднократно приходилось мне слышать признания «мэтров» авторской песни в том, что из всех публикаций, посвященных их творчеству, самые точные, тонкие и вдохновенные – Наташины. Ее короткая тридцатитрехлетняя жизнь целиком была отдана творчеству.

Примечание. К сожалению, мне не удалось отыскать ни одной фотографии Наташи Аксельруд. Буду признателен тем (или тому), кто либо пришлёт ссылку, либо само фото этой замечательной талантливой женщины.

 
[ 27-08-08, Срд, 10:09:39 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 27
Борис Либкинд

Татьяна Никитина



Татьяна Хашимовна Никитина родилась 31 декабря 1945 года в Душанбе. В 1971 году она окончила физический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова. Во время учебы, в 1967 году, студенткой начала петь в квинтете физиков, которым руководил Сергей Никитин, ее будущий муж.

--



В 1974 года Татьяна и Сергей Никитины начали петь дуэтом, и долгое время они совмещали музыкальную деятельность с научной работой: оба - кандидаты физико-математических наук. Вместе с Сергеем Никитиным она исполняла его песни и песни друзей-бардов- "Резиновый ежик", "Когда мы были молодые", "Александра", "Переведи меня через майдан", "Брич-Мулла", "Под музыку Вивальди", ее голос звучит в нескольких кинофильмах, в том числе в легендарной картине "Москва слезам не верит". С 1968 года Татьяна и Сергей Никитины - неоднократные лауреаты фестивалей авторской песни, постоянные члены жюри Грушинского фестиваля. Они не раз участвовали в различных телепередачах, гастрольные выступления проходили во многих городах России и за рубежом, в том числе в парижскомконцертном зале "Одеон" (вместе с Юлием Кимом и Вероникой Долиной) в 1988 году и в Вудстоке с Питом Сигером в 1994 году. В 1997 году за многолетнюю преданность русской поэзии Сергей и Татьяна Никитины также получили одну из самых почетных наград поэтического мира России - Царскосельскую художественную премию.
С 1990 года Татьяна Никитина была заведующей отделом культуры Октябрьского райисполкома города Москвы, а в 1992-1994 годах работала заместителем министра культуры Российской Федерации. В настоящее время она президент итало-швейцарской кампании "Kartina", занимается арт-бизнесом.

Источник: http://berkovich-zametki.com/Avtory/TNikitina.htm
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 28
LogUl

Огромное спасибо Борису за все публикации.
Обычно я это выражал ему приватно. А тут хочу сообщить, что вскоре у нас гастроли
Татьяны и Сергея Никитиных
Расписание концертов в "Афише" Исрабарда.
Так, что публикация весьма кстати!!!
 ----------------------------------------------------------------------------------
Увези мою тоску,
Помощь неотложная.
Мир висит на волоске,
На почти седом....
          Светлана Менделева

            Игорь из "Логова Улогова"
[ 28-08-08, Чтв, 23:23:57 Отредактировано: LogUl ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 29
Борис Либкинд

Автор: LogUl
Огромное спасибо Борису за все публикации.

Я рад, что мой труд приносит пользу. Спасибо!

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 30
Борис Либкинд

Ольга Качанова



Первую песню Ольга Качанова написала в 1980 году. Она лауреат конкурсов авторской песни в Алма-Ате, Минске (1980), Душанбе (1981), Казани (1982), Грушинского фестиваля (1986), Всесоюзного фестиваля в Саратове (1986), обладатель Гран-при Всесоюзного конкурса «Товарищ гитара» (1987). В 1987-1992 гг. – художественный руководитель «Театра авторской песни». В 1990 году вышел сборник стихов О. Качановой «Млечные чернила» и записанные на фирме «Мелодия» совместно с В.Козловым диски «Чужая жизнь» и «Ностальгия – каналья». С 1994 года - член Союза писателей Казахстана.



В середине девяностых годов Ольга Качанова автор и ведущая теле- и радиопрограмм, посвященных песенному творчеству: «Под крышами Парижа», «Песня, гитара и мы», «Театр авторской песни». В 1997 году журнал «Простор» публикует ее повесть «Белый таракан». В 1998 году О.Качанова и В.Козлов выпускают CD «Красная птица».

В 2001 году на ОРТ-Казахстан транслируется «Проект Ольги Качановой» - более ста ежедневных передач об авторской песне. С 2004 года по 2007 год она ведет программу «Мои поющие друзья» на радио NS. На Всемирном слёте бардов, поэтов и музыкантов в Турции (2004 г.) и Италии (2005 г.) песни Ольги Качановой признавались лучшими. Ольга Качанова член жюри международных фестивалей авторской песни в Санкт-Петербурге, Астане, Алматы и крупнейшего песенного фестиваля имени Валерия Грушина в Самаре. Ее песни «Утренние женщины» и «Стрелочник» оказались в списке самых знаменитых авторских песен, в который вошли произведения признанных мастеров жанра. В 2007 году по версии еженедельника «Аргументы и факты» CD «След одиночек» Ольги Качановой и Вадима Козлова признан «альбомом года» в Казахстане.
Источник: Википедия

А вот данные из другого источника:

Ольга Ивановна Качанова родилась 6 марта 1953 в Забайкалье, на ст.Домна Читинской области. Живет в Алма-Ате. Окончила архитектурный факультет Казахского Политехнического института (1976). Архитектор. Работала в Центре научно-технической информации по строительству. С 1987 по 1998 год — автор и ведущая радио— и телепрограмм, посвященных авторской песне: "Мои поющие друзья", "Под крышами Парижа" (о французских шансонье), "Песня, гитара и мы"; вела телепередачи "Театр авторской песни" на республиканском ТВ. Работала в креативном рекламном агентстве в качестве автора сценариев (1996-1999).
Окончила 7 классов музыкальной школы по классу фортепиано. Играет на фортепиано и 6-струнной гитаре. Песни пишет с 1980 года на свои стихи. Первая песня "Мельница" (лето 1980). С 1987 года выступает с Вадимом Козловым, автором песен, композитором. В соавторстве с В.Козловым написано около двадцати песен (музыка). Бывают совместные выступления с Эдуардом Двухименным (контрабас).

Лауреат конкурсов самодеятельной песни в Алма-Ате (1980), Минске (1980), Душанбе (1981), Казани (1982), слета в Москве (1981). Лауреат Саратовского (1986) и Грушинского Всесоюзных фестивалей, обладатель Гран при конкурса песни "Товарищ гитара", проводившегося еженедельником "Собеседник" и фирмой грамзаписи "Мелодия". Член Союза писателей Казахстана. С 1980 по 1988 г. член КСП "Тоника".

Любимые авторы и исполнители: Б.Окуджава, Е.Камбурова, Д.Сухарев, С.Никитин. В.Козлов, французские шансонье Барбара, Серж Лама, Максим Форестье, а также — Мерседес Соса.
Хобби — шахматы, вышивка, вязание, живопись, французский "шансон". Пишет песни для Драматического театра им. М.Лермонтова. Вышли: поэтический сборник "Млечные чернила" (1990), виниловый диск "Чужая жизнь" (1990) и CD "Красная птица" (1998) совместно с В.Козловым, повесть "Белый таракан" (1997, опубликована в 1998 г. в ведущем казахстанском журнале "Простор" ).

Давайте дадим слово самой Ольге. В предисловии к своему поэтическому сборнику "Млечные чернила" (1990г.) Оля рассказывает, как вошли стихи и песни в ее жизнь:

"В этой книжке - десять лет моей жизни. Он могли быть совсем другими, эти десять лет, eсли бы я не взяла в руки гитару и не стала песть свои стихи. Первая песня - счастье. Соединилось, слилось все, что я напевала и боормотала, мое смятение и поиски того единственного слова - все соеднилось и зазвучало.

Первые песенные слеты, первые слова поддержки и одобрения, за которые я буду благодарна всегда. Первые слушатели. Без них эти десять лет были бы тоже другими, без их тепла и внимания мне было бы одиноко. Потом уже появились поющие друзья. Наши ночные песнопения и откровения - романтическая подсветка жизни - помогли мне не ожесточиться. Благо, самые-самые близкие люди были со мной заодно. Их вера и строгий спрос, порой неосознанный, тайный, заставляли чаще смотреть на себя со стороны и преодолевать "потолок".

Но вначале все-таки было Слово. Пусть всего-навсего "подсолнух золотистый" - единственное, что я помню из детской своей песенки. Сейчас мне кажется, что и тогда, в шесть лет, была радость соединения Образа и Звука. Это чувство вернулось ко мне, подкрепленное и моей судьбой, и чужими судьбами, интересными для меня всегда. И в названии книги "Млечные чернила" тоже отголосок детских впечатлений: буквы, написанные на бумаге молоком или соком одуванчика, можно прочитать, лишь согрев их на огне.

Без огня - не прочитать."


И, наконец, несколько её строк:

                                           Попала в ледоход я - каюсь,
                                           Мне не привычна толчея, -
                                           Уподобляясь всем, толкаюсь,
                                           Сбивая острые края.

                                           Я среди льдин - простая льдинка,
                                           Среди людей - простолюдинка,
                                           Но простота моя права
                                           И лучше воровства.

                                           А в ледоход нужна отвага,
                                           И я твержу себе слова:
                                           Чтоб ни стряслось со мной, - ни шагу
                                           Я не ступлю по головам.

                                           Я среди льдин - простая льдинка,
                                           Среди людей - простолюдинка,
                                           Из той же костяной муки,
                                           Да только не из той реки.

                                           Река моя не лучше прочих,
                                           Чуть что, теряется в песках,
                                           Посмотришь сверху - слабый прочерк,
                                           Посмотришь снизу - глубока.

                                           По ней плыву простою льдинкой,
                                           Живу-слыву простолюдинкой,
                                           У водопада на краю
                                           Мечтаю, таю и пою.

                                           Мое пристанище уютно,
                                           Мое сокровище беспутно,
                                           Но до последнего глотка
                                           Дорога далека.

                                           И это все - не в оправданье,
                                           Меня судить не смей пока...
                                           На берегах моих страданий
                                           Цветы бессмертника.
 
[ 29-08-08, Птн, 03:53:45 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 31
Борис Либкинд

Наталья Кучер



"Родилась я в г. Калининграде (бывшем Кенигсберге) третьим майским днем 1971 года в семье двух боготворящих друг — друга, необыкновенно красивых людей, которым их любовь досталась совсем непросто. И была я в семье вторым долгожданным ребенком, родившимся всем на радость, — даже брату, который не подозревал, сколько забот появится у него с рождением этой необыкновенно упрямой и липучей девчонки...

Если верить рассказам, то я вовсе и не родилась, а нашли меня в капусте, откуда меня только из жалости («так уж и быть») забрала мама. Но вы-то уж наверняка знаете, что это не так: на самом деле меня принес аист (уж очень хочется, чтобы именно эта белая птица имела отношение к моему появлению на свет). Ну а если быть достоверной, — то, конечно же, родилась. Хотя некоторые животные к моей сущности руку (читай: «копыто») приложили. Зато свинья, в год которой я появилась, вот уже много лет служит оправданием моей лености и тяги к бедламу (назовем это творческим беспорядком). И это бы ничего, но благодаря благоволящей моему рождению планете Венере, я росла безумно влюбчивым ребенком, потом девочкой, девушкой и...(тут уж вам решать на какой из стадий возраста я пока остановилась). Поэтому любовь в моей жизни присутствовала, сколько себя помню, и решала в моей жизни практически все...

Будучи любопытной и неглупой девочкой, я рано обучилась чтению, письму и счету. И, приходящие в наш дом гости, неизменно заставали трехлетнего ребенка с книгой в руках. Для меня время бежало слишком стремительно, и книги в руках также быстро меняли свой вес, объем и смысл. Они тогда были большой радостью, оттого что редко кто имел хорошую библиотеку. Но это, как правило, были произведения классиков, поражающих великолепием и разнообразием языка, стиля, мудрости и простоты.

Если разобраться, — мне вообще в жизни бесконечно везло. Я родилась в счастливой семье, меня окружали прекрасные и необыкновенные люди. И это же происходит по сей день... А вот детство внутри меня закончилось непоправимо рано вместе со смертью родителей: отца — когда мне было б лет, и двумя годами позже — мамы... Шесть последующих лет мы с братом прожили в Белоруссии у маминых сестер в двух близлежащих деревнях, отчего были сильно привязаны друг к другу. Семья, в которой жила я, была учительской. И читать я имела возможность запоем.

Была я жадной до чтения: Дюма, Чехов, Толстой, Достоевский, Лермонтов, Пушкин, — вот неполный список перечитанных тогда мной авторов. Я рада, что именно они привили мне вкус к литературе. Иначе моя всеядность могла бы сослужить мне не лучшую службу... А еще я продолжала заниматься на аккордеоне. В 5 лет папа привез мне из рейса (он ходил в море на китобойном судне) маленький вальтмейстер. С учителями по музыке мне и дома, и в Белоруссии тоже необыкновенно повезло. Хотелось заниматься уже только оттого, чтобы не обидеть своей ленью таких чутких и ранимых людей, какими были мои преподаватели.

Но на удивление, я всегда хотела стать медиком, как тетя, у которой рос брат... Ну, им я и стала. В 14 лет я вернулась в Калининград, где меня с моим круглым аттестатом приняли на фельдшерское отделение. По ночам я дежурила в больнице( благо взяли меня, опять же добрые люди, сразу на сестринскую должность без образования, чем я была необыкновенно горда.). А по окончанию, пошли годы работы: работы, которая была мною любима и всегда жила во мне...

А позже — замужество... А в 1992 году самое главное событие в моей жизни: моя радость, мое счастье и моя необыкновенная гордость, — рождение дочери Анастасии. После служба на Балтийском военно-морском флоте. Но это уже другая история... А еще была работа в медицинской косметологии и даже в военной психиатрии... В 2000 году смерть забрала у моей дочери отца, а у меня мужа...

Да, я так и не сказала вам, что все это время, начиная с раннего детства, я пробовала писать стихи. Строчки всегда жили где-то глубоко внутри меня и лишь изредка просились наружу. Я никогда не писала часто, и уж совсем никогда, специально. Так же редко я пишу и сейчас. С той лишь разницей, что иногда и песни. В 16 лет я попыталась научиться играть на гитаре... Потом был первый в моей жизни фестиваль авторской песни в г. Калининграде, где я в 1996 году стала дипломантом. Позже лауреатство в г. Минске, затем в конкурсе «Россия молодая». В 1996 году диплом Грушинско-го фестиваля, на котором только в 2002 году мне посчастливилось стать лауреатом...



Но, поверьте, ничего этого не было бы, если бы не все те необыкновенные люди, которые сопутствовали мне всю мою жизнь. Они поддерживали меня, отогревали, давали возможность искренне любить и радоваться всему тому большому и малому, что было вокруг меня и во мне самой. За каждый миг моей жизни я бесконечно благодарна Богу...

...А еще чуть позже мною была написана Весенняя песня. И пела ее Галина Хомчик, и играл на баяне Сергей Войтенко... А доктор Сергей был просто слушателем и кричал: «Браво!..». И было это в Москве... А через неделю он был уже в Калининграде, где и познакомился с той самой «сумасшедшей головой», что написала эту песню, — со мной: Натальей Кучер. В г. Светлогорске, на берегу Балтийского моря и уже через 3 месяца была свадьба. И вот теперь живет в Москве семья медиков, которые еще и поют...Или семья поющих, которые еще и медики... Кто знает. Но это тоже другая история...

Да, я совсем забыла вам сказать, что все, что я писала и пишу в своей жизни, только о любви. Вы же помните, родилась я девочкой влюбчивой. И всем тем, что написала, я благодарна каждому, кто так или иначе был в моей жизни. Поверьте, каждое слово, сказанное мной или написанное вам, настоящее и искреннее. Потому что ничего в своей жизни я не делала понарошку. А то, что в моем майском сердце так много любви, — так это моя планета Венера постаралась..."

Источник: http://www.kucher.msk.ru/index.php?page=biography

Публикаций о Наташе очень много. Я выбрал вот эту, не очень свежую, но, на мой взгляд, живую и интересную:

Наталья Кучер: "Живу в Москве, тоскую по дому..."

Более десяти лет имя калининградского барда, автора нескольких поэтических сборников и песенных альбомов, Натальи КУЧЕР известно далеко за пределами нашего края. Сегодня ее песни звучат на самых престижных музыкальных площадках страны. 13 декабря в популярном столичном бард-кафе «Гнездо глухаря» состоится презентация ее нового музыкального диска и поэтического сборника, объединенных общим названием: «Я не такая», а также клипа на песню «Осень». Среди приглашенных-друзья Натальи, известные барды Леонид Сергеев, Валентин Егоров, Павел Пашкевич, народные артисты России Валентин Гафт, Ольга Остроумова...

Дабы узнать о ее сегодняшнем житье-бытье (последние два года Наталья живет в Москве) наш корреспондент Ирина Моргулева связалась с поэтессой по телефону - в перерыве между ее интервью на радио «Маяк» и участием в сборном концерте «Барды против СПИДа».

- Наташа, расскажи, как ты попала в Москву «на жительство»?
- Я вышла замуж. Сергей тоже родом из Калининграда, там мы и познакомились, кстати, совершенно удивительным образом. Так случилось, что за пару месяцев до этого Сережа впервые попал на фестиваль авторской песни в Коломенское. Туда его затащил наш общий друг поэт Виталий Калашников. ... «Со своею сумасшедшей головой буду я еще влюбляться - боже мой... Дров таких я наломаю - ой-ой-ой», -пела Галина Хомчик. «Бедный ее муж», - прокомментировал эти строки Сережа... На что Калашников «честно» сказал: «У автора песни Натальи Кучер мужа на данный момент не имеется».

И Сережа, ловелас и холостяк с десятилетним стажем, решил меня разыскать. В Калининграде он попадает с «корабля» на концерт, организованный клубом авторской песни «Парус». Там мы и встретились... «Как только тебя увидел, сразу подумал: никого красивее не «наблюдал», - после признался мне он... Меняй правда в тот день трудно было не заметить: на губе - герпес, нога - в гипсе. Накануне, переходя железнодорожное полотно, я поскользнулась и неловко упала, «накрывшись» вареньем, куриными яйцами, которые передала мне поездом гомельская тетушка...

...Назавтра мне сняли гипс, и Сергей отвез меня в Светлогорск — знакомить со своей мамой. Через день он возвращался в Москву, а еще через полмесяца я прилетела в столицу. Официальный повод - Галя Хомчик презентовала очередной диск, там была и моя песня. Я загодя получила приглашение, но ехать не собиралась: одна лишь дорога туда - обратно превышала мою месячную зарплату медсестры. Однако, познакомившись с Сергеем, решила: попаду в Москву во что бы то ни стало. Во-первых, мне безумно понраавился этот человек, во-вторых, у меня появился дополнительный, весьма меркантильный интерес: столичный гость, по профессии стоматолог, пообещал «выправить» мои зубы... Вот так я оказалась в Москве, там меня приняли в теплые объятия -сначала Галина Хомчик, а ближе к вечеру- Сережа... В Калининград я вернулась лишь затем, чтобы «собрать» ребенка и увезти его с собой...

- Трудно было врастать в столичную жизнь?
- Галя Хомчик помогла: приглашала принять участие в своих сольных концертах. Я исполняла по 2-3 песни. Вскоре меня начали звать в другие проекты. Теперь у меня много своих «сольников» - в Москве и не только. За один этот месяц я гастролировала в Орле, Перми, Самаре...

- Как появился твой клип на песню «Осень»?
- Сережа постоянно что-нибудь придумывает... Например, перевел другую мою, «Весеннюю песню», на японский язык. Спроси, зачем... Просто у него есть друг, «японист», он еще Ельцина переводил... Теперь вся его семья дома поет по-японски «Весеннюю песню»...

Так вот, клип... Как-то наш гость, телережиссер Костя Нгуен, невзначай поделился новостью: на киностудии, где он работает, появилась новая классная аппаратура, вроде бы точно такою снимали-Звездные войны»... На свою голову сказал... Сережа тут же решил: нужно делать клип! Сразу откуда-то взялись Дима-монтажер,Саша-оператор, главную же роль в клипе вызвалась сыграть Ольга Остроумова, супруга бывшего Сережиного пациента Валентина Иосифовича Гафта (ей песня очень понравилась!). На все провсе был у нас один съемочный день: либо завтра -либо никогда! Потом -аппаратура занята, люди разъезжаются...

В день съемок зарядил жуткий ливень. Затяжной циклон, на небе ни «окошка»; Прогноз беспросветный аж на неделю вперед. Мы дали отбой, Но Сережка не успокаивается. Хватает камоз (это такой шаманский, колдовской струнный инструмент, приобретенный им где-то по случаю) и давай бренчать - погоду делать. Через полчаса Дождь прекратился, но небо, по-прежнему оставалось черным. Муж- тут же всех обзванивать: -Так, просыпайтесь, поехали снимать!..» Прибыли на Гоголевский бульвар, Сережа продолжает на камозе шаманить, остальные-работают...

Потом режиссер сокрушался: «Что же это такое? В одном эпизоде дождик накрапывает, асфальт мокрый, в другом -яркое солнце(Серега,видно, слегка «перекамозил»), в третьем — радуга во весь экран, в четвертом-ливень... Как все это монтировать? «А друг Саша, обеспечивающий безопасность съемок, тихо недоумевал: во всей Москве дождь, и только на Гоголевском - светопреставление...» В общем, клип получился... без наворотов. Качественная такая жизненная история, снятая добрыми, очень профессиональными'людьми.

- Наташа, сегодня ты уже чувствуешь себя москвичкой?
- Москву я люблю за возможности, которые она передо мной открывает. Это чудесный город, но он - для очень энергичных людей. А я - «диванная» тетка, мне нужен какой-нибудь закуточек: маленький, уютный... Калининград - моя любовь. Надеюсь, «спокойную» часть жизни я все-таки проведу в нем. Сергей тоже очень рвется туда. А пока - на все праздники - в Калининград, и часто-часто просто так - в Калининград - к морю и к друзьям.

Источник: http://www.kucher.msk.ru/index.php?page=articles/2

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 32
Борис Либкинд

Катя Нехаева



Окончила муз. школу по классу фортепиано в г. Йошкар-Ола. Во время учебы на химическом факультете МГУ начала писать шуточные песни на свои стихи, вошедшие в муз. сборник "Совершеннолетние Песни". Тогда же играла в народном Театре Старинной Музыки под руководством В. Крейсберга. В США с 1991 г.. В 2000 г. окончила аспирантуру по химии в Clark University, Worcester, MA. Там же прослушала курс муз. композиции. С 2001 г. выпустила несколько муз. альбомов своих песен, включая "Опыт жеманного", "Побасенки", "Страсти роковые", "Петербургские сумерки", а также альбом "Выдох и вдох" с песнями Кати Яровой. Написала ряд песен совместно с Таней Задорской, которые вошли в муз. сборники "Полнолуние. Начало..." и "Песнь Розе", записанные дуэтом в московской студии летом 2003 г.



ПЕСЕННОЕ ПОЛОВОДЬЕ
Они поют, как ручей бежит: сначала тихонько, почти неслышно журча, прыгая с камушка на камушек; потом громче, уверенней; потом разливаясь речкой и неся на себе упавшие в воду зеленые ветви; потом выплескиваясь по весне за пределы берегов и затопляя окрестные луга... Они молоды и очень, очень талантливы. И они совсем разные – Катя Нехаева и Таня Задорская. Одна – ученый биохимик, без пяти доктор наук, но с душой артистической - трагическая, жесткая и завораживающая. Другая – гуманитарий и, как положено, нежный лирик. Но есть, верно, и нечто, скрепляющее их содружество? Да, есть. Каждая - солистка и вместе дуэт. Обе - авторы песен и исполнители их. Обе играют на гитаре, иногда приглашая опытных музыкантов для сопровождения. И обе они внезапны.

Концентрируются мгновенно и начинают, перебрасывая друг другу, как мячики, варьировать одну за другой темы, которые каждой приходят на ум со скоростью 100 в минуту. Однажды во время ничего не значащего разговора Таня вдруг что-то тихонько напела. «Что-это? - спросила я. Она неуверенно повторила какие-то странные протяжные звуки, ей тут же стала вторить Катя. Они словно нащупывали мелодию. Она разрасталась, ширилась - и возникала песня. Завораживал распев, это вдруг родившееся двухголосье, словно вмешался опытный хормейстер. Откуда такое пронзительное чутье на звук, мелодию, музыку, откуда эта притягивающая странность, которую хочется слушать и слушать? Мистика: вот тут, за столом, во время ничего не значащего разговора...

Теперь я думаю: может быть, значащего - для них. Помните у Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи...» Как называется стиль, в котором работают Катя с Таней, не берусь определить. Это не всегда авторская песня, потому что они создают мелодии не только на собственные тексты, но и на стихи других поэтов, чаще на великие строки классиков - Блока, Кузмина, Гумилева, Цветаевой. Это часто и вообще не песня – скорее романс, даже салонный романс. А куда деть их смешные - «дурацкие», как они сами говорят - песенки? Похоже, что наши барды – чистой воды романтики. Они не желают в этом признаваться, они шутят над собой и своим творчеством, они рядятся в иронические хламиды, а нежность пробивается в их песнях, как росток из-под земли, и вдруг расцветает вот таким странным названием программы: «Дебоширы, дуэлянты, диссиденты, эмигранты». Исток очевиден: Булат Окуджава.

У Кати еще знаменитый студенческий театр Московского университета, у Тани –внутренняя потребность писать стихи и неизбывная , почти обязательная в ее российские годы любовь к авторской песне. В прошлой жизни подруги не встречались, хотя в одно и то же время учились в Москве, а познакомились здесь, в Бостоне. Познакомились – и прикипели друг к другу. Я понимаю Таню: услышав Катино пение, она оказалась завороженной. (Так случилось и со мной. Катин голос обладает таинственной властью. Он со странными модуляциями. Красивый ли, не знаю, просто его тянет слушать. И только потом начинаешь воспринимать слова). Я понимаю Катю: она сразу почувствовала в Тане – несмотря на всю их разность – родственную душу. Знакомство состоялось года четыре назад, а два года спустя родился их дуэт, и он стал как бы катализатором творчества.

Начали рождаться песни на стихи бостонских поэтов - Леонида Эпштейна, Федора Финкеля, Евгения Зусера - он же Федя Толстой... Переписывают и свои старые песни, стараясь сделать их более интересными по звучанию, переложить для двух голосов, придать им дополнительные оттенки. Микроинтервью с нашими героинями: ТАНЯ. До приезда в Америку я ни песен, ни стихов не писала. А здесь они на меня как будто откуда- то сверху посыпались, а вместе с ними и мелодии. Знакомство с Катей стало новым витком в творчестве. Мы ищем юмор в лирике и глубокий смысл в юморе. Я очень люблю Катины смешные, немножко «дурацки-сатирические» песенки, и люди их любят, потому что на самом деле они очень глубокие.

Послушайте их внимательно, и вы увидите, что они написаны о нашей жизни в России и о тех отношениях, которые складывались между людьми тогда... КАТЯ. Перед самым отъездом я стала в Москве лауреатом очередного бардовского конкурса, познакомилась со многими интересными людьми, завязались творческие контакты. И я тогда задержалась в России на полгода, песни пользовались успехом на Арбате, а потом уже сломя голову - в Америку в гости к подруге. Виза была гостевая, но тут случился путч и я осталась насовсем. Бардовская жизнь продолжилась и в Америке, но не сразу. На какое-то время все остановилось. К тому же - о чем писать?

В России это были песни преимущественно сатирические, а здесь у меня не было морального права писать на болезненные тотушние темы. Я их еще не могла осмыслить. Но стали рождаться песни на стихи поэтов Серебряного века, потом и современников. И, конечно, ложились на музыку собственные тексты – жизнь ведь продолжалась, копились новые впечатления, возникали новые мысли, и хотелось всем этим поделиться с окружающими. Стали с Таней много выступать, выяснилось, что и наши песни, и наше исполнение нравятся аудитории слушателей. Вообще, возможность петь дает активнейший творческий заряд. Это, знаете, энергетика необычайная…

Автор: Татьяна Файнберг, г. Бостон.
Источник: http://www.kspus.org/Afishi/NekhaevaZadoskaya.doc
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 33
Борис Либкинд

Ольга Залесская



АВТОРСКАЯ песня — демократичное искусство. Консерваторского или сценического образования не требует. Возможно, поэтому каждый видный исполнитель оригинален. Как, например, лауреат множества конкурсов и фестивалей Ольга ЗАЛЕССКАЯ.



— Я не знаю, что такое авторская песня… С самого начала пыталась понять и пришла к выводу, что у каждого свое представление о ней. Песня, которая интересна мне сегодня, сочетает в себе хорошие стихи, небанальную музыку — пусть не шедевры композиторского искусства, но чем-то отличающуюся от стереотипов. Такое триединство. Хотя в первую очередь важен текст. Существует музыка для ног и существует музыка для тех, кто хочет слышать. Наверное, для людей, которые читают — и не лишь бы что; которые думают — и не лишь бы о чем, которые живут — и не лишь бы как.

— Не раз слышала мнение, что лучшие слова к песне пишутся тогда, когда человек несчастен, когда у него душа болит. А у вас?
— Душа болит? Иногда душа скучает… А ведь бывает: стихотворение, не самое лучшее, рождается в тот момент, когда застоявшееся, как болото, отчаяние не находит выхода, когда оно длительно, абсолютно нескончаемо, и вдруг где-то на выдохе пишутся строчки, которые пусть никогда не войдут в анналы отечественной литературы, но принесут облегчение. Такие стихи — как способ психоанализа, и ты, может быть, никогда никому их не прочтешь.
Хотя очень многие стихи написаны в состоянии какого-то энергетического пика. Это может быть даже разделенная любовь, но она настолько высока, что человек от собственного счастья боится быть несчастным.

— Многие исполнители признаются, что музыкой на жизнь зарабатывать очень тяжело…
— Есть категория авторов и исполнителей, которые сделали эту часть своей жизни единственным источником существования. Есть единицы, которым удалось достичь профессионального уровня, и они заслуженно любимы. Их приглашают, они живут концертами, продажей дисков, кассет. А есть люди, которым это не удалось, и они вынуждены жить от фестиваля к фестивалю.

Это люди, которые проводят свою жизнь в борьбе за место под солнцем. И если ты не мегазвезда, то ты постоянно должен показывать публике что-то новое. Это огромная, если не сказать, страшная плата за право жить только музыкой. Ведь не может человек все время выдавать фонтан идей, и наступает момент опустошения, когда он либо начинает повторяться, потому что, по законам этой игры, остановиться он уже не может, либо начинает писать откровенную чепуху, либо начинает воровать чужие идеи — пусть даже частично, но все равно это вторичный продукт.

Людей, которые могут писать, не мельчая, очень мало — это дар Божий. Что касается меня, то я имею профессию (Ольга Залесская — по образованию журналист, работает в рекламном агентстве. — А.А.), свой кусок хлеба. Могу себе позволить не писать год.

— Не складывается впечатление, что в последние годы интерес к авторской песне упал?
— Как раз в последние годы он, пожалуй, вырос. Был очень серьезный спад, но несколько лет назад появился проект «Песни нашего века». В нем собрались хорошие исполнители, и они спели классику авторской песни так, что снова пробудили интерес слушателей, а исполнителям дали надежду.

И людей кольнуло не только в Москве, а и в других городах и странах: «В концертном зале «Россия» барды поют, а у нас в клубе не могут собраться… Почему?». Хотя в Беларуси авторская песня переживает очень давний, болезненный и затяжной спад. Нет ни одного более-менее приличного крупного фестиваля, на который люди могли бы съехаться и показать себя. А в соседней Украине — более 30 фестивалей авторской песни в год.

— И нет никакой надежды на будущее?
— Надежда есть. Другой вопрос, каким мы хотим видеть это будущее? Чего ждем от него? Того, что авторская песня станет такой же популярной, как «Фабрика звезд», — нет, такого не будет. Того, что авторская песня станет такой же известной во всем мире, как произведения Чайковского или Шостаковича, — нет. Авторская песня — вещь на любителя.

И мне бы хотелось, чтобы люди знали, что это такое, чтобы появились большие фестивали, а не маленькие междусобойчики, когда компания в 10 или пусть 100 человек поехали в лес, и никто об этом не узнал. Хочется, чтобы, как прежде, люди ездили в гости друг к другу клубами. Но у нас сегодня такой же капитализм, как и везде: деньги — время — деньги. Как всегда, нужен меценат или спонсор. А пока никто не вкладывает в это деньги. Ни частники, которых трудно винить, ни государство, которому, наверное, не до этого.

Автор: Анна АНДРУШЕВИЧ
Источник: http://gazeta.aif.ru/online/belorus/234/bel07_01


Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 34
Борис Либкинд

Ирина Орищенко



Ирина Орищенко — автор-исполнитель, родилась 16 мая 1961 года в Ленинграде.
Стихи и песни пишет с детства. По образованию — педагог, учитель физкультуры. Была играющим тренером женской волейбольной команды в Казахстане. Освоила множество других профессий, но главным для нее было и остается творчество.
За 80-90-е годы посетила огромное количество фестивалей авторской песни. Слушала других, пела свои песни.



Была активным членом КСП "Зеленая карета" г.Усть-Каменогорска. Проводила творческие встречи, вечера, слеты, концерты. Участвовала в теле- и радиопередачах. В начале 90-х записывает 2 аудиоальбома — "Тет-а-тет" и "Пора взрослеть", в январе 1996 г. — третий — "Пичуга непутевая моя”. В этом же году становится лауреатом Грушинского фестиваля с песней "Посвящение уезжающим из Казахстана". В 1997г. записывает кассету — "Нетелефонный разговор" и CD "Непутевочка", в 1998г. — CD "Веснушки".

С начала 90-х годов активно гастролирует по стране: Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Самара, Тюмень, Иркутск, Томск, Новосибирск, города Алтая, Казахстана, Белоруссии и т.д. Выступает перед различными аудиториями: в концертных залах, на заводах, в детских садах, детских домах, НИИ, университетах, школах, в местах заключения, перед врачами, депутатами, милиционерами, летчиками и т.д. На ее творческие мастерские записываются огромные очереди.

В настоящее время Ирина живет и работает в столице республики Алтай — г.Горно-Алтайске. С апреля 2000 г. руководит детским клубом авторской песни "Домовой" при ГАГУ (Горно-Алтайский Государственный Университет). Продолжает писать песни, ездить на фестивали.

Источник: http://www.artel-shop.ru/AP/Orishchenko/Orishchenko.htm

А вот одна из её песен:

                                 Я - временно на Севере, ты - постоянно дома,
                                 Мы отношения строили в коротеньких звонках.
                                 Наверно, мы с тобой уже не сможем по-другому,
                                 Привычно стало жить на разных полюсах.

                                 Все бывшие друзья твердят: квартира, деньги, дача...
                                 Кто - тряпками, кто должностью богат, кто просто пьёт...
                                 Мой поезд отошёл вчера от станции "Удача",
                                 И время стрелки вспять, увы, не повернёт.

                                 А вчера во сне прикоснулись ко мне
                                 Твои руки, твои губы,
                                 Как тогда, когда мы были влюблены и глупы...

                                 На Севере не климат мне, да, и зима сурова,
                                 Но красоту такую не получится забыть.
                                 И я, в свои слова не веря, обещаю снова:
                                 Писать, приехать, в крайнем случае, звонить.

                                 Любимые друзья раскиданы по белу свету:
                                 Кто ждёт меня годами, кто всего полгода ждёт.
                                 И если жизни хватит на дорогу, я приеду,
                                 Пусть только время мою стрелку повернёт.

                                 А вчера во сне прикоснулись ко мне
                                 Твои руки, твои губы,
                                 Как мы счастливы, когда мы влюблены и глупы...

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 35
Борис Либкинд

Раиса Нурмухаметова (Нур)



НУР (Нурмухаметова) РАИСА родилась 22 мая 1962 года в г.Уфе.
Окончила музыкальную школу по классу фортепиано, а после нее - Уфимское училище искусств. Окончив его в 1983 году, вышла замуж и переехала в г.Hижневартовск. С 1989г. была руководителем КСП города. Работала концертмейстером. В 1997 г. переехала в г.Сургут. Работала преподавателем в Сургутском филиале Российской Академии Театральных Искусств (бывший ГИТИС). В 1999г. переезжает в Москву. С 2001 по 2006гг работает в МГДДЮТ (бывший Дворец пионеров) на Воробьёвых горах музыкальным педагогом детского вокального ансамбля, которым руководит Сергей Никитин.
РАИСА НУР член жюри и почётный гость многих фестивалей. Песни Раисы звучат в кинофильмах, мультфильмах, на радио и телевидении. Лауреат фестиваля авторской песни им. В.Грушина (1994). Дипломант фестиваля авторской песни "Петербургский Аккорд" (1996). Почетный гость и член жюри многих фестивалей. Стихи и песни начала писать еще в училище. В 1997 году вышла первая аудиокассета "Hочью вьюжило да кружило", в 1998 году вторая - "Дайте мне малость души... и горячего чая".



А вот её мнение об авторской песне:

— Авторская песня — очень широкое понятие. Любой человек, который взял в руки инструмент, даже колокольчик, уже автор-исполнитель, а у барда, будем говорить без пафоса, другая задача. Бард, менестрель — это человек, который очень точно реагирует на ситуацию в стране. Это, прежде всего, социальный человек, может быть поэтому многие барды так несчастны в личной жизни, быт их неустроен. Вероятно, хорошо, что бардовские песни мало слушают, — значит, в стране все хорошо. Нет таких резких вопросов, которые надо поднимать и о них петь. Сейчас барды поют о любви, о солнце, о дружбе, о светлом и хорошем. Пусть будет так!

Одно из стихотворений:
         
                                     ОН ЧЕЙ-ТО   МУЖ...

                                 Он чей-то муж, вглядись, подруга,
                                 Гляди сюда - он чей-то муж!
                                 По мне б - всемирная разруха!
                                 А жить с таким - святая чушь!

                                 Плешив, прихрамывает вроде,
                                 Сердит, но этим и смешон.
                                 Таких на тыщу тыщ в народе!
                                 Поди, сыщи-ка ты ещё!

                                 Лицо рябое, нос горбатый,
                                 Зубов не зрю - далековат.
                                 Ушаст, небрит,
                                 К тому ж усатый
                                 И от природы мелковат...

                                 НО КАК ОН ДЕРЖИТСЯ! Скажите!
                                 Кольцо резвится на пальце!                        
                                 Не силы праведной служитель,
                                 Но с правой силою в лице.

                                 Гляди, идёт... И зонт натянут.
                                 Ступает точно мимо луж.
                                 Прошёл... Ни разу и не глянул...
                                 ГОРДЕЦ!
                                 ПОДЛЕЦ!
                                 И ЧЕЙ-ТО МУЖ!
                     

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 36
Борис Либкинд

Светлана Ветрова



Композитор, поэт, исполнительница бардовских песен Светлана Ветрова родилась и живет в Санкт-Петербурге. В 1981 г. она впервые пришла в питерский клуб КСП "Меридиан" и с тех пор не расстается с гитарой. Много путешествует, выступает на концертах и фестивалях в самых разных городах и странах. Можно по-хорошему завидовать любителям авторской песни, которым посчастливилось услышать ее "живьем". Это удивительное чувство – впитывать те энергию и искренность, доброту и любовь, которые она излучает на своих концертах.



Светлана Ветрова поет песни на свои стихи и на стихи Давида Самойлова, Леси Украинки, Марины Цветаевой, москвичей – Юрия Самохина, Андрея Усачева, Тима Собакина, питерских поэтов Олега Григорьева, Александра Кушнера, Михаила Яснова и многих других. Мастерски владея гитарой, исполняет она песни и других авторов, те, что нашли отклик в ее душе. Каждую песню она подолгу, иногда месяцами, вынашивает – как ребенка.



Отношение к детям – другая особенность Светы, возможно, из-за этого мы потеряли какие-то грани ее творчества, "взрослые" песни, но – только к лучшему. Вот цитата из " Биографий бардов" (1998 г.):

"...С 1992 г. отвечает за направление авторской песни в Фонде помощи обездоленным детям Санкт-Петербурга. Провела более 130 концертов в школах, больницах, интернатах, приютах, детских домах. С 1992 г. рисует, фантазирует, поет с детьми-дошкольниками в группе "Умница" (детский сад N 66), ведет курсы гитарного аккомпанемента для детей..."

В России Светлана стала известна в 92-м году, когдат вышла ее первая пластинка – виниловый диск " Стожары". Заглавную песню этого диска она спела на концерте лауреатов Грушинского фестиваля еще в 86-м году. После этого вышли аудиокассеты " Песни солнечных зайчиков" (1995 г.) и " Сложно жить летучей кошке" (1997 г.), выпущенные позже и как CD, а весной 2001 г. появился первый "настоящий" компакт-диск " Я рисую море" (Светлана каждое лето живет на берегу Черного моря, в Барзовке, известном КСПшном лагере).

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 37
Борис Либкинд

Татьяна Дрыгина



Разносторонне одаренная женщина, она поднималась на высоту свыше 6000 м (Памир, Пик Омара Хайама), участвовала в горных походах в Карпатах, по Кавказу и Алтаю.



Дрыгина Татьяна Владимировна родилась 9 декабря 1965 года в Киеве, где и жила долгое время. Живет в Москве.
Окончила педагогический факультет Киевского института физической культуры. Ходила в горные походы, ездила в альплагеря и распевала песни. Работала с секцией юных туристов, а после окончания института — в городской школе туристов — инструктором. Поступила в московский Литературный институт имени М. Горького и с горем пополам добралась до четвертого курса. Училась в семинаре Ю. Д. Левитанского.







Сотрудничает с периодическими изданиями. Была редактором журнала "Вина России".
Песни пишет на свои стихи.

          В 1995 году записала магнитный альбом "Тогда наступает мой час".
          В 1996 году выпустила книгу стихов "Капля тепла".
          С 1997 года — член Союза писателей Москвы.

В настоящее время Татьяна является членом творческого объединения "Остров".
Зарубежные творческие поездки: Германия, Израиль.

А вот одно из её стихотворений:

                      Март мяукает за дверью
                      Вот уж сколько лет подряд.
                      Я по-прежнему не верю
                      В то, что факты говорят.
                      Нет мне знака ниоткуда -
                      Отыщу, присочиню.
                      Целый век с другим пробуду,
                      А тебе не изменю.
                      Полночь, вкрадчивая птица,
                      До краев наполнит дом.
                      Расплывается, струится
                      Все, что строилось с трудом.
                      Вдохновенно ожиданье.
                      Дети спят, им все равно.
                      Словно тайное свиданье,
                      Так же явственно оно.
                      Что же явь? И в самом деле,
                      Что мечты в моей судьбе!
                      В прачечной, в метро, в постели
                      Буду думать о тебе.
                      В остальном же, что ни делай,
                      Хоть ходи на голове,
                      Трудно сохраниться белой
                      Раннею весной в Москве.   
 
[ 16-09-08, Втр, 15:39:12 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 38
Борис Либкинд

Татьяна Алёшина



Родилась в городе Нежине. Через три месяца семья переехала на Урал, в город Челябинск-40. Через 3 года семья переезжает в Тульскую область, а в начале 70-х годов — в Курган. C 1987 года живёт в Санкт-Петербурге.

Занимается музыкой с шести лет. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано и Курганское музыкальное училище по специальности «Теория музыки» (1980). С 1980 года опыты в области камерной инструментальной музыки. С 1981 года пишет музыку к спектаклям. В 1982 году Татьяна Алёшина начинает работать в курганском театре «Кукла» заведующей музыкальной частью. В 1987 году окончила заочно Уральскую государственную консерваторию им. М. П. Мусоргского в Свердловске по специальности «Музыковедение». После окончания консерватории вместе с театром переехала в Ленинград. Гастролировала с театром в Глазго, Мюнхене, Штутгарте.

---

---



С 1992 года Татьяна Алёшина сотрудничает с театром музыки и поэзии Елены Камбуровой. Песни Татьяны Алёшиной вошли в репертуар Елены Камбуровой. В стенах этого театра произошло знакомство Алёшиной с Еленой Фроловой, Александром Деревягиным и Николаем Якимовым, с которыми в 1993-м году Татьяна Алёшина создала творческий союз АЗиЯ. В этом театре Татьяна Алёшина часто выступала с сольным концертами. В 1993 году получила первую премию на Санкт-Петербургском фестивале неформальных театров как художник спектакля. С 1994 года работает в Театре марионеток им. Деммени, сначала репетитором по вокалу, а с 1996 года — заведующей музыкальной частью.

Первый спектакль с музыкой Татьяны Алёшиной "Сказки Андерсена" в постановке Е. Угрюмова был удостоен высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит» за лучшую музыку к спектаклю. Спектакли с музыкой Т. Алёшиной идут во многих театрах. Одна из интереснейших и сложных работ – «Сказка о рыбаке и рыбке», поставленная к 200-летию Пушкина в Школе русской культуры города Сургута, где в музыкальном оформлении спектакля участвовали хор, актёрская группа, фольклорный ансамбль, симфонический, духовой оркестры и оркестр народных инструментов. В 2005-м году в Театре марионеток им. Деммени состоялась премьера мюзикла Татьяны Алёшиной «Щенок по кличке Блюз» (режиссёр Эдуард Гайдай) по пьесе венгерского писателя и драматурга Дюлы Урбана «Голубой щенок».

С 1987 года Татьяна Алёшина сочиняет песни как на свои стихи, так и на стихи Рильке, Ахматовой, Пушкина, Блока, Седаковой, армянских, грузинских, латиноамериканских поэтов. Кроме того пишет рассказы, сказки, стихи, пьесы. 3 марта 1992 в Челябинске по по инициативе Елены Фроловой, Николая Якимова и Александра Деревягина года состоялось первое публичное выступление Татьяны Алёшиной. В 1993-1995 годах Валерием Мустафиным на студии «Сибирский тракт» (Казань) записаны 3 аудиокассеты Татьяны Алёшиной. В 2001 году петербургское издательство «Вита Нова» выпустило сборник стихов и рассказов Т. Алёшиной «Человек на подоконнике».

А вот одно из её стихотворений:

                            Давай с тобою встретимся... Во сне.
                            Ты будешь сниться мне, а я тебе.
                            Возьмутся за руки два наших сновиденья
                            и побредут по призрачной стране.

                            Там, во сне, я стану мудрее.
                            Там, во сне, ты станешь добрее.
                            Мы будем друг друга щадить и прощать
                            и защищать, защищать, защищать.

                            И ты увидишь чайку на волне,
                            А я замечу белку на сосне
                            и зайца на дороге. Без страха и тревоги
                            они к нам приближаются во сне.

                            Там, во сне, беспечней мы станем.
                            Там, во сне, грустить перестанем.
                            Мы будем друг друга без слов понимать
                            и обнимать, обнимать, обнимать.
                            Там, во сне...

                            Давай с тобою встретимся - во сне.
                            Ты будешь сниться мне, а я тебе.
                            И мы откроем (с закрытыми глазами)
                            все лучшее, все доброе в себе.

                            Там, во сне...
                            Там, во сне...
                            Мы будем друг друга любить, защищать
                            И понимать, и щадить, и прощать...
                            Там, во сне...
 
[ 18-09-08, Чтв, 12:01:23 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 39
Борис Либкинд

Катя Яровая



Поэт и автор-исполнитель. Родилась 15 апреля 1957 года в Свердловске. В 1971 году семья Кати Яровой переехала в Москву. По воспоминаниям сестры, поэтический дар Кати проявился после рождения дочери. За свою короткую жизнь написала более трехсот песен. Она никому не подражала и считала, что любимых поэтов у нее нет, а вот барды есть. Это Галич, Вертинский, Высоцкий, Окуджава, Ким и Новелла Матвеева с Вероникой Долиной. Училась в Литературном институте. Первая в истории Литинститута защищала диплом под гитару. Много гастролировала с песнями по разным городам СССР, но при жизни ни пластинки с её песнями, ни стохотворные сборники не издавались. Все знавшие Катю люди отмечали, как удивительно быстро приобретала она друзей, как умела она рассказывать и петь, каким великолепным чувством юмора она обладала.



Вся жизнь Кати Яровой была поиском любви. Можно сказать, любовь была соавтором её песен. Но поэзия её – не только и не столько лирика. Язвительные и саркастические песни, метко и с юмором описывающие советскую действительность времён «развитого социализма», вызывавшие раздражение власть предержащих, принесли ей славу «Высоцкого в юбке».
В 1990-м году она посетила США по приглашению американского профессора, где дала много концертов в разных городах. Во время поездки у Кати был обнаружен рак груди. Тогда же в США ей была сделана операция, но к сожалению, позже болезнь вернулась. Катя Яровая скончалась 12 декабря 1992 года в Новосибирском академгородке. Похоронена в Москве на Востряковском кладбище (80 уч.). Памятник на могиле работы Эдуарда Дробицкого. После смерти поэта вышел стихотворный сборник «Из музыки и слов» и компакт-диск «Я снова вхожу в это небо».

Источник: http://m-necropol.narod.ru/yarovaya.html

СЛОВО О СЕСТРЕ   

При жизни Кати Яровой единственным признанием ее таланта были аплодисменты зрителей, пришедших на ее концерты. Это были домашние камерные концерты в тесных московских квартирах и просторных домах наших эмигрантов в Америке. Это были концерты и на престижных московских площадках, таких, как Центральный Дом литераторов, Дом актера, Центральный Дом художников, Колонный зал Дома Союзов, ДК «Меридиан», и выступления в редакциях газет, в студенческих аудиториях, и гастрольные концерты в Ялте, Таллине, Ленинграде, Ташкенте, Самарканде и других городах Узбекистана.

Кто хоть однажды побывал на концерте Кати, попадал навсегда в плен ее таланта, притягательности ее яркой, своеобразной личности. Люди плакали и смеялись над ее песнями, переписывали кассеты и рассказывали друзьям о том, что встретились с удивительным явлением — песнями Кати Яровой. И приводили друзей на концерты, где она исполняла свои песни под гитару. Но настоящей известности Катя не получила. Почему? По разным причинам. Частично она сама отвечает на этот вопрос в одном из своих стихотворений:

                         Сверкают звезды на эстраде,
                         Их, как на небе, миллион.
                         Ревет стотысячное стадо,
                         И рукоплещет стадион.
                         И то рыдая, то ликуя,
                         Как клип, мелькая без конца,
                         Одна звезда сменить другую
                         Спешит — не разглядеть лица.
                         Я не звезда, я не из гордых,
                         Пою, дыханье затая,
                         И уместилась в трех аккордах
                         Душа бессмертная моя.


Кате предлагали выпустить пластинку. Но только лирику, без политической сатиры. Она отказалась: «Это все равно что показать пол-лица». И в нескольких телепередачах, что все же были сняты о ней, самые острые, самые хлесткие, такие актуальные в то время песни не прозвучали. Побоялись выпустить их в эфир. А Катя не боялась. Мы помним танки на улицах Москвы в августе 91-го. Но Катя Яровая в «Песне про мое поколение» писала об этом гораздо раньше. А ее песня «Афганистан» была написана и исполнялась еще тогда, когда эту войну называли «интернациональным долгом». И разве эти едкие, обвинительные строки, к сожалению, тоже пророческие, стали менее актуальными во время войны в Чечне?

                         Красивые слова — ну просто курам на смех,
                         Мы показали всем позорнейший пример.
                         Идет война, идет — не на живот, а на смерть
                         За мягкое подбрюшие СССР.
                         В медалях, звездах, знаках, орденах
                         Идут герои в цинковых гробах.
                         «Хотят ли русские войны,
                         поймет народ любой страны»...


Моя сестра родилась 15 апреля 1957 года в Свердловске в семье филологов и режиссеров. В 1971 году семья переехала в Москву. Катя долго не могла найти себя: то решила поступать в театральное училище и, чтобы быть поближе к театру, устроилась работать кастеляншей во МХАТ, потом была администратором учебного театра ГИТИСа. В театральный поступать раздумала, а куда — не могла определить. Она сама освоила гитару и стала писать песни на стихи Цветаевой, Вознесенского, написала несколько собственных песен...
Чудо произошло после рождения дочери.

Позже каждый свой концерт Катя начинала детской песенкой «Жил на свете гномик…», посвященной маленькой дочке. Этим сестра как бы отдавала дань судьбе, наградившей ее поэтическим даром после того, как она родила ребенка. С годовалой дочкой Катя отправилась к морю и смело путешествовала с такой крошкой почти все лето, переезжая с места на место. Когда я после долгой разлуки встретилась с ней, она находилась в предпоследней точке своего путешествия — в абхазском селении Ингири, в семье знакомых грузин.

Когда дом с его многочисленными обитателями погрузился в сон, Катя набросила шаль на плечи, взяла гитару и сказала: «Посидим на крыльце. Я спою тебе свои новые песни». Мы вышли в сад. Все казалось волшебным сном. Наша встреча и этот абхазский рай вокруг — фруктовые деревья склонялись под тяжестью наливающихся плодов, над нами раскинулось звездное южное небо, воздух был пронизан ароматами летней ночи. И в этих потрясающих декорациях Катя дала свой удивительный концерт. Я была ее единственным слушателем. Она пела песни, написанные этим летом. Я слышала их впервые.

Их было много. Одна лучше другой. Я была потрясена. На моих глазах произошло чудо. Моя сестра, близкая и знакомая до мелочей, уже была не просто моя сестра. Это был поэт. Это были настоящие стихи и прекрасные мелодии. Все, что Катя писала раньше, было пробой пера, хотя и среди самых ранних Катиных стихов и песен были и милые, и талантливые. Но то, что я услышала той ночью в саду, были уже не песенки для домашнего употребления. Ее как будто прорвало. И стало ясно, что писать песни — это и будет делом ее жизни.

                         Я не боюсь ни с кем сравненья,
                         Пускай летят мои года.
                         К лицу мне все мои творенья,
                         К лицу любые города.
                         И мне к лицу, могу сказать я,
                         И ожерелье сизых гор,
                         И моря голубое платье,
                         И неба головной убор.
                                     ***
                         И всех веками поражает
                         Моих творений простота,
                         И хоть я каждый год рожаю,
                         Моя не блекнет красота.
                         Тягаться кто со мной посмеет?
                         Мои не считаны года.
                         Ведь я Земля, богиня Гея,
                         Прекрасна, вечна, молода!


Она пела от первого лица, и, хотя песня написана от имени богини Земли Геи, все это так подходило к ней самой, что казалось — она сама неотъемлемая часть этого сада, этой ночи, этой земли, молодая, красивая, недавно родившая женщина, которая открыла в себе Божественный дар и вложила в свои песни любовь и восхищение этим удивительным, этим прекрасным миром.

Стихи, написанные тем летом, Катя отправила в Литературный институт и прошла творческий конкурс. Сдала все экзамены на «отлично» и поступила. Попала в семинар Льва Ошанина. В интервью таллинской молодежной газете «Мастерская» сестра рассказывает о своей учебе в Литинституте: «Училась неплохо, но не ради диплома…, просто хотела получить… филологическое образование. Были предметы, по которым — так считала — иметь что-то выше тройки нормальному человеку стыдно… Хотя в принципе мне общественно-политические предметы нравились — там же столько казусов и ляпов, как будто специально для моих песен. Иногда… начинала сочинять прямо на лекции».

                         В нашем тесном углу мирозданья
                         Лучше в небо глядеть, не под ноги,
                         Чтоб не определялось сознанье
                         Бытием нашим слишком убогим.


Впервые в истории Литинститута выпускница Катя Яровая защищала диплом под гитару. И заработала аплодисменты Государственной комиссии.

Катина жизнь, бурная, полная событий, встреч, разлук, разочарований, бытовых и материальных проблем, пропущенная через магический кристалл поэзии, выливалась в песни. Чувство юмора, столь присущее Кате и ее стихам, спасительное чувство юмора, за которое она в самые тяжелые дни своей жизни хваталась, как утопающий за соломинку, иногда уступало место другим чувствам, как, например, в песне про отца. Это песня-воспоминание о первой настоящей детской потере, песня-признание в любви к отцу, который когда-то ушел из семьи:

                         Ты уходил куда-то далеко,
                         А я на кухне грела молоко.
                         Ты уходил куда-то на века
                         И сдул меня, как пенку с молока.


Трудно разделить Катю Яровую-поэта и Катю Яровую-человека, женщину. Вся ее жизнь — поиски любви, стремление к женскому счастью. Катя должна была находиться в состоянии влюбленности, иначе она не могла писать. Она искала любовь, но далеко не всегда находила то, что искала.

                         Не попадала в глаз,
                         А попадала в бровь,
                         Лезла в такую грязь —
                         Искала тебя, Любовь.


Любовная лирика Кати Яровой — это самая высокая нота ее творчества, в ней соединены нежность и нестерпимая боль разлуки и утраты любви. Это песни, сотканные из ее сердца, нервов, ее души («Но зато я знаю, где душа — там, где боль от нашего прощанья»). Ее любовные песни удивительно мелодичны. Очень трудно и жалко отрывать стихи от мелодии, нарушая тем самым целостность песен, эмоционально обедняя то впечатление, которое возникает, когда слушаешь их в Катином исполнении. Тема расставания с любимым, когда чувства еще живы, но судьба разлучает с ним навсегда, — одна из главных тем Катиных любовных песен.

                         Судьбы своей не превозмочь —
                         Я ветром лист гонимый,
                         Губам произнести невмочь:
                         «Прощай, любимый».
                              ***
                         Что это значит — «навсегда»
                         В дней круговерти.
                         Как страшно слово «никогда».
                         Страшнее смерти.

Автор: Елена Яровая
Источник: http://community.livejournal.com/chtoby_pomnili/197760.html
 
[ 19-09-08, Птн, 12:03:02 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 40
Борис Либкинд

Вероника Тушнова



Родилась 14 марта (27 н.с.) в Казани в профессорской семье. Там же окончила школу. С детства писала стихи. Затем вместе с семьей переехала в Ленинград и по желанию отца поступила в медицинский институт. Институт не окончила, хотя и проучилась четыре года. Занялась живописью, тогда же началось серьезное увлечение поэзией. В 1941 поступила в Литературный институт им. М.Горького, но учиться не пришлось. Началась война, и она стала работать в госпиталях, имея на руках маленькую дочь и больную мать. Продолжает писать стихи.

В 1945 издательство "Молодая гвардия" выпустило поэтический сборник Тушновой "Первая книга". В 1950-е Тушнова публикует поэму "Дорога на Клухор", "Пути-дороги".
По-настоящему дарование Тушновой раскрылось в последний период ее творчества: сборники "Память сердца" (1958), "Второе дыхание" (1961) и "Сто часов счастья" (1965). Любовь - сквозная тема в ее стихах, с ней связаны горе и радость, утраты и надежды, настоящее и будущее. Она во весь голос говорила о любви, призывала к подлинно человеческим отношениям между людьми. Ее стихи были очень популярны.
После тяжелой болезни в возрасте 50 лет Вероника Тушнова 7 июля 1965 скончалась в Москве.



А вот один очень, на мой взгляд, тёплый материал об этой замечательной поэтессе:

ДВЕ ОСТАНОВКИ ДО СЧАСТЬЯ
Иногда время любить приходит только после смерти любимого человека      
      
Когда среди зимы над землей идет дождь и начинают чернеть проталины, когда вдруг приносит откуда-то влажный ветер острое предчувствие нескорой еще весны, мне хочется говорить о любви, не подчиняющейся ни рассудку, ни обстоятельствам. Я вспоминаю Веронику Тушнову.
...Ее друг поэт Марк Соболь писал, что Вероника сразу преображалась, когда Он входил в ее больничную палату. Кто Он, я тогда не знала. Позже, листая поэтическую антологию 60—70-х годов, нашла несколько стихотворений известного советского поэта Александра Яшина, датированных 1965 годом, годом смерти Вероники Тушновой. Я поняла – это посвящено ей.
Болела Вероника долго и тяжело. Умерла рано, в пятьдесят лет.
      
                               Чтоб не мучиться поздней жалостью,
                               От которой спасенья нет,
                               Напиши мне письмо, пожалуйста,
                               Вперед на тысячу лет.
                               Не на будущее, так за прошлое,
                               За упокой души,
                               Напиши обо мне хорошее.
                               Я уже умерла. Напиши.

      
В библиотеках ее сборники всегда были на руках. Девочки переписывали ее стихи в свои тетрадки. Последняя книга Вероники Тушновой называется «Сто часов счастья» и посвящена Александру Яшину. «Не знаю, была ли она счастлива в своей жизни хотя бы час», — сказала мне однажды Надежда Ивановна Катаева-Лыткина, ее близкая подруга.
Мы часто говорили с ней о Веронике. Надежда Ивановна – личность легендарная. Это она спасла дом Марины Цветаевой в Борисоглебском переулке. Не выселилась из него, когда решение о сносе дома уже было принято и во дворе стояли бульдозеры. В «Маринин дом» часто забегала Вероничка, как называла подругу Надежда Ивановна.
      
Во время войны они вместе работали в госпитале. Надежде – 22 года, Веронике чуть больше. Надежда – начинающий хирург, Вероника – палатный ординатор. Она занимается гистологией, пишет диссертацию.
«Все мгновенно влюблялись в нее, — вспоминает Надежда Ивановна. – В госпитале слыла главной утешительницей. Могла вдохнуть жизнь в безнадежно больных. Мы даже по возможности старались освобождать ее от работы, потому что в ней очень нуждались раненые. Вероника начинала просто жить чужой человеческой судьбой и долго не могла опомниться от полученных ударов. Уходила в себя, писала стихи».
      
Я не знаю, где и когда Вероника Тушнова познакомилась с Александром Яшиным, как возникла их огромная и горькая любовь… Встречаться открыто они не могли – Яшин был женат, растил четверых детей. Жену любил до последних дней своих. И тем не менее в поздние годы остро чувствовал одиночество. Александр Яшин был натурой страстной, любовь для него – естественное состояние, необходимое условие жизни и творчества:
      
                     Боюсь любви, а не любить – не жить.
      
Он действительно многого боялся. Они ездили вместе в лес, жили в деревнях, ночевали в охотничьих избушках. А когда возвращались, Яшин, чтобы не афишировать отношения, просил Веронику выходить за две-три остановки до Москвы. Единственное документальное свидетельство этой любви – воспоминания Федора Абрамова. Из-за советского ханжества они изымались из его собраний сочинений и единственный раз увидели свет в 1996 году в архангельской газете «Правда Севера»: «Понимаю, хорошо понимаю, как рискованно касаться такой деликатной области человеческих отношений, как любовь двух людей, да еще немолодых, семейных, доживающих свои последние годы. Снова заставить кровоточить еще, может быть, не совсем зарубцевавшиеся раны у близких, снова оживить пламя страстей, которые когда-то вызывали столько пересудов и кривотолков…»
      
Федор Абрамов, как и большинство, не принимал любовь Яшина к Веронике Тушновой. Александр их познакомил. Абрамов был поражен ее трепетом, сияньем и стихами, «настоящими, земными, опаленными неподдельным чувством»:
      
                                  Не отрекаются, любя
                                  Ведь жизнь кончается не завтра.
                                  Я перестану ждать тебя,
                                  А ты придешь совсем внезапно...

      
Потом они втроем ездили в переделкинский лес. Вышли на лужайку.
«Воскликнула:
— А вот здесь мы на вальдшнепов стояли. – И тут же с испугом оглянулась на Яшина: дескать, можно ли об этом?»
      
Яшин был потрясен смертью Вероники. Напечатал в «Литературной газете» некролог – не побоялся. Посвятил ей стихи, в которых есть и такие строчки: «Вот теперь-то время любить». Теперь – когда никто не осудит, не будет сплетен, дружеских и посторонних советов. Не будет отчаяния близких. Ничего уже не будет.
      
                                 ...А в доме будет грусть и тишь,
                                 Хрип счетчика и шорох книжки.
                                 Когда ты в двери постучишь,
                                 Взбежав наверх без передышки.
                                 За это можно все отдать,
                                 И до того я в это верю,
                                 Что трудно мне тебя не ждать,
                                 Весь день не отходя от двери.

      
Не отрекаются, любя…
      
Автор: Наталья САВЕЛЬЕВА
Источник: http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/11n/n11n-s29.shtml
Дата публикации:14.02.2002
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 41
LogUl

Вероника Тушнова - поэт, не бард.
Но!... На её стихи написаны песни многими бардами. Самая известная "Ну, пожалуйста!...", автор музыки Александр Дулов.
 ----------------------------------------------------------------------------------
Увези мою тоску,
Помощь неотложная.
Мир висит на волоске,
На почти седом....
          Светлана Менделева

            Игорь из "Логова Улогова"
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 42
Борис Либкинд

Автор: LogUl
Дата : 23-09-08, Втр, 20:47:56
Вероника Тушнова - поэт, не бард.
Но!... На её стихи написаны песни многими бардами. Самая известная "Ну, пожалуйста!...", автор музыки Александр Дулов.

Спасибо за уточнение. Я в этих делах не "копенгаген", Вам виднее. Я пишу о тех, кого мне порекомендовали знатоки, и не исключено, что иногда ошибаюсь. Например, Лариса Герштейн - тоже не бард, она - не сочинитель, а исполнитель. Но я всё равно о ней написал - уж очень она мне симпатична. А за ошибки (я надеюсь) меня простят.

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 43
Борис Либкинд

Елена Лебедева



Лебедева Елена Олеговна
(Бостон, штат Массачусетс, США) — автор, исполнитель, поэт.
Родилась 8 июня 1964 года в Днепропетровске (Украина). В декабре 1991 г. переехала в США в город Бостон. С 2005 года периодически живет в Севастополе (Крым), но по привычке работает фармацевтом в США. А до этого по схеме: детский сад, школа, Днепропетровский транспортный институт в 1985 году по специальности мостовик-тоннельщик. Работала инженером в Днепропетровском НИИ "Днепрогипрошахт", а потом в фирме ЭСПО в Симферополе. Второе образование по специальности фармацевта получила уже в США, после обучения в Northeastern Univeristy. Музыкальное образование — музыкальная школа по классу фортепьяно. Самоучка на шестиструнной гитаре.



В Днепропетровский Клуб Самодеятельной Песни пришла в 1983 году. Неоднократно участвовала и становилась лауреатом различных фестивалей и конкурсов АП. Финальными были: 1й и 2й Всесоюзные, в Саратове в 1986 году и в Таллине в 1988 соответственно. В дуэте с Галиной Богдановской записала на фирме "Мелодия" в 1989 году пластинку песен Веры Матвеевой "Я ушла гулять по городу". Считает этот проект одним из самых главных в ее творческой жизни.

Уже после отъезда в Америку вышли диски:

                "ЗАПИСИ 1986-1988 гг." (из архивов Я.Соболевского), 2001г.
                "ЗАПИСИ 80 годов" (из архивов Я.Соболевского и С.Шишкина), 2002г.
                "ПРО КРЫМ И ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ" (концерт) 2002г., Нью Джерси, США
                "МЫ С ТОБОЙ УЖЕ ЗДЕСЬ БЫЛИ" (авторские песни), 2005г., Бостон, США

В Днепропетровске вышли две книги стихов "Лунатик" в 2000г. и "Симптомы сна" в 2001г. Песни пишет на свои стихи, но считает себя в первую очередь исполнителем.

Любимые авторы:
Б. Окуджава, А.Галич, В.Высоцкий, С.Никитин, В.Матвеева, М.Щербаков, В.Луферов, А.Мирзаян, В.Бережков, Т.Дрыгина, и многие другие, не менее любимые, но всех не перечислишь. Участвует в работе жюри фестивалей авторской песни.
Выступает с концертами в Америке, Украине, России.

Одно из её стихотворений:

                               Превозмоги, о чистый звук,
                               Мою усталость, будь надеждой
                               В тот миг, когда большой недуг
                               Тесней надвинется на вежды.
                               Пронзи осокой золотой
                               Мое пылающее тело...
                               Я в этой муке день-деньской,
                               Не уставая, жить хотела.

                               Превозмоги, о чистый звук,
                               Мою усталость, будь надеждой
                               В тот миг, когда большой недуг
                               Тесней надвинется на вежды.
                               ... смеялась бы и от любви,
                               Приоткрывалась, словно дверца...
                               Спаси усопшего и сердце останови.
 [ 25-09-08, Чтв, 07:17:35 Отредактировано: Борис Либкинд ]
[ 25-09-08, Чтв, 07:22:59 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 44
Борис Либкинд

Галина Богдановская



- Галина, многое связанное с вами можно охарактеризовать одним словом - неожиданно. Вы долго занимались игрой на скрипке, 5 лет участвовали в студенческом ансамбле скрипачей и «вдруг» заиграли на гитаре. Когда и почему возникло желание «изменить» скрипке?
- Какое все же симпатичное слово – неожиданно – но вот как раз присутствие гитары в моей жизни отнюдь не неожиданность. Я действительно играю на скрипке сколько себя помню, столько же и пою. Сначало сама и в дуэте с папой, потом во всевозможных хорах, потом под пиaнино. А на первом курсе института уже и под гитару. Но скрипке я не изменяла никогда, просто невозможно одновременно играть на скрипке и одновременно петь или во всяком случае неудобно.



- Родители, очевидно, были не в восторге от вашего увлечения гитарой. Мне кажется, в России многие мечтали, чтобы их дети стали профессиональными музыкантами и лауреатами конкурсов. Гитара могла спутать эти планы.
- О моих родителях – это отдельная тема. Я поздний ребенок, особенно для папы и может быть по-этому особенно любимый. Разница в возрасте моих детей 15 лет, так что и мне знакомы чувства к поздним детям. Мои папа и мама оба пели. Папа даже закончил консерваторию, но певцом стать не захотел – стал историком. Меня учили музыке с пяти лет, но это было не все - еще литература, когда стала старше – математека. В юности математика была любимейшей наукой. Потом, уже перед отъездом, я работала преподавателем математики. А возвращаясь к вашему вопросу – мои родители не навязывали мне идей кем быть. Уже к концу музыкальной уколы я знала – музыкантом быть не хочу, а хочу быть математиком. Поступить в Ленинградский Университет было нереально, так что я поступила в ближайший к дому Институт Киноинженеров.   

- Расскажите о ленинградском бардовском клубе «Меридиан».
- Клуб Меридиан – это долгая теплая память. Когда я туда пришла, в клубе правила Анна Ильинична Яшунская – Аня. Там был свой дух, своя атмосфера. Там собирались не то что бы ненавистники власти, а люди, которым было тесно и неуютно в жестких рамках проверенного цензурой и допущенного к прослушиванию, просмотру, прочтению и т.д. творчества. Эти люди не были активными борцами, хотя многих из моего братства и в КГБ таскали и похуже. Эти люди создавали что-то свое – песни, стихи, фотографии, записи – и выносили на суд своих. И меня там приняли в свои. Я тогда мало знала о самодеятельной песне, да и самих песен не знала. И не мудрено, не по радио не услышать, ни пластинку не купить. Даже страшно подумать, что я могла бы не попасть в это царство, и все в жизни сложилось бы по-другому… Недавно мне позвонил Рома Кац и сказал, что Аня Яшунская умерла. Но в МОЕМ клубе Меридиан так навсегда и осталась остроязыкая Анна Ильинична и все мы, которых этот клуб объединил.



- Вы были лауреатом многих российских бардовских фестивалей, в частности, знаменитом Грушинском. Стать лауреатом Грушинки в 22 года, возможно, было для Вас неожиданно! Голова не пошла кругом от успеха? Кстати, если помните, что исполняли?
- Это правда все мои лауреатства были неожиданными. Первый раз на всемосковском конкурсе исполнителей. Меня включили в Ленинградскую делегацию, мы были приглашены в качестве гостей. Я неожиданно для себя заняла третье место после Миши Столяра и Алеши Брунова. Потом почти сразу лауреатства на Ленинграском, Рижском, Минском фестивалях. Про Минский похвастуюсь, там я еще стала и miss конкурса. На Грушенском я была лауреатом дважды, и конечно помню, что пела. Но расскажу только про одну песню. Песня «Пелагея» на слова Норы Яворской, музыка Велена Поповского. Дело в том, что это песня исполняется акапелла.

Представляете, на горе сто тысяч человек, а я пою песню с длинными паузами, да еще и без гитары. Ко мне потом подошла одна женщина и сказала: «Вы когда начали петь, я сразу заплакала. Сначало из-за песни, а потом мне Вас стало так жалко – поете-то хорошо, но как-то непривычно, а вдруг освистают». Но меня не освистали. А когда гора осветилась тысячами огоньков - это вместо аплодисментов, потому что не слышно, я чуть сама не заплакала от счастья. А голова, пожалуй, кружилась, но не от успехов, а от того, какие потрясающие люди были в этом движении, и какие потрясающие стихи они пели.

- В 1980 году состоялось ваше первое совместное выступление с А.Бруновым. Дуэтом пели 6 лет, до отъезда А.Брунова в Москву. Расскажите об этом сотрудничестве и творческой деятельности в это время.
- Дуэт возник из подпевания друг другу. Алеша бесконечно талантливый исполнитель, да и песен он знал в сто раз больше, чем я. Для меня в песне самое важное стихи, а музакальная обработка – это способ лучше донести стихи. Вот мы и пели на голоса, и акапелла, и скрипку использовали. Мы с Алешей объехали весь Союз – от Прибалтики до Усть-Илимска.

- Я слышал вас в дуэте с Леной Лебедевой. Как вы звучали! С запозданием признаюсь - я влюбился в вас обоих. Кажется, никто не может лучше вас исполнить замечательные песни, безвременно ушедшей от нас, Веры Матвеевой. Хочется побольше узнать о дуэте с Леной.
- Дуэт с Леной Лебедевой начался у костра на Московском слёте. Потом, когда Миша Крыжановский предложил мне записать пластинку на «Мелодии», я пригласила и Лену спеть со мной песни Веры Матвеевой. Мы записали эту пластинку весной 1988. Это был двойной альбом: первую пластинку сделали из архивных записей Веры Матвеевой, а вторую записали мы с Леной. К осени все было готово: и записи, и аннотация, и конверт. И тут пластинку запретили, без всяких объяснений. А потом, через четыре месяца вдруг разрешили. Я так и не знаю, почему запретили, почему разрешили. Альбом этот напечатали вначале тиражом в 15 тысяч, а потом перепечатывали множество раз, и как альбом, и как две разные пластинки. Теперь выпустили CD. А вторую мою пластинку так и не выпустили на «Мелодии». То были песни на идиш. Уже в Америке, мы издали CD с этой записи.

- Вам, очевидно, приходилось общаться с великими бардами. Кто произвел на вас самое большое впечатление?
- Да, мне повезло быть знакомой со многими бардами. В тот же клуб «Меридиан» частенько приходили и Евгений Клячкин, и Александр Городницкий, и Александр Дольский, и Валентин Вихорев, и Борис Полоскин, и Александр Розенбаум, в обшем, весь цвет Ленинградской самодеятельной песни. А после первого моего выступления на Московской исполнительском слете я познакомилась с Сергеем Никитыным и Виктором Берковским. Они пришли за сцену и спросили: «Откуда Вы взялись?» и присудили мне мое первое лауреатство. И со многими другими я была и есть знакома и дружна. А что касается большего впечатления, не знаю. Я с огромным уважением отношусь ко всем талантливым людям. Просто творчество некоторых ближе и любимей. Вот все что пишет Михаил Щербаков – бесценно.



- Продолжая тему неожиданно, позвольте еще один факт - Вы учились в Ленинграде в Институте киноинженеров. После его окончания работали в другой области - преподавали математику. Приехав в Америку, стали заниматься в «Институте здоровья» ( несколько странно звучит перевод - Institute of Health с английского на русский) и получили Степень Мастера физической терапии. Чем объяснить новый неожиданный поворот в вашей жизни?
- Да это все правда. А почему новая профессия, потому что я очень люблю учиться новому.

- Вы, кажется, присутствовали на презентации диска В.Музыкантова в Филадельфии. В вашем репертуаре есть песни авторов Северной Америки?
- Володя Музыкантов – мой старинный друг. Я очень люблю его песни. Но лучше его самого их почти никто спеть не может, хотя я пытаюсь.

- На осеннем слете в Америке Вы пели на идиш. Для меня это было неожиданно. Кстати, Вы хорошо знаете идиш?
- Песни на идиш – мои самые любимые песни. Всегда. Это мое детство. Это я. Когда-то в России их нельзя было петь со сцены и я пела на маленьких домашних концертах.

- Как относятся ваши близкие к барду Г.Богдановской? Кстати, дочка и сын хорошо понимают русский?
- Мои дети хорошо говорят и понимают по-русски. Но, конечно, первый язык – английский – тут уж ничего не поделаешь. Сыночку перед сном всегда пою по-русски. И он эти песни знает.

- У меня есть “дежурный» вопрос, который я задаю многим. На самом деле, этот вопрос от чистого сердца и большого уважения к человеку, с которым ведешь беседу. Планируете записать диск(и) песен, которые уже сделаны? Если да, примите от меня заказ. Галина, людям будет интересно иметь диск, который захочется слушать много раз. Почему-то мне кажется, что ваши диски как раз будут такие.
- У меня есть несколько дисков и планы на новые тоже. А за заказ - спасибо.

Источник: http://www.bogdanovskaya.com/interest.htm
Интервью провел Исаак Естулин (Торонто, Канада)
Декабрь 2004 - Февраль 2005

Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 45
Борис Либкинд

Вера и Нина Вотинцевы



ВЕРА ВОТИНЦЕВА
Вотинцева Вера Владимировна родилась 30 мая 1966 года в Тобольске Тюменской области.
Живёт в Кирове, Екатеринбурге, Москве и других хороших городах. Окончила музыкальную школу. Поступила в музучилище г. Асбеста в 1982 году, но не закончила его. В 1993 году с тем же результатом пыталась учиться в Петербургской Академии культуры. Попыток получить
официальное образование больше не предпринимала. Учится всю жизнь самостоятельно.
Играет на 6-струнной гитаре и на фортепиано.

Стихи пишет с детства. С 1985 года сочиняет и поёт песни на свои стихи и на стихи старинных и современных классиков, а также - на стихи друзей и приятелей. Увлекается чистым исполнительством. В качестве бэк-вокалистки была замечена в составах нескольких ансамблей на некоторых джем-сэйшенах.

В 1985-2001 годах пела в дуэте с сестрой Ниной. С 2002 года чаще выступает одна.
Участница фестивалей, в том числе - и как почетный гость, и как член жюри.
Лауреат (в составе авторского дуэта) уральских фестивалей "Зелёная лампа" (Нижний Тагил, 1985 г.), "Ильмены" (Челябинск, 1999 г.); Грушинского фестиваля (Самара, 1999 г.), фестивалей "Московские окна" (Москва, 1999 г.) и "Петербургский аккорд" (Санкт-Петербург, 2000 г.)

Искусно вышивает крестиком.



НИНА ИОВЧУК (ВОТИНЦЕВА)
Иовчук (Вотинцева) Нина Владимировна родилась 30 мая 1966 года в Тобольске Тюменской области. Жила в Новоуральске, Екатеринбурге, с 2000 года живет в Москве.
Окончила Тобольское училище искусств и культуры (специальность - теория музыки)
и заочный музыкально-педагогический факультет Уральского государственного педагогического
университета (1998). Работала учителем музыки, затем - штукатуром-маляром и параллельно
радиожурналистом на "Радио СК" (Екатеринбург).

С 1994 года сочиняет и поёт песни на свои стихи.
Выступает в дуэте с сестрой Верой. Автор аранжировок многих её песен.
Лауреат (в составе авторского дуэта) уральских фестивалей "Зелёная лампа" (Нижний Тагил, 1985 г.), "Ильмены" (Челябинск, 1999 г.); Грушинского фестиваля (Самара, 1999 г.), фестивалей "Московские окна" (Москва, 1999 г.) и "Петербургский аккорд" (Санкт-Петербург, 2000 г.)



Интервью:

В этом году лауреатами фестиваля ''Петербургский аккорд - 2000'' стал авторский дуэт из города Екатеринбурга - Вера и Нина Вотинцевы. Для авторской песни творчество этого дуэта неожиданно. Девушки показывают в своём творчестве пример классического двухголосья, чего до них в авторской песне почти никто не делал. Я встретился с Ниной Вотинцевой и задал ей несколько вопросов.

Нина, расскажите, пожалуйста, как сложился ваш творческий дуэт?

Н.В. Очень часто нам задают этот вопрос - как так получилось, что вы вдруг появились в авторской песне? Мы с Верой знаем, что мы поём пятнадцать лет, а для публики получился взрыв, на Грушинском фестивале 99 года, когда мы вроде бы неоткуда появились. На самом деле был пройден путь в 14 лет, путь работы и учёбы.

Наверное, интерес к музыке вам привили родители. Расскажи про них?

Н.В. Семья у нас интересная - папа музыкант, мама поэт. Отцу музыкальное образование далось тяжело, можно сказать с боями. Он рассказывал, что его отец, то есть наш дедушка, пытался отговорить сына учиться музыке. Но, не смотря на это, отец окончил музыкальное училище по двум инструментам - по тубе и контрабасу, потом ещё и по фортепиано. Вообще он умел играть на пяти инструментах - плюс к тем, о которых уже было сказано, он играл на гитаре и аккордеоне. Отец очень много работал, играл в театре, на танцах, в похоронной команде, работал настройщиком, преподавал в музыкальной школе. Мама всю свою сознательную жизнь писала стихи, причём иногда в ущерб всем: семье, друзьям. Как захочет написать стих, так и писала, несмотря на окружающую обстановку. Первое детское воспоминание - это мама, сидящая за столом, и правящая простым карандашом свои стихи.



Вам, наверное, хотелось быть похожими на родителей?

Н.В. Нет, как не странно, нам всегда хотелось найти себя, и притом самим. Сделать так, как никто до нас не делал, не походить ни на кого, мы всегда преодолевали вторичность.

С чего начиналась ваша творческая карьера?

Н.В. Началось всё в 1984 году. Мы жили в маленьком военном городке под Свердловском. Закрытый город, но авторская песня там была. Был небольшой клуб самодеятельной песни - десятка два человек, любящих петь песни под гитару. На Урале уже тогда проходили фестивали и слёты самодеятельной (авторской) песни и наш клуб туда ездил. Нам было тогда по 18 лет. Вера уже написала к тому времени песни три, хотя стихи писала с детства. И вот в этом клубе мы стали петь дуэтом. Первые песни были ''Изольда'' и ''Мотыльки'', мы их, кстати, до сих пор поём. Именно с этими песнями мы и объездили все Уральские фестивали. Везде стали лауреатами. Я, правда, не понимаю почему. Мне кажется, мы тогда пели довольно плохо.



Но, видимо, жюри этих фестивалей видело искру Божью?

Н.В. Видело. В 1985 году на фестивале в Нижнем Тагиле председателем был Леонид Сергеев. Он услышал дрожащее исполнение двух песен и сказал, что у этого дуэта большое будущее. Эти слова нам тогда очень помогли. Потом мы с Верой по разным причинам расстались на восемь лет. Но что самое интересное - мы не прекращали писать вместе. А происходило это так: напишет Вера новую песню, записывает на магнитофонную кассету и присылает мне. А я уже сочиняла к ней второй голос. Так было сочинено около пятнадцати песен. Когда мы встретились, нам хватило двух дней, чтобы отрепетировать и начать выступать. Существует миф, что жюри многих фестивалей ''куплено'', что все места распределены заранее. Нет, это неправда! Я много раз видела совершенно потрясённые глаза жюри. Мы-то уж точно никого не ''покупали'', у нас денег нет.

За 1999 год вы стали лауреатами всех самых престижных фестивалей. Расскажи по порядку?

Н.В. Сначала был ''Ильменский'' фестиваль (г.Миасс, Челябинской области), потом ''Грушинский'' (г.Самара), ''Московские окна'' (г.Москва), это в 1999 году. Ну и ''Петербургский Аккорд'' (г. Санкт-Петербург), 2000 год.

Как так получилось? Это случайность или вы шли к этому сознательно?

Н.В. Пожалуй, нет. Нам разные люди говорили: вам пора! Для нас выиграть фестиваль вообще не самоцель. Главное - выйти на сцену и поделиться с людьми своими размышлениями, переживаниями. А звания для нас не главное. Пение - это единственное, в чём мы уверены. Нам это даётся легко, это некий Божий дар.



Ваша визитная карточка полифоническое двухголосье. Откуда у вас этот стиль пения, как вы его нашли?

Н.В. Я получила хорошее музыкальное образование, много слушала хорошей музыки. Бах для меня просто кумир. Я считаю, это был настолько энергетически сильный человек, что он, наверное, до сих пор, подпитывает своей энергетикой половину земного шара. Изучая теорию музыки, я довольно плотно познакомилась с его биографией. Он меня привлёк не только как композитор, но и как человек. Это был организованный, умный, корректный, уверенный в себе. Он много своих произведений написал ''в стол'', зная, что потом о них вспомнят. Он мог пешком пойти на заинтересовавший его концерт, несмотря на то, что это действие могло происходить за 30-40 километров. Именно эта его подчинённость музыке - как сверхзадаче, вызывает уважение и поклонение.

Как ты относишься к Русской музыкальной школе и к русским композиторам?

Н.В. Из русских композиторов - это прежде всего Чайковский. Особенно люблю его симфонии. Больше других шестую симфонию. Там есть такой момент, когда заканчивается побочная партия первой части. Оркестр сначала затихает, а потом неожиданно взрывается. Кажется, что летишь в бездну. Каждый, наверное, такое состояние в жизни переживал. Крушение иллюзий. Безумно красивый момент и всегда неожиданный.

В последнее время вы много ездите по фестивалям. Есть ли кто-нибудь, кто близок вам по стилю?

Н.В. На последнем фестивале ''Ильмены'' мне понравился дуэт ''Листвицы'' (г. Долматово, Курганской области). Они берут стихи и пишут к ним музыку. У них достаточно интересное двухголосье.

Когда вы пишете песни, вы представляете кому они адресованы?

Расчёта на то, как примут, нет. Мы вообще всё нерасчетливо делам. Петь только потому, что нужно петь, не интересно.

Кто ваша публика?

Это люди. Не некая единая слушательская масса, а отдельно взятый человек. С множеством собственных проблем. Когда мы поём, мы стараемся что-то им отдать, ну хоть чем-то помочь в этой жизни. Чтобы они вышли с концерта и у них появились силы жить дальше, решать проблемы. Иногда слушатели подходят и говорят: ''Спасибо за помощь''. Для нас это самая главная награда.

Автор: Вадим Васковский
Источник: http://ninavera.narod.ru/stat/nina_1.htm


Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 46
Борис Либкинд

Копосова Татьяна



Исполнитель авторской песни; родилась 2 мая 1959 г. в Ленинграде. Окончила математическую школу, приборостроительный факультет Ленинградского военно-механического института (1982) по специальности инженер-электромеханик. С 1982 по 1986 г. работала инженером на заводе им. М. И. Калинина. Играет на шестиструнной гитаре. С момента образования КСП и ансамбля "Гулливер" в Ленинградском кораблестроительном институте (1978) была активным участником ансамбля "Гулливер". В 1998 г. появились песни на стихи В. Масленникова (Санкт-Петербург). Увлечения: лыжи, байдарка, бассейн.



С мая 1981 г. начал свою активную деятельность семейный дуэт Татьяны и Александра Копосовых. География концертных поездок: Мурманск, Таллинг, Киев, Донбасс, Керчь, Кишинев, Самарканд, Петропавловск-Камчатский... В начале 80-х годов в бытность инженерами одновременно работали в Ленконцерте. С 1979 по 1986 г. озвучивали передачу ленинградского телевидения "Сказка за сказкой". С 1986 по 1989 г. дуэт работал в Мурманской областной филармонии, занимаясь популяризацией авторской песни на Крайнем Севере (Кольский полуостров, рыболовный промысел в Баренцовом море, детские концерты и спектакли). По возвращении в Ленинград занимались концертной деятельностью, записями на радио (в частности, в передаче "В кругу семьи" ), телевидении, в студиях. С 1989 по 1996 г. были членами творческого коллектива при ДК Пищевой промышленности.

---



В 1986 г. дуэт Копосовых стал лауреатом I-го Всесоюзного фестиваля авторской песни в Саратове. Дуэт участвовал в жюри нескольких фестивалей, в том числе "Петербургского аккорда" (1998). В 1987 г. Т. и А. Копосовы принимали участие в записи пластинки Валентина Вихорева "Я бы сказал тебе много хорошего", а в 1990 г. на фирме "Мелодия" вышла пластинка: "Татьяна и Александр Копосовы - детям. Начинается день, начинается..." Выпущены аудиокассеты. С 1992 г. в выступлениях Т. и А. Копосовых и в записях кассет принимают участие их дети: Мария (1982 г. р.), Александра (1983 г. р.) и Василий (1988 г. р.). Мария окончила музыкальную школу по классу домры, Александра - по классу скрипки. Девочки принимали участие в расшифровке и написании нотных строк песен для сборника "От костра к микрофону" (1996) и книги стихов и песен А. Генкина (1997). В 1994 и 1995 годах семья Копосовых стала лауреатом Всероссийского фестиваля творческих семей, проводившегося в Санкт-Петербурге. Летом 1997 г. Татьяна и Мария принимали участие в работе Санкт-Петербургского профессионального фольклорного коллектива "Околица".







Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 47
Борис Либкинд

Ирина Руднева



Ирина Александровна Руднева родилась 6 октября 1930 года в селе Рашков Молдавии. С января 1994 года живет в Израиле (в настоящее время — в городе Модиин).
Окончила физическое отделение физмата Одесского государственного университета им. И. И. Мечникова в 1953 году. С 1953 года жила в Москве, работала научным сотрудником Института прикладной геофизики.Работала в экспедициях на Кольском полуострове, на Урале, в Забайкалье, Средней Азии и других районах страны.
Играет на 7-струнной гитаре.
Песни на свои стихи начала писать в 1955 году под впечатления от общения с участниками альпиниады СКАН (спортклуб Академии наук). Первая песня "В далеких горах бушевала пурга..." ("Черви" ).
Давно известны песни: "Новеллы Грина", "Дон-Кихоты ХХ века", "Ушло наше время...", "Красивая", а всего их более полутора сотен и не менее трехсот стихов без мелодий. Наиболее удачными считает: "Полковые оркестры или июль 1914 года", "По лезвию ножа...", "Тает воск, оплывает свеча..."
Любимые авторы: Б.Окуджава, Новелла Матвеева, Клячкин, Городницкий, Дулов.
Любит лес, камни, воду, рукодельничать.



Вот рецензия на её стихотворный сборник:

"...Эти стихи поражают тем, что не имеет необходимого и достаточного определения: истинной поэтичностью. Это стихи настоящие, то есть нечто не воспроизводимое в пересказе, тем более в прозаическом. Более того: это стихи, достойные высоких определений.
Как это обычно и бывает, значительность стихов И.Рудневой усугубляется фундаментальной и на удивление разносторонней образованностью автора. Гуманитарий свободно сочетается в ней с естественником, условно говоря "лирик" с "физиком". Культурный тезаурус Ирины Рудневой не лежит в границах тестилесятнических или каких-либо иных поколенческих штампов. Ее национальное мироощущение не сужает подпочвы ее поэзии. Питают эту поэзию и мировые, и российские, и еврейские родники и корни. Боль за свое, ближайшее, кровное, не застилает ей зрения. Мир воспринимается и воссоздается ею в его трудно порою переносимой многосложности и противоречивой гармонии, в его болевых ударах и в его хрупком счастье."

                                                          Дора Штурман



А теперь одно из стихотворений:

                         Ушло наше время по синей лыжне,
                         По горным тропинкам, по пыльным проселкам,
                         И соль выступала порой на спине, -
                         И все-таки было то время веселым.

                         Мы пели не в лад и острили, кто мог,
                         И нежность свою не доверили строкам,
                         И был не в чести ни венец, ни венок -
                         И все-таки было то время высоким.

                         Мы шли на закат, как уходят на взлет,
                         И числили рядом навечно ушедших,
                         И ветры смирялись, и плавился лед
                         Мечтой сумасшедшей, мечтой сумасшедшей ...

                         И если беда выставляла рога
                         И мчалась навстречу со злобою бычьей,
                         Победа была не куском пирога,
                         А кровной сестрой матадорской добычи.

                         Приходит признаний непрошеных строк:
                         Присягой на верность той солнечной лиге
                         Запретная нежность звучит между строк -
                         Зачитанных строк недочитанной книги.




И ещё одно стихотворение поэтессы и композитора, которое (не знаю, как кто) лично я считаю программным:

                         Нам суждено не стариться с годами,
                         Нас от седин хранит морская соль.
                         Наш белый бриг алеет парусами,
                         И льется песня: "Жди меня, Ассоль!"

                         В дожде и дыме не видать лазури -
                         Что ж, паруса быстрее поднимай:
                         Ведь где-то там у синих вод Теллури,
                         Под синим небом ежедневно - май.

                         От Зурбагана мы пройдем до Гента,
                         И по пути не сбиться с курса нам.
                         Не зря у Грина сложена легенда
                         О Фрези Грант, бегущей по волнам.

                         Мне без тебя на свете одиноко,
                         И если я тянусь к твоей руке,
                         Ты не дрожи, ведь не боялась Нока
                         Его подруга на пустой реке.

                         И коль цыганка за пятиалтынный
                         С тобой разлуку напророчит вновь,
                         Клянусь, как Гнор на острове пустынном,
                         Семь лет хранить и верность, и любовь.

                         Но если нас уговорят поверить,
                         Что жизнь возможна без морей и гор,
                         Сорвем друг с друга голубые перья
                         И вновь рванемся в штормовой простор.

                         Никто из нас не станет знаменитым,
                         Но отчего ж не повидать во снах
                         Бомбей, Сантьяго, Санто-Доменико -
                         Мечту о джунглях, штормах и морях.



Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 48
Борис Либкинд

Елена Гурфинкель



Впервые попадаю в ситуацию, когда о героине публикации мне почти ничего не удалось найти в Интернете, но несколько позднее, с её помощью мне эту "прореху" удалось залатать. Итак, вот что сообщила мне о себе героиня настоящего материала: "С 2006-го года учусь в Литературном институте, в апреле попробую перейти на 4-й курс. По профессии журналист, написала несколько статей для "Московского комсомольца", но в штат я туда не поступала. Параллельно печаталась в "Работнице", "Петровке, 38" и некоторых женско-детских журналах..." Ну, что же, пословицу "Скромность украшает человека" никто пока не отменял.

А вот какая информация о Леночке содержится в "Бардс.ру":

"Гурфинкель (Лорес) Елена Леонидовна родилась 24 мая 1977 года в Саратове. Жила в Карелии, на Чукотке, в Новочеркасске Ростовской области. В настоящее время живет в Москве. Одна из основателей и первый руководитель КСП "Старый кораблик" в г. Новочеркасске. Бывший молодежный редактор газеты "Донская речь".
Журналист.
Нынешнее занятие: всего полегоньку...
Лауреат II канала Грушинского фестиваля 1999 года.
Увлекается авторской песней, компьютерной графикой и моделированием женской и детской одежды."

Я когда-то писал о её дочке Сонечке Лорес - можете найти эту публикацию по ccылке на первой странице темы. Кроме совершенно очаровательной Сонечки, которой 28-го марта 2009-го года должно исполниться 8 лет, у Леночки есть ещё одна малышка по имени Либи. И, если Соня постоянно участвует в фестивалях авторской песни (совсем недавно она пела c Борисом Вайхайнским на одном местном - по Московским меркам - фестивале), то Либи, которой всего лишь 5 лет, поет не хуже, только ее это увлекает от случая к случаю, в охотку...
Мне удалось найти биографию Лены Гурфинкель в стихотворной форме. Как вам это нравится? И из своего архива я "наскрёб" кусочек прозы. Но это - чуть позже. А пока вот вам её фотография:




А вот автобиография ( в стихах):

                         РОДОСЛОВНОЕ ДРЕВО
                         Родословное древо моё – не предмет для антички.
                         Ничего о себе не найду в доломитовой кладке.
                         Жизнь моя началась в литовском местечке
                         С рожденья прабабки.
                         Без богатств и чинов, без высокого покровительства;
                         Нахлебавшись войны, голодая и вздоря,
                         Жизнь моя продолжалась под Минском и Витебском
                         И где-то у моря.
                         Замирали ветра, превращались в струну губы тонкие.
                         Цепенела душа, обрушаясь под собственным весом…
                         Жизнь пытались прервать в сорок первом, на танкере,
                         Возле Одессы.
                         Отравляли ее, уговаривали, брали силой,
                         Прогоняли, заманивали, просили…
                         По всей России жизнь моя колесила
                         И не по России.
                         Растеклась по ручьям, по лугам васильковым рассеялась,
                         И бессрочные дни, и полярную ночь заставала.
                         Щедрой была к моей жизни Ялта осенняя,
                         Скупой - Сортавала…
                         Память способна такие коленца выбрасывать,
                         А важное прятать упрямо:
                         Детство моё началось в роддоме Саратова,
                         В объятиях мамы.

                         ПЕСНЯ МАТЕРИ
                         Преступал мои запреты,
                         Размыкал мои обьятья.
                         Называл сомненья бредом,
                         Искушения – проклятьем.
                         Я боялась – не ушел бы,
                         По-мальчишески несносен,
                         Не имея за душою
                         Ни пожитков, ни ремесел.
                         Научи малыша плотничать,
                         Чтоб не стала мольбой речь его.
                         Чтоб за гранью гнезда отчего
                         Ему было искать нечего.
                         Я молилась: «Б-жья воля,
                         Мне отдай его печали.
                         Посмотри – мой мальчик болен
                         Сумасшедшими речами!»
                         А ему враги и други
                         Все объятья отворили.
                         Чьи-то плотницкие руки
                         Перекладину творили.
                         Так и шел мой малыш тропами,
                         Утешая толпу кричащую
                         За житейским своим опытом,
                         За своей неземной чашею…

                         РОДИТЕЛЯМ.
                         Где мой берег? Островок? Где причал?
                         Невозможно без родного причала...
                         Помню, папочка катал на плечах,
                         Помню, мамочка на ручках качала...
                         И не верилось, что мир - великан.
                         Я б и чёрта за бородку таскала,
                         Если б папа не лупил по рукам,
                         Если мама бы в плечо не толкала.
                         Все случится ровно так, как хочу:
                         У меня в руках свеча, кнут и вожжи.
                         Мне любая чехарда по плечу
                         И любое откровение тоже.
                         Благодарность тут совсем ни при чём,
                         Просто все на этом свете - по кругу:
                         Так хочу отцу подставить плечо,
                         Да и маму взять покрепче под руку.
                         Сколько вёсен я вдали прожила,
                         Расставание острее кинжала...
                         ...Только б папочка плечо пожимал,
                         Только б мамочка за ручку держала...


А теперь кратко, как в конспекте, из ЖЖ:

"Привет, меня зовут Лена Гурфинкель. С некоторого времени мои документы говорят о другом, но гурфинкелизация во мне - дело окончательное и бесповоротное, так что остановимся на этой фамилии. Я родилась в Саратове 24 мая 1977 года. Как дочь военнослужащего, изрядно поездила по стране. Потом колесила по Югу России уже как жительница Новочеркасска и участница южных фестивалей авторской песни. Если я отображу на карте все свои путешествия графически, каляка-маляка получится немыслимая: Карелия-Чукотка-Саратов-Краснодар-Ростов-Москва. Дом мой - в Москве. Ибо твой дом -это гнездо, которое свил ты сам. И до того, как ты его не совьешь - ты бездомный, сколько бы недвижимости в твоей собственности ни находилось..."

И, разумеется, несколько стихотворений (как без них?):

***
Где коротки свиданья,
Там память коротка…
Закончились скитанья –
Закончилась тоска.
Разлукой попрекают
Старинные друзья.
Да кто она такая,
Любимая твоя?
Несносные пичуги
Порхают и шалят,
Чирикают дочурки,
Покоя не сулят.
Ругаешься на идиш:
Хоть сдайся, хоть воюй!
И в доченьках ты видишь
Любимую свою.
С достоинством орлиным
Птенцов утихомирь...
Ну что, сошелся клином
На ней одной весь мир?
…От зеркала завишу,
У зеркала стою…
Я в зеркале увижу
Любимую твою…

--



***
Разве можно найти равновесие,
Не оставив в любимом следа?
Мы с тобой друг от друга зависимы,
Словно воздух, земля и вода.
Может, где-то в вине тонет истина.
Наша брага покрепче вина.
От твоих поцелуев зависима,
Без объятий твоих голодна.
Расставание тоже безделица,
И оно не накличет беды.
И на что там завистник надеется,
В наш огонь подливая воды?

--



***
Ну, какие в строю разговорчики?
Ясно сказано: здесь вам не тут!
У меня за спиной заговорщики
Постоянно интриги плетут.
Мне рука безымянного мастера,
Озабоченно прячась в тылы,
Изрисует обои фломастером
И подсунет в постель пластилин.
Тяжело опускаюсь на корточки,
Составляю реестр проказ,
Ведь во все времена заговорщикам
Полагалась публичная казнь.
Отодвину событье режимное,
Отложу миг расплаты, пока
С криком «Дождик идет!» содержимое
На ковер перельют из горшка.
Средства боя у нас переменные
И фломастер на мел заменим.
Я орудие казни ременное
Достаю из широких штанин.
Но когда я начну приговор читать
И построю в шеренгу двоих,
Расцелуют меня заговорщики,
И придется помиловать их.
 
[ 20-03-09, Птн, 21:18:41 Отредактировано: Модератор ]
Профиль 

Очаровательные КСП-шницы№ 49
Борис Либкинд

Елена Гинзбург



А начиналось всё так:

День рождения "Вокзала"
27.01.2003 / 19:02

Центру авторской песни «Вокзал» исполнилось два года. Поздравить ребенка приехали гости из Перми и Иваново. За время существования центр «Вокзал» стал местом встречи любителей авторской песни со всей России. Именно за этим столом и родилась идея создания центра авторской песни «Вокзал». Мамой ребенка стала Елена Гинзбург.

Е. Гинзбург («мама» центра авторской песни «Вокзал»): « Название символично. Здесь на самом деле вокзальная атмосфера».
За два года центр «Вокзал» стал любимым местом сбора любителей авторской песни. А квартира Елены Гинзбург превратилась в творческую мастерскую. Здесь строят планы на будущее. О центре, говорят не иначе, как о ребенке, которому еще расти и учиться.
Е. Гинзбург («мама» центра авторской песни «Вокзал»): «Он обязательно пойдет в школу и станет творческим человеком, правда ему предстоит учить экономику, так как в наше время без нее никуда».

На день рождения приехали гости из Перми и Иваново. С пермяками у кировчан давняя дружба. Здесь шутят, что дружат не только семьями, но и домами и улицами. Впрочем, в доме Елены Гинзбург рады любому гостю. И каждый из них создает свое настроение.
Н. Кислухин (г. Пермь): «Я думаю я создаю хорошее настроение».
Представители центра авторской песни «Вокзал» стали организаторами фестиваля «Гринландия». Недавно они воплотили в жизнь проект «Поющие улицы». Идей здесь много. Их постепенно воплощают в жизнь.



Потом было вот что:

Клуб авторской песни “Вокзал” вручил премии “Белое перо”

Были подведены итоги. Год прошел ярко и заметно: беспрецедентную акцию «Поющие улицы» помнят многие жители города. Выступив одним из организаторов фестиваля авторской песни «Гринландия Новый век», «Вокзал» вывели его на качественно новый уровень. Фестиваль стал окружным и собрал более 5 тысяч человек на праздник музыки на поляне в Бошарово. Год назад благословение клубу дал такой мэтр авторской песни, как Александр Городницкий. С тех пор бард-кафе (кафе «Метро» в кинотеатре «Алые паруса») каждый вторник проводило концерты кировских бардов, гостей со всех уголков страны. Этот праздник любители авторской песни отметили альтернативной церемонией вручения премии «Белое перо». Начальник «Вокзала» Илья Оленев и стрелочник Елена Гинзбург собрали на сцене уже полюбившихся кировских авторов, исполнителей, поэтов, бардов.



Прозвучали в слова благодарности в адрес тех, кто поддерживал и помогал клубу не просто выжить, но и жить весело. Это Роман Зянчурин, Ольга Гусарова, Татьяна Клестова, Илья Васин и многие другие. Примечателен тот факт, что впервые на концерте присутствовал чиновник. С поздравлениями и подарками пришла Валентина Берендюгина, начальник управления культуры администрации города. По словам Сергея Ворончихина, одного из отцов-зачинателей клуба, давшего ему имя: «Авторская песня привлекает, прежде всего, искренностью. Уровень же мастерства многих авторов и исполнителей становится выше». Самым главным достижением, Елена Гинзбург, руководитель бард-кафе, считает то, что «клуб стал известен, и у него появилось огромное количество друзей». Следующий год деятельности клуба будет отмечен созданием Центра авторской песни, документы некоммерческого партнерства (такую форму будет иметь новая НКО города) уже проходят регистрацию.

Источник: http://ngo.kirovnet.ru/klub-avtorskoj-pesni-vokzal-vruchil-premii-beloe-pero

Страна Грина становится Страной «гринов»

Набирающая обороты коммерциализация фестиваля бардовской песни в Бошарово приводит к вырождению его идеи. И, может быть, станет причиной его закрытия.

По мнению руководителя Клуба авторской песни «Вокзал» Елены Гинзбург, которая была творческим организатором этого мероприятия, фестиваль прошел успешно:
- Все удалось. Вся программа выполнена. Все прошло на редкость спокойно, без происшествий. И даже такое форс-мажорное обстоятельство как гроза не повлияло как-то существенно на нормальный ход фестиваля. Можно также сказать, уровень фестиваля растет. Поскольку все, с кем приходилось разговаривать, отмечают, что уровень и гостей, и кировских исполнителей, и всех прошедших концертов на этот раз был более высоким, чем в прошлые годы.

Победителей или лауреатов нынче решено было не определять. Принять участие в концертах могли все желающие. Исключение составил лишь гала-концерт, в котором участвовали 27 человек: признанные мастера авторской песни Андрей Козловский, Александр Сафронов, Шухрат Хусаинов, Владимир Каденко, Дмитрий Дихтер и представленные ими лучшие исполнители из числа прошедших через мастер-классы. В общем, как считает Елена Гинзбург, фестиваль становится все интереснее.
Между тем слухи, что барды, которым претит положение бедных родственников на собственном празднике, подыскивают другое место для проведения своих фестивалей, занимают, пожалуй, первую строчку в рейтинге новостей, наиболее активно обсуждаемых на сей раз грин-ландскими старожилами.

Гриновской романтикой и романтиками на берегу Быстрицы теперь почти не пахнет. Порядка и «цивильности», возможно, стало больше: даже за дровами в лес уже не нужно ломиться - их можно просто купить. Зато безвозвратно ушло и то, что составляло сам дух, изюминку этих фестивалей, напоминавших, по образному выражению одного из бардов, «большое братство под открытым небом». Уж больно разный по социальному статусу, по интересам, по карману, наконец, народ стал собираться в последние год-два на берегу Быстрицы. По сравнению с предыдущими годами, нынче население «Гринландии» сократилось почти вдвое: с 30 до 17 тысяч человек. Изменился и его качественный состав. Знакомых по прежним годам лиц стало гораздо меньше. А среди легко фиксируемого аборигеновским глазом поголовья вновь прибывших явно превалировали те, кому вся эта самая «бардовская нудистика», мягко говоря, до лампочки.

Кто, прихватив вместо гитары магнитофон, просто приехал оттянуться: покупаться, позагорать, попить пивка и поесть шашлыков. Как раз для такого контингента теперь в Бошарово созданы все условия, начиная с выездной торговли, ассортимент которой в этом году значительно пополнился. Самым романтичным из всего увиденного, услышанного, прочувствованного оказалась не входившая в планы организаторов гроза, которая разразилась с субботы на воскресенье. К счастью, стихия пока не подчиняется власти денег и по-прежнему неуправляема. А иначе и такой «романтики», как сверканье молний, раскаты грома, шквальный ветер и надувшаяся от него, словно парус, палатка, по которой барабанят струйки дождя, - здесь, наверное, тоже б не было.

Елена КРАСНОПЕРОВА, «Вятский наблюдатель», 23 июля 2004 г.
 
[ 07-02-09, Сбт, 07:51:01 Отредактировано: Борис Либкинд ]
Профиль 


Вы не зарегистрированы либо не вошли в портал!!!
Регистрация или вход в портал - в главном меню.



 Просмотров:   104002    Постингов:   000049